— А ну, подъем! — скомандовала я. — И снова в бой, покой нам только снится! Пора уже.
— Да куда ты все торопишься? — взъелся он и, подло ухватив меня за ногу, опрокинул на траву.
Я тоже в долгу не осталась, пощекотав его спину кинжалами. Соня подскочил как ужаленный.
— Лекс!.. — зарычал Вэл.
— Что? — хладнокровно осведомилась я. — Это тебе спешить некуда, а я спать не могу, потому что приходится постоянно общаться, сам знаешь с кем. И мне это надоело. А ну вставай, а не то…
— А не то — что? — с интересом спросил он.
— Шайтана на тебя натравлю, — пообещала я. — Найтанн тебя живо на ноги поднимет, будь уверен!
«С удовольствием», — отозвался Шайтан.
Вэл, проворчав что-то для приличия, соизволил-таки встать.
— Имей в виду, тебе это даром не пройдет, — угрожающе пробормотал он.
— Правда? — теперь с интересом спрашивала уже я. — А что ты сделаешь?
— О, это планы строжайшей секретности, — охотно поделился сероглазый нахал. — Но всему свое время, а ты, если мне не изменяет память, куда-то страшно торопишься?
— Угу. — Я повернулась к Максу: — Рассказывай. Куда же я так тороплюсь?
— Вот Алекса пусть все объясняет, — показал на девушку друг. — Она сама обещалась. А мне тебе что-то рассказывать — уволь! Опять окажусь самым крайним и самым виноватым.
— Трусливый цыпленок, — ухмыльнулась я.
— Зато хоть жив останусь, — в тон мне отозвался он.
Пока народ ходил умываться, Алекса, уже побывавшая у ручья, усадила меня рядом с собой и поведала следующее:
— Лекс, сейчас нам придется вернуться на те земли, откуда ты родом. Вратами Внутреннего мира является Дуб-прародитель.
Я удивленно вытаращилась.
— Да, Дуб-прародитель. Первое дитя природы, Древнейшее дерево, прародитель всего живого.
— А как ты собираешься его, гм, открыть? — полюбопытствовала я.
— Это моя задача. А твоя — избавиться от Шали, во-первых, и выжить во Внутреннем мире, во-вторых.
Проклятье.
— Я тебе кое-что расскажу, что во втором случае тебе поможет, — продолжила Алекса.
Слава Святым богам! Хоть на этот раз меня не вышвырнут в неизвестность как слепого котенка, надеясь, что я опять выберусь сама. Совесть у них проснулась, что ли?..
«Просто хотят быть твердо уверены в твоем успехе», — уверил меня Шайтан.
«Ах да, конечно! Самое главное — спасти их чертов мир. А что со мной потом произойдет — это уже так, лирика. Девочка исполнила свое предназначение — и может быть свободна. А то, что несчастным предназначением ей судьбу поломали… да кого это заботит, кроме меня?»
«Как не стыдно».
«Угу, так я тебе и поверила. Тебя бабушка подослала. Наверняка чтобы я по собственной дурости куда-нибудь не вляпалась раньше времени. А если бы и вляпалась — так чтоб хоть было кому выручать. Ведь так?»
«Нет. Когда все закончится, Лекс, я тебя одну не оставлю. От меня ты так просто не отделаешься».
— Почему?!
Алекса вздрогнула, но я уже не обращала на нее никакого внимания. Я ждала, что ответит Шайтан.
«Прекрати задавать глупые вопросы. Ты единственное в мире существо, которое меня понимает».
«И только-то?!» — Я разочарованно вздохнула.
«Ну, я же лишь бесчувственное млекопитающее. Я ведь не могу просто банально испытывать к кому-то привязанность».
На мои глаза невольно навернулись слезы. Встав, я подошла к жеребцу и крепко обняла его за шею.
«Прости…»
«Ты еще носом захлюпай. Лекс, я же пошутил. А то я сам слезу пущу. Представь, как мы со стороны сейчас выглядим. Картина маслом: стоят два чудовища, большое черное и маленькое рыжее, и ревут в два ручья».
Я невольно заулыбалась и ласково потрепала его по холке: «Вот пройдоха, а!»
«Да, и я тебя тоже люблю».
— Что-то случилось? — обеспокоилась Алекса.
— Пожалуй, — запоздало, вспомнив о начатом разговоре, согласилась я. — Но это к делу не относится. Рассказывай дальше. — И снова устроилась рядом с ней на траве.
— Так, на чем я остановилась?
— Про то, как мне во Внутреннем мире выживать придется, — подсказала я.
— Ага. Лекс, что ты вообще о нем знаешь? Начнем с этого.
Я пересказала ей то, что мне поведал Шайтан. Алекса кивнула.
— Он прав, за исключением одного. Тем, кто там побывает, вовсе не обязательно обзаводиться какими-либо магическими навыками. Особенно если они уже есть.
— В смысле?!
— В прямом. В любом живом существе теплится искорка волшебства, но если оно уже переполнено магией, Внутренний мир на него никакого влияния не окажет. Лишь постарается не выпустить существо наружу.
Я снова удивленно вытаращилась.
— В тебе, Лекс, живет магия природы. Та, коей владели наши предки на протяжении циклов, пока не отделились от своей праматери. А магия природы имеет одну особенность — она пронизывает все существо своего владельца. Это не искорка, как у людей, и не сплошной поток силы, как у магов, который иссякает при сильной нагрузке и снова пополняется. Это нечто большее. Не небольшая составная часть тебя, а единое целое с тобой.
— Не поняла, — призналась я.
Она задумалась, подбирая слова.
— Ну, объясню на примере. Если схватить мага, связать ему руки, заклеить рот и глаза, он совершенно беспомощен. Ну, за редким исключением. Есть маги, которым для волшбы не требуется никаких действий руками, слов или взглядов. Но они, повторюсь, исключение, и чтобы выйти на такой уровень, требуются не просто циклы, а сотни циклов.
— Так я же тоже буду беспомощна, — возразила я.
— По-человечески, — согласилась Алекса. — Но видеть, понимать, чувствовать живых существ ты не перестанешь, как и мысленно с ними беседовать. Ведь так?
— Не совсем, — отозвалась я, — Вот чтобы поговорить с конкретным деревом, мне все равно нужно к нему прикоснуться.
— Чем?
— Чем? — сбилась с толку я.
— Только ли рукой?
И вот тогда до меня начало доходить.
— Нет, — призналась я, — Хоть чем.
— Вот видишь, — улыбнулась Алекса. — А прикасаться тебе надо для того, чтобы сосредоточиться на беседе с нужным существом. Иначе ты станешь постоянно отвлекаться на разговор с другими. Понимаешь теперь, в чем заключается твоя магия?
Ну, приблизительно я поняла. Да и если сейчас на меня посмотреть… Я не вижу ни черта, но легко могу определить, кто именно из живого мира со мной заговорил, а передвигаюсь так, словно у меня на затылке глаза появились — не запинаясь, ни на что не натыкаясь…