Повернувшись к дороге в Ад спиной, Билли вернулся к распределительному щиту. Рон Пик уже открыл его и начал присоединять кабель. Хотя работать приходилось в неуклюжих защитных костюмах и в неудобном месте, где невозможно было даже распрямиться, действовали они споро и ловко.
Команда генерала привезла сюда собственный генератор, но его предполагалось задействовать только в том случае, если невозможно будет воспользоваться энергией из городской электросети.
Несколько минут спустя Веласкез и Пик уже все закончили. Через внутреннее переговорное устройство, которое было вмонтировано в скафандры, Билли связался с теми, кто оставался наверху:
— Генерал, мы подключились. Проверьте, сэр, у вас уже должно быть напряжение.
Ответ не заставил себя ждать:
— Напряжение есть. А теперь уносите оттуда ноги, быстро!
— Слушаюсь, сэр, — ответил Билли.
И тут он... что-то услышал.
Какой-то шорох, шуршание.
Тяжелое дыхание.
Внезапно Рон Пик ухватил Билли за плечо. А другой рукой показал куда-то ему за спину, в ту сторону, где проходил коллектор под Скайлайн-роуд.
Билли резко обернулся, пригнулся еще больше и направил луч своего фонаря в сторону стыка двух коллекторов, туда же, куда светил и фонарь Пика.
Вниз по коллектору под Скайлайн-роуд текла живая река. Десятки самых разных собак всех пород. Собаки белые и серые, черные и коричневые, с красноватым отливом и желто-рыжие, собаки всех видов и размеров. По большей части это были дворняжки, но немало попадалось и породистых: гончих, карликовых и обычных пуделей, немецких овчарок, спаниелей, пробежали два датских дога, пара эрдельтерьеров, ризеншнауцер, два угольно-черных добермана с поросшими аккуратно подстриженной коричневой шерстью мордами. И десятки кошек. Больших и маленьких, тощих и упитанных, черных, пестрых, белых, рыжих, серых, пятнистых, полосатых, с прямыми хвостами и с хвостами, загнутыми крючком кверху. Ни одна из всего этого множества собак не рычала и не лаяла. И кошки тоже не мяукали я не шипели. Единственными раздававшимися в коллекторе звуками было тяжелое дыхание животных и мягкое постукивание и поскребывание их лап и когтей по бетону. С какой-то странной целеустремленностью животные неслись вперед по туннелю, устремив взгляд прямо перед собой и даже не скашивая глаз в боковой коллектор, туда, где стояла Билли и Пик.
— Что они тут делают? — недоуменно спросил Билли. — И как они тут оказались?
По радио до них немедленно донесся сверху, с улицы, голос Копперфильда:
— Что у вас там происходит, Веласкез?
Билли был так поражен видом этой живой реки, что не сразу ответил.
В потоке кошек и собак стали появляться и другие животные. Белки. Кролики. Серебристая лисица. Еноты. Опять белки и лисицы. Скунсы. Все они целеустремленно мчались куда-то вперед, глядя прямо перед собой, безразличные ко всему, что могло происходить по сторонам, и сосредоточенные только на одном: вперед и вперед. Вот показались опоссумы и барсуки. Полевые мыши и бурундуки. Койоты. Все они неслись вперед и вниз, по дороге, ведущей в Ад, тесня друг друга, перепрыгивая через головы и прошмыгивая под ногами, но не сталкиваясь, между собой, не нападая и не огрызаясь друг на друга, не останавливаясь и не задерживаясь по дороге. Этот странный, непрерывный, быстро несущийся и по-своему гармоничный поток действительно чем-то напоминал реку.
— Веласкез! Пик! Что у вас там происходит? Отвечайте!
— Животные, сэр, — ответил Билли генералу. — Собаки, кошки, еноты и масса других. Целая река.
— Сэр, они бегут вниз по коллектору под Скайлайн-роуд, в том месте, где соединяются два туннеля, — добавил Рон Пик.
— Животные здесь, под землей, — удивленно проговорил Билли. — Странно.
— Уходите оттуда, черт побери! — приказал Копперфильд. — Немедленно уходите оттуда! Немедленно!
Билли вдруг вспомнил, о чем предупреждал их генерал перед тем, как они спустились в люк: «Если увидите что-нибудь движущееся... даже если это будет обычная мышь, немедленно уматывайте оттуда со всех мог!»
Поначалу это подземное шествие животных показалось ему странным и удивительным, но ничего особенно пугающего в нем не было. Однако сейчас этот необычный парад вдруг вызвал в нем суеверный страх и по-настоящему напугал его.
К тому же теперь среди животных появились змеи. Десятки змей. Быстро скользили вперед длинные полозы, на фут или даже на два поднимая вверх головы над дном коллектора. Много было гремучих змей, их зловещие головы тоже раскачивались в воздухе чуть ниже, чем головы полозов, но они устремлялись вперед так же быстро, переплетаясь по пути друг с другом в тугие узлы, а потом разделяясь, с таинственной целеустремленностью скользя куда-то в темноту, во мрак, к такой же неясной и таинственной цели.
Змеи обратили на Пика и Веласкеза не больше внимания, чем до них кошки и собаки, но одного только появления змей оказалось достаточно, чтобы мгновенно вывести Билли Веласкеза из созерцательного транса. Билли ненавидел змей. И стоило им только заскользить мимо, как он сразу развернулся лицом к лестнице и подтолкнул Пика в спину:
— Пошли! Пошли отсюда! Быстро! Бегом!
Откуда-то послышался жуткий звук. Это были одновременно и рев, и рычание, и вопль, и крик.
Сердце у Билли заколотилось с сумасшедшей скоростью.
Звук этот донесся из коллектора под Скайлайн-роуд, с той дороги, что вела прямым ходом в Ад. Оглянуться и посмотреть Билли не осмелился.
Звук этот не был ни криком человека, ни одним из тех звуков, какие обычно издают животные. Исходил он, несомненно, от какого-то живого существа. Но от существа глубоко чуждого и враждебного обычному миру: только так можно было понять те обнаженные чувства, что были вложены в этот крик, от которого кровь стыла в жилах. Звук этот не был криком боли или страха. Это был вопль ничем не сдерживаемой ярости, ненависти, свирепой кровожадности.
По счастью, этот преисполненный злобы вопль прозвучал не рядом с Билли и Пиком, а донесся до них откуда-то сверху, со стороны гор, с дальнего и верхнего конца коллектора под Скайлайн-роуд. Издавшее этот вопль чудовище — кем бы и чем бы оно ни было — но крайней мере было еще далеко и не нападало на них. Но оно явно приближалось, причем быстро.
Рон Пик заторопился к лестнице, следом за ним спешил Билли. Оба они бежали, но бежали неловко, неуклюже: им мешали громоздкие защитные костюмы, ограниченность пространства и изгибы трубы. До лестницы было в общем-то недалеко, но приближались они к ней до умопомрачения медленно.
Сзади из коллектора снова донесся вопль чудовища.
На этот раз он прозвучал уже ближе. В нем слились, переплелись воедино и жалобный вой, и злобное рычание, и тоскливый скулеж, и мощный рык, и зловещее завывание, и раздраженный пронзительный визг. Звук был как будто соткан из колючей проволоки, от него лопались барабанные перепонки, разрывалось сердце и, казалось, по самой душе скребли холодные, колючие металлические мурашки.