Book.

— Нет, Саид, нет... Клянусь тебе!

— Лгунья!

— Я здесь, а он в Бразилии! — продолжала она лгать.

— Он здесь! И ты отлично знаешь, что он не в Бразилии! Вы сговорились! Ты попросила дядю Али привезти тебя сюда! Ты обманывала нас, ты приехала в Фес, чтобы встретиться с ним!

— Неправда, Саид, Аллах свидетель, это не­правда! Я понятия не имела, что дядя Али не хо­чет ехать один! Я была удивлена, когда он пред ложил мне поехать с ним, — на этот раз Жади не лгала.

— Какая же ты лживая! Ты обманываешь лю­дей, вводишь их в заблуждение...

— Саид, верь мне! — пыталась она убедить мужа.

— Идем со мной на рынок! — он снова схва­тил ее за руку.

— Нет! Не пойду!

Зорайде молилась на кухне. Али встревоженно ходил по дому. Он вновь остановился у лестницы.

— Признайся, ты была с ним?! Признайся! — из спальни наверху доносились крики Саида.

 — Правильно говорят: «Где тонко, там и рвет­ся». Саид не слушал меня, — дядюшка Абдул тоже посмотрел наверх.

Саид сжимал Жади за руку.

— Скажи мне правду! На этот раз я не буду тебя жалеть! На этот раз ты будешь наказана! Ты получишь те восемьдесят ударов плетьми, которые ты заслуживаешь! — Саид оттолкнул ее. — Я и так многое простил тебе!

Угрозами он еще больше «вдохновил» жену на признание.

— Чего ты хочешь?! Чтобы я выдумывала?! Мне не в чем признаваться!

— Не в чем? Что ж... хорошо, подождем до ве­чера. Тогда вы признаетесь вместе! Лукас ужинает у нас, вы сознаетесь оба! — он поправил галстук.

— Ты... — Жади опустила глаза, и из них по­катились слезы.

— Оденься понаряднее, и раз уж ты купила но­вый костюм для танцев, ты будешь танцевать для нас обоих, — с этими словами он ушел.

Жади поняла, что снова и окончательно запу­талась и, как раньше, рискует жизнью. Саид был готов запутать все еще сильнее, тем более он сам плохо осознавал, что за огонь он разжег.

Саид спустился вниз и обвинил Зорайде, в том, что она покрывает Жади. Но дядюшка Абдул счи­тал, что его племянник сам виноват. Он не смог воспитать свою жену правильно.

— Петуха убивают в первую ночь или не уби­вают вообще. Позволь верблюду сунуть голову в шатер, и он займет его весь.

Саид не слушал дядю Абдула и не стал ничего объяснять дядюшке Али, Он попросил его не тро­гать и ушел.

Жади рассказала Али о том, что за ужин соби­рается устроить ее муж:

— Дядя Али, может случиться беда, не позво­ляйте ему причинить зло Лукасу! — просила она.

— Ты бросаешь вызов судьбе, Жади, — отри­цательно замотал головой дядюшка.

— Прошу вас, дядя...

— Ты разрушила мой дом, разрушила стены моего дома, внесла раздор в нашу семью. Я на­рушил свои принципы ради тебя, но ты гнешь свое, ты продолжаешь ломать свою жизнь и нашу, — возмутился Али.

— Дядя Али, я лишь хочу быть счастливой! Вы сами говорили, что Аллах создал людей, чтобы они были счастливыми, — ответила ему племян­ница.

— Счастливой?! Ценой счастья других людей?! Нельзя стать счастливой, переступив через чье-то несчастье, нельзя! А обо мне ты подумала?! О мо­их детях, о детях Латиффы?..

— Я никому не желаю зла, Аллах свидетель!

 — Когда Мохаммед решит выдать замуж Сами-ру, какая семья в Фесе захочет связать себя с се­мьей, покрытой позором?!

— Жаль Самиру, бедняжка! — причитала Зо­райде, стоя рядом.

— Самира останется без мужа, Амим не смо­жет найти себе жену, мои сыновья тоже, и все из-за тебя, — Али ткнул в племянницу пальцем, про­должая свою пугающую речь. — Все потому, что ты не хочешь отказаться от земных радостей и жить согласно велениям Аллаха. Я всегда был од­ним из самых уважаемых людей в городе, спроси у Зорайде.

— Это верно, — послушно поддакнула ему слу­жанка.

— Я скрыл твой проступок, чтобы спасти свое доброе имя и в надежде, что Аллах просветит тебя и наставит на путь истинный. Но ты не взяла руки, протянутой Аллахом, — и дядюшка натянул на лицо маску глубочайшей скорби.

Жади посмотрела на Зорайде.

— Что теперь будет, дядя Али?

— Что бы ни случилось, ты это заслужила, — заключил Али и ушел.

Зорайде села рядом с Жади на кровать.

— Что ты сделала, скажи?! — почти плача, спросила служанка.

— Я виделась с ним... Это моя судьба, я не могла бежать от нее, — глаза Жади наполнялись радостной надеждой. — Смотри, — она достала свой талисман и улыбнулась. — Мой амулет, Зо­райде, он нашел и вернул его мне, надел его мне на шею, это судьба...

Служанка держала нефрит в руках и боязливо разглядывала зеленый камень. На лице Жади си­яла счастливая улыбка.

Мел снова ушла из дома. Далва волновалась оттого, что не знала, с кем встречается девочка, и просила Маизу расспросить дочь, но та отнеки­валась. Увсех девчонок есть свои тайны, это не беда...

— У меня полно проблем, а ты хочешь, чтобы я выясняла, с кем встречается Мел! Перестань, — с пренебрежением выпалила Маиза.

В наше время нужно следить за тем, с кем встречаются наши дети, — волновалась Далва.

— Я даже рада, что она ведет себя так, как по­ложено в ее возрасте. Я гораздо больше беспоко­илась, когда она постоянно сидела за книгами и готовилась к занятиям. Она теперь стала за собой следить, ты заметила? — Маиза улыбнулась.

— Это точно, она часами стоит перед зеркалом, пробует разные прически, примеряет платья и кофточки... Раньше ей было все равно, а теперь то не годится, это не подходит, то не так, это не так...

— Вот видишь, значит, все прекрасно, — за­ключила Маиза.

Зазвенел телефон. Она сняла трубку. Маиза старалась разговаривать с друзьями так, словно ничего не произошло, и они с Лукасом по-пре­жнему вместе.

— Маиза, как ты можешь так притворяться, я поражаюсь, глядя на тебя! Можно подумать, что у вас с Лукасом просто идиллия! — развела рука ми Далва, услышав очередную телефонную бесе­ду молодой хозяйки.

— Даже я в это верила столько лет... — вздох­нула Маиза...

Саид сидел на диване в решительной позе. Из-за занавесок к нему вышла Зорайде.

— Саид, сегодняшний ужин... — заговорила она.

— Почему тебя так беспокоит этот ужин? — притворно мягко спросил Саид, оторвавшись от своих мыслей.

— Просто я слышала, что звонил друг отца Лу­каса, и просил его срочно выехать в Португалию. Вы уже передали ему? — с надеждой спросила служанка.