В глазах Элвина заискрился смех, но за то, что он его как-то сдерживал, я была ему безмерно благодарна.
— Лекс, доброе… утро… — Широкая ухмылка все-таки расползлась по его смуглой физиономии. — Извини, что… гм… разбудил. Это ведь твой конь?
Я сдержанно зашипела, а Шайтан лишь выглянул из-за его плеча и невинно похлопал ресницами. Мол, а что я такого сделал? Что такого?! Я те покажу, что такого!..
— Какого дьявола ты поперся куда-то без моего ведома?! — на всю округу завопила я.
Жеребец фыркнул. Элвин — тоже.
«Не ори ты так, народ разбудишь», — заметил Шайтан.
— Народ разбужу?! Значит, меня будить можно, а народ — нет?!
«Можно на полтона пониже, если тебе не трудно».
— Нет, мне трудно! Мне очень трудно! — взъелась я. — Ты не имеешь никакого права будить меня черт знает во сколько только по своей собственной проклятой прихоти!
Темная бровь Элвина изумленно приподнялась.
«Лекс, опомнись, ты же не сама с собой разговариваешь».
Я поперхнулась следующим проклятьем.
— Не обращай внимания, это я не тебе. — И, чуть поразмыслив, добавила: — Извини.
«Какие мы вежливые стали, с ума сойти».
«Да тебе уже сходить там не с чего!» — снова разбушевалась я.
«Кто бы говорил», — огрызнулся найтанн.
— Пошел к черту!
— Лекс…
— Это я опять не тебе, — чуть успокоилась я, обращаясь к Элвину. — Извини.
«Что-то извиняться слишком часто стала. Тебе это не идет, Лекс, не твой стиль, а посему внушает мне известные опасения», — саркастически заметил Шайтан.
— Еще одно нелестное слово в мой адрес!..
«Смотри не влюбись».
— Сейчас у меня кое-кто получит! — опять вышла из себя я.
«Прямо при свидетелях?»
Я снова осеклась и так и застыла с раскрытым ртом.
— Это… — кое-как пришла в себя я и, смущенно кашлянув, посмотрела на Элвина. — Это…
— Это ты опять не мне, — добродушно улыбнувшись, кивнул Элвин. — Я так и подумал.
Святые боги!.. Теперь я наконец-то понимаю, почему вы даровали нам с животными разные языки!..
«Но кое-кому не повезло, увы и ах».
— А ну-ка иди сюда немедля, ты, трусливая скотина!!! — совершенно потеряв над собой контроль, зарычала я.
«Имей в виду, я тебя не боюсь».
— Это поправимо, — зловеще улыбнулась я, закатывая рукава пижамы и решительно надвигаясь на коня.
Шайтан осторожно попятился, и ему на помощь неожиданно для меня пришел Элвин. Он преградил мне дорогу и успокаивающе положил руки на мои плечи:
— Лекс, не злись. Что он тебе сделал?
— Что он мне сделал?! Что он мне сделал!!! Да это несносное млекопитающее только и делает, что все время меня изводит!
«И заодно жизнь спасает. Но это так, лирика».
— А то не в счет!
— Лекс, успокойся. Это ведь всего лишь животное! — успокаивал меня Элвин.
— Что?! — Я метнула на жеребца злобный взгляд. — Нет, дорогой, это не животное! Это сам дьявол воплоти!
«Попрошу тебя не искажать мое имя. Дьяволом зовут другого, а я — Шайтан».
— То есть ты им был!
И я, вырвавшись из рук Элвина, в ярости кинулась на своего врага, сжимая в ладонях кинжалы.
Картину мы собой являли выдающуюся: жеребец улепетывал от моего праведного гнева со всех ног, куда глаза глядят, я, матерясь, на чем свет стоит, в одной пижаме и босиком чесала за ним, а следом, крича что-то успокаивающее, вприпрыжку несся Элвин.
Он же первым меня и догнал, потому что изловить Шайтана было все-таки выше сил человеческих.
Выдохшись, я устало прислонилась к стене и прижала руку к покалывающему боку. Ну сволочь, ну попадись мне только! Сзади на меня что-то налетело, а я, развернувшись, инстинктивно подняла руку и выставила перед собой кинжал.
Тонкая струйка крови потекла по подбородку Элвина. Несколько мгновений мы, ничего не понимая, смотрели друг другу в глаза, а потом я, сообразив, что натворила, страшно перепугалась. Даже больше, чем тогда, когда всадила проклятый кинжал в бок тому негодяю.
— Элвин! Прости, ради Святых богов! — засуетилась я. — Я думала, это Шайтан опять тут поблизости шляется!
Проклиная дрожащие руки, я кое-как отрезала кусок ткани от пижамы и прижала его к ране.
— Ничего страшного, Лекс. — Он, улыбнувшись, положил свою ладонь поверх моей. — От потери крови не умру.
— Будь проклят тот день, когда проклятый мерзавец ко мне прицепился, — пробормотала я.
Но даже и эти слова не помогли мне снова прийти в себя и почувствовать злость. Не помогли, потому что в тот момент, когда Элвин посмотрел на меня и прикоснулся к моей ладони, в мире для меня уже не существовало никого, кроме него…
«Ау, голубки», — ехидничала подлая коняшка.
Встрепенувшись, я зорко огляделась по сторонам. Где же затаился чертов прохвост?!
— Что? — Элвин тоже огляделся, не выпуская моей руки. — Что такое?
— Мне показалось, что тут где-то пробежала лошадь, — с подозрением смотрела во все глаза я.
— Гм. Точно. Вон копыта стучат.
Какие еще копыта?! Ведь я точно никого не слышала!
— Где?!
И только тогда до меня дошло. Тьфу, пропасть, да ведь Шайтан же двигается абсолютно бесшумно!..
— И ты тоже надо мной шутить вздумал?
Я с возмущением воззрилась на него, но привычно наорать почему-то не смогла. Почему — кто его знает! Ну, просто не могу я кричать на человека, который смотрит на меня с такой нежностью и искренней теплотой! Вот не могу, и все тут!
— Извини. — Он подмигнул. — Не удержался.
— В следующий раз не извиню, — проворчала я.
Что я им тут, шут гороховый, что ли?
— Мне, наверно, тоже послышалось, — поспешил оправдаться передо мной Элвин.
Ух, хитрец! Меня не обманешь! Вижу ведь, как глаза смеются! Ведь специально же сказал!
— Имей в виду, — пригрозила ему я. — Подшучивать надо мной опасно для жизни!
— Понял уже. — И он с картинным вздохом снова приложил к уже некровоточащей ранке тряпицу.
Артисты, блин… Все, мне этот цирк уже знаете, где сидит!.. Надоело. Вы как хотите, так и живите, а лично я пошла спать.
Я уже открыла рот, чтобы попрощаться, когда Элвин перевел взгляд на мои босые ступни.
— Лекс, ты так и не обулась!
Тоже мне, новость. А то я ничего не знала, ни о чем не догадывалась и была счастлива в своем неведении…