– Дэвид, – тихо позвал притихший оборотень. – Ты не видел…
Тот вздохнул снова:
– Они светились? Ли и Растин?
– Да… а ведь боги не вмешивались…
– Я почувствовал это, – горькая улыбка. – Я всегда знал это о Растине, с того самого момента, когда мы впервые встретились. Но не думал, что появится на Эмире еще один такой же… Рано или поздно эти двое покинут Эмир… не сейчас. Им обоим предстоит еще долгий путь.
– Но что это было? Они ведь не маги, я знаю это.
– Верно, – Дэвид повернул голову, вглядываясь в небо за окном. К которому сидел в пол оборота. – Но… Кэрт, ты принимал участие в Безумных Битвах… мне казалось, что ты способен почувствовать это.
Зеленые глаза потрясенно расширяются.
– У… них был тот же оттенок запаха, как когда меня перебрасывало!
– Именно. – кивает Дэвид. – Именно. В битве друг с другом, они активировали все свои скрытые ресурсы, так как божественной поддержки не было, и зачатки, основа для той роли, которая им уготована в далеком будущем, поверь мне очень далеком, отозвались, чувствуя друг друга. Эти двое как братья-близнецы, разлученные в детстве и ставшие по воле случая врагами.
Оборотень вцепился в подлокотники кресла:
– И это… видели Рой и Лейла…
Колдун усмехнулся:
– То как они сражаются за этих двоих и хватаются, несмотря ни на что… Рой видишь даже нарушил запрет Верховного Бога о невмешательстве. Спасая жизнь своему дорогому Растину… все говорит о том, что они знают, кто попал им в руки. Я бы посмеялся, если бы не было так грустно. Ведь я тоже дал покровительство Лилиану по этой же причине. Я видел эту скрытую силу в нем. Тьма откликнулась согласием. И Безумные Битвы позвали их за собой по этой же причине…
– Понятно, – тяжело падает в пространство между ними. – А при чем здесь Кирилл?
Дэвид внезапно улыбается:
– О… у него особая роль, и я совсем не удивлюсь, если он приступит к исполнению своих обязанностей раньше, чем многие думают. Я понимаю, почему он попал на алтарь к Рою. Иметь такую занозу в божественной заднице, как Бог-Судья, пусть это пока только основа для бога… – колдун рассмеялся, глядя в ошарашенное лицо своего главнокомандующего.
– Ты хочешь сказать, – выдавил из себя Кэртис, – что Кирилл будет богом?!
– Э, нет, – усмехается Дэвид. – Не хочу я ничего говорить… я просто знаю. – его голос падает до шепота.
– И что… будет дальше?
– Дальше? – золотоглазый мужчина пожимает плечами – Не знаю… подозреваю, что все будет как прежде.
Кэртис нахмурился:
– Да неужели?
– Ну, может чуть-чуть по другому, – лукавая улыбка.
Когда я открыл глаза, то встретился со встревоженным взглядом Кирилла.
– Ли, – с облегчением вздыхает он. – Я уже начал боятся, что ты не придешь в себя.
Я слабо улыбнулся:
– Мы где?
– В Черной Ложе.
– Хорошо, – выдыхаю почти непроизвольно.
Вокруг чистая простая комната, очень похожая на те, что в доме родителей Кэртиса. Да это одна из этих комнат и есть. Уютно. Безопасно…
Серьезные синие глаза не отрываются от моего лица:
– Очень больно?
Я смотрю на него почти недоуменно:
– Что ты, братишка, я не в первый раз ранен. Это не так уж и страшно, я больше за тебя волновался…
Он качает головой:
– Я не о том, – его ладонь накрывает одеяло над моим сердцем. – Я спрашиваю про это…
– Кирилл.
Его глаза становятся испуганными.
– Ли, прости… я не хотел… ну не плачь, Ли! – он сам готов разрыдаться, а я с удивлением чувствую, как по щекам бегут горячие дорожки.
Рана в боку отозвалась резкой болью, когда я сел в постели и притянул к себе младшего брата.
– Тише, Кириллка. Все в порядке… Это просто израненное сердце глупого жреца. Раны и порезы затянутся и не будет так больно. Просто это случилось слишком неожиданно, да я сам не совсем понимал, что чувствую, пока не увидел все это и не понял… Тише… с твоим глупым старшем братом все будет в порядке… Главное, чтобы ТЫ простил меня…
Он сжал мои плечи чуть отстраняясь и серьезно посмотрел на меня.:
– Я… ты пришел все равно за мной… а то, что из этого получилось… ты же сам не знал… а я бы все равно выжил… не знаю точно, что там произошло на том алтаре, никак не могу вспомнить и чувствую, что пока не надо вспоминать, но… Это не последнее твое сражение с Растином… вы как отражения друг друга, живущие каждый своей жизнью, и оба чувствуете, что так не должно быть, отражение обязано повторять лишь то, что показывает оригинал… и тот из вас, кто останется в живых – им и будет. Настоящим.
– Кир, – тихо прошу я. – Братик… может ты все же побудешь еще немного ребенком?
Он медленно качает головой:
– А я и есть ребенок. От этого мне не уйти… как и у вас со Жрецом Роя есть второй выход, если вам не удастся справиться с простейшим путем выхода – устранением помехи… ПЕРЕРОСТИ это…
– Это будет нелегко…
Он смотрит пристально, и очень неуютно под его взглядом… а ведь там на алтаре… кажется я начинаю догадываться, что именно произошло… я слишком часто встречался с богами, чтобы этого не понять… в глубине синих глаз, на самом дне холодными ручьями плескалась плененная сила. Он чуть отстранился:
– Ли… – голос звучал глухо. – Что ты теперь будешь делать?
– Я? – я отпустил его и коснулся щек, вытирая непрошеные слезы. Криво усмехнулся. – Отращивать волосы… я привык к своей косе знаешь ли…
– Ты знаешь о чем я спрашиваю, – сверкнула синева легким раздражением.
– Посмотрим, – я пожимаю плечами. – Кир… неужели ты думаешь, что все вот так просто? Разбили сердце и рана неизлечима? Вопрос в том, а разбилось ли оно – сердце это проклятое?
– Что? – он удивляется искренне. – Но…
Я не удержался от порыва, протянул руку и взъерошил такие же темные как у меня волосы:
– Кир, не заморачивайся пока… ты сам сказал, что ребенок… а еще, ты как и я мужского пола… и Рой тоже… а все мужчины по мнению женщин те еще глупцы в некоторых вопросах и… поверь мне, братишка, они в принципе правы.
Он возмущенно вскинул глаза, а я улыбнулся:
– И неправы одновременно… ведь женщины тоже весьма глупы в некоторых вопросах. Так что мы друг друга стоим… и не важно люди мы или боги… это касается всех.
– Ты… – он запнулся и покачал головой. – Мейдок сказал, что рана затянется уже к вечеру окончательно, – резко перевел разговор мой младший брат. – Надо передать Кириану, что все в порядке… а то он не смог остаться, и уже в Мирейе, но очень волнуется. Если бы Криса не надо было оттаскивать от твоей постели, сам бы наверное не смог уйти.