Леонидас убеждал сына и невестку подумать о дочери. Он сказал им, что Мел переживает, ее ли­шили родного дома и людей, с которыми она привыкла жить. Леонидас призвал молодых к от ветственности, говоря, что они должны что-то сделать, чтобы прекратить видения дочери.

И как обычно, все подчинились воле старше­го Ферраса. В его руках были все нити, и главное, большие деньги. Лукас и Маиза вошли в его ка­бинет, взявшись за руки, и сказали, что попробу­ют еще раз, ради дочери. И судьба опять подтвер­дила правоту их решения, так как «видения» у Мел прекратились. Ведь их причина находилась теперь в штате Пара...

Глава 25

Мосинья развлекала внука разговорами о том, что в деревне якобы есть тигры и игуаны. Мальчик ос­тавался равнодушным. Она обещала, что в выходные к ним приедет мама, но Лео заявил, что ни она, ни мать ему не нужны, и он хочет только к отцу.

Мальчик целыми днями сидел под большим деревом возле дома бабушки. Та всячески пыта­лась отвлечь его, но безуспешно. Есть Лео тоже отказывался и пытался скрыть от бабушки то, что он все-таки ел тайком, когда она выходила из дома. Албиери и мальчик — оба! — казалось, ли­шились смысла жизни.

Растерянная Деуза, немного пометавшись в Рио в одиночку, сказала Лауринде, что приняла новое решение и уедет к матери и сыну навсегда.

Лауринда и Иветти проводили несчастную под­ругу в Пару. Им хотелось ей помочь, но они не знали, что лучше сделать.

В тот день Лео плакал, сидя во дворе у бабуш­ки. Когда та сообщила ему, что приехала мать, он поначалу обрадовался, но даже не обнял Деузу, заявив привычное: «Я хочу к папе!». И убежал от нее. Деуза залилась слезами отчаяния. Только те­перь она начинала понимать, что громоздит ошибки одна на другую.

Она пошла вслед за сыном. Тот вяло бросал камешки в воду.

— Я привезла тебе игрушки и купила новую, которую ты так хотел... — робко начала Деуза и попробовала поцеловать мальчика.

— Отстань, уходи, уезжай! — крикнул Лео ма­тери и снова убежал.

Донна Мосинья, стоявшая неподалеку, грустно качала головой. Танцовщица попыталась взять себя в руки.

— Там, в Рио, я не смогла стать ему такой ма­терью, какой хотела, но я стану ей здесь, — она через силу улыбнулась матери. — Все будет так, как во время моей беременности.

— Так больше никогда не будет. Когда дети рождаются, они нам больше не принадлежат, — мудро заключила донна Мосинья.

Зачем я все бросила? Лео не ценит той жерт­вы, которую я принесла ради него, — подумала Деуза. Она уже жалела, что оставила веселую жизнь в Рио и уехала в глушь.

Лео большую часть времени проводил на улице, привязать его к себе ей так и не удалось. Но го­ворить о жертвах с ее стороны тоже казалось глу­по: ведь она пожертвовала всем не ради блага сына, а ради удовлетворения своих материнских инстинктов. Она привезла сына туда, откуда сама когда-то сбежала в большой город, и минимум, что она могла теперь сделать — это поехать за ним.

Вечерами Деуза сидела при свете масляной лампы и слушала радио, вспоминая свою шумную и пеструю жизнь в Рио. Мать, жалея ее, посове­товала ей сходить на местные танцы — фаро.

Там Деуза быстро нашла себе партнера, напом­нившего ей Эдвалду, и на время успокоилась. Но ненадолго. Лео опять куда-то пропал. Маникюр­ша начала расспрашивать местных женщин, не видели ли они Лео, и одна сразу поинтересова­лась, когда она взяла мальчика на воспитание.

— Это мой сын! — закричала Деуза и вновь за­лилась слезами.

Никто не принимал ее за мать... .

Вечером танцовщица села писать письмо в Рио.

«Подруги, с каждым днем мне все сложнее... Лео заставляет меня пройти через все муки ада. Я думала, что приеду сюда, и мы сблизимся, но он все дальше и дальше от меня... В какой-то сте­пени сеньор Албиери отнял у меня моего сына, я убежала на край света, но не смогла избавиться от него...» — писала Деуза.

А профессор, отчаявшись отыскать ее следы (он пытался расспрашивать и ее подруг, и Эдвал­ду) решил нанять частного детектива.

Иветти ответила подруге на письмо и расска­зала, что в ее магазине дела идут хорошо. Прав­да, время от времени, чтобы привлечь покупате­лей, она устраивает представления с фокусами и прибегает к самым разным уловкам, чтобы про­дать товар. Но есть в ее жизни и неприятная сто­рона: когда она находит нового мужчину, с кото­рым готова связать судьбу, на горизонте снова мо­ментально появляется «львеночек». Он будто чуял возможные перемены в жизни Иветти, и, по иро­нии судьбы, водил своих дам туда же, куда Ивет­ти ходила со своими новыми возлюбленными. Они встречались и не могли оторваться друг от друга, но и вместе быть тоже не могли... — жа­ловалась Иветти.

В конце была письма приписка, что Албиери нанял следователя, чтобы найти Деузу.

Саиду предложили сотрудничество с сетью го­стиниц. Он должен был поставлять продукты че­рез страны Латинской Америки. Дело могло стать выгодным, но Саид пока колебался.

Мохаммед, Назира, Латиффа и Самира приеха­ли в Рио.

— Я останусь здесь навсегда! — сразу заявила Назира.

Она решила найти Эдвалду через танцзал, так как не знала его точного адреса. Назира получи­ла письмо от Эдвалду, который тосковал без нее и признавался в любви. Однако она не подозре­вала, что письмо написала Жади, которая была готова на все, чтобы надолго отправить ненавис­тную золовку подальше от Феса.

Вечером в доме Мохаммеда в Рио Назира изоб­разила, что безумно устала. Латиффа хотела послу­шать новую музыку, но золовка убедила ее поско­рее лечь спать, чтобы не пропало молоко. Брата она тоже уговорила отдохнуть. Сама Назира спать не собиралась и, не теряя даром времени, нашла адрес танцзала, нарядилась и вылезла в окно.

Для начала она смутила таксиста, требуя ска­зать ей точную цену за проезд. Потом на входе в танцзал отказалась "снимать головной убор, утвер­ждая, что ее хотят раздеть. Ее впустили только по­тому, что на горизонте появился Эдвалду. Она не позволила кавалеру взять ее за руку, сказав, что это грех, и начала танцевать «по-своему». Вскоре все танцующие собрались вокруг нее.

После ее ухода в зале поднялся  хохот.

— Ну, что, ты женишься на этой восточной кукле? — весело спросили Эдвалду.

И он объявил, что дал ей от ворот поворот, сказал, что уезжает в Эспериту-Санту, так как на­вязчивая восточная невеста уговаривала его же­ниться на ней и уехать в Марокко. Она рассказа-лаЭдвалду, что там за нее давали пятнадцать вер­блюдов, а каждого верблюда меняют на пластину золота.

В танцзале снова захохотали.

Албиери собрался в Фес к своему старому Дру­гу Али. Нужно было поделиться своими сомнени­ями, бедами, раскаянием. Профессор нуждался в утешении, а Эдна способна была лишь упрекать.