Конечно, он никак не мог этого знать, но одному из них суждено было умереть уже в следующую минуту.
Утро понедельника Флетчер Кейл потратил главным образом на то, чтобы методично, комнату за комнатой, разгромить весь дом Джейка Джонсона в Санта-Мире. Он получал от этого занятия огромное, ни с чем не сравнимое наслаждение.
В большой кладовке, что была рядом с кухней, Кейл наконец-то обнаружил тайник Джонсона. Тайник этот был не среди полок, забитых таким количеством консервов, бутылок и всяких других съестных припасов, которого хватило бы по меньшей мере на год. И не на полу, где были горой навалены другие запасы. Нет: настоящее сокровище было спрятано под полом кладовки — под свободно положенным, не закрепленным линолеумом, под досками пола, в специально сделанном тайнике.
Здесь был небольшой, но очень тщательно подобранный запас оружия, способный произвести впечатление на любого. Каждая вещь была отдельно обернута в водонепроницаемую пленку. Поочередно разворачивая их, Кейл испытывал такое же чувство, как в детстве, когда утром после Рождества вскрывал сложенные под елкой подарки. Здесь были два боевых «магнума» производства компании «Смит и Вессон» — лучшие и самые мощные револьверы в мире. Ничего более внушительного, чем «магнум», просто не существовало в природе: выстрелом из такого револьвера можно было бы уложить наповал даже медведя. Более легкий «магнум» тридцать восьмого калибра отличался очень высокой точностью попадания и был незаменим в ближнем бою. Был дробовик: «ремингтон-870» двенадцатого калибра с настраиваемым по глазам оптическим прицелом, со складным прикладом, пистолетной рукояткой, дополнительными магазинами и ремнем. Была полуавтоматическая винтовка М-1. Но, что еще лучше здесь лежал великолепный боевой автомат «хеклер и кох ХГ-91», а к нему восемь полных тридцатизарядных магазинов и отдельно еще две тысячи патронов.
Кейл просидел почти целый час, рассматривая оружие и играя с ним, любовно его поглаживая. Если по дороге в горы его засекут легавые, они об этом пожалеют. Крепко пожалеют.
* * *
В тайнике под полом кладовки были и деньги. Много денег. Банкноты были туго скручены в цилиндрики, обвязаны резинками и плотно набиты в пять больших, хорошо закрытых глиняных кувшинов: в каждом из них лежало от трех до пяти таких скруток.
Кейл вынес кувшины на кухню и расставил их на столе. Потом залез в холодильник, надеясь найти там пиво, но ему пришлось удовлетвориться банкой «пепси». После чего он уселся за стол и принялся подсчитывать свои сокровища.
Шестьдесят три тысячи четыреста сорок долларов.
Одной из самых старых местных легенд, давно уже передававшейся из уст в уста в округе Санта-Мира, было предание о тайном богатстве Большого Ральфа — Джонсона-старшего, — сколоченном на взятках и других незаконных доходах. По-видимому, найденная Кейлом сумма была последними остатками неправедного состояния, припрятанного в свое время Большим Ральфом. Что ж, Кейлу как раз примерно столько и недоставало для того, чтобы начать новую жизнь.
Ирония судьбы заключалась в том, что, если бы такие деньги попали ему в руки неделю назад, ему бы не пришлось убивать Джоанну и Денни. Этой суммы было бы более чем достаточно для того, чтобы он сумел выкрутиться из трудного положения, сложившегося с «Высокогорными инвестициями».
Полтора года тому назад, когда он стал одним из партнеров в «Высокогорных инвестициях», он и представить себе не мог, что этот шаг приведет к катастрофе. В то время ему казалось, что компания открывает перед ним просто-таки золотые возможности, которые рано или поздно обязательно оправдаются.
Каждый из партнеров «Высокогорных инвестиций» внес тогда одну седьмую часть тех средств, которые были необходимы, чтобы приобрести и обустроить участок размером в тридцать акров на высокогорье Хайлайн-ридж, вдоль восточной границы округа Санта-Мира. Чтобы только войти в число партнеров, Кейлу пришлось тогда пустить на это начинание все, чем он располагал, до последнего доллара, но ему казалось, что потенциальная отдача начинаемого дела вполне оправдывает связанный с ним риск.
Однако проект освоения этого участка на деле обернулся бездонной бочкой, ненасытно пожиравшей все новые и новые средства.
По первоначальным условиям сделки, если бы со временем выяснилось, что стартового капитала недостаточно для завершения начатых работ, каждый из партнеров имел право на этом этапе заново решать, оставаться ему в деле или же выходить из него. Но если Кейл — или любой другой из партнеров — не мог внести дополнительные средства, то он немедленно выбывал из «Высокогорных инвестиций», не получая никакой компенсации за то, что успел вложить в эту компанию: так сказать, «большое спасибо и до свидания». После чего вложенные им средства и причитающаяся ему доля делились поровну между остающимися партнерами. Такие условия обеспечивали реальное финансирование проекта, привлекая к участию в нем, как правило, только тех вкладчиков, которые располагали значительными свободными средствами. Но участие в соглашении подобного рода требовало железного здоровья и крепких нервов.
Кейл в свое время не подумал о том, что могут потребоваться дополнительные средства. Изначально собранный капитал показался ему более чем достаточным. Но он ошибся.
Когда было объявлено о необходимости внести еще тридцать пять тысяч долларов, Кейл был потрясен, но из колеи его это не вышибло. По его прикидкам, десять тысяч они могли занять у родителей Джоанны, еще на двадцать тысяч продать что-нибудь из того, что было у них в доме, а наскрести остающиеся пять тысяч как-нибудь бы удалось.
Единственной трудностью во всем этом была Джоанна.
Она с самого начала была против того, чтобы он связывался с «Высокогорными инвестициями». Она утверждала, что ему это не по средствам и что вообще ему давно пора прекратить изображать из себя крупного финансового воротилу.
Но он ввязался, и теперь надо было выкладывать дополнительную сумму, а Джоанна упивалась своим отчаянием. Не явно, конечно. Для этого она была достаточно умна. Она понимала, что поза мученицы для нее гораздо выгоднее, чем поза гарпии. Она никогда не упрекала его прямо — дескать, «я же тебе говорила», — но этот упрек и самодовольная уверенность в своей правоте постоянно читались в ее взгляде, постоянно чувствовались в том, как она обращалась с ним.
Наконец он сумел-таки уговорить ее перезаложить дом и взять в долг у ее родителей. Добиться этого было не просто.
Он улыбался, согласно кивал, с готовностью принимал все ее елейные советы, терпел язвительные замечания. Но он дал себе твердое обещание, что в конечном счете отплатит всем той же монетой. Точно так же ткнет их мордами в такое же дерьмо, какое они заставляли сейчас глотать его самого. Когда «Высокогорные инвестиции» принесут ему потрясающий успех, он заставит всех их приползти к нему на коленях. И прежде всего Джоанну.
Потом, к его ужасу, пришло второе извещение, гласившее, что каждый из семи партнеров должен внести дополнительную сумму. На этот раз она составляла сорок тысяч долларов.