Оттолкнувшись от шаткого столика, Томми сделал несколько шагов к Дел и Скути, не в силах оторвать взгляда от фигуры доброго самаритянина. Он стоял, полуотвернувшись от них, шатаясь из стороны в сторону, но не падал. Не падал, несмотря на три пули сорок четвертого калибра!
Не падал!
Капюшон больше не скрывал голову доброго самаритянина, но в темноте его лица по-прежнему было не разглядеть. Лишь когда он повернулся, Томми увидел горящие во мраке жуткие зеленые глаза. Глаза твари остановились на Томми, на Дел и на ворчащем Лабрадоре. Нечеловеческие и жестокие глаза...
Рычание Скути превратилось в жалобное поскуливание, и Томми понял, что чувствует пес. Ему самому в пору было заскулить от ужаса.
Между тем Дел, явно сделанная из чего-то более крепкого, чем пес или Томми, с достойным восхищения спокойствием посылала пулю за пулей в свою неподвижную мишень. Трескучее эхо выстрелов разносилось далеко над заливом и, отразившись от противоположного берега, звучало в воздухе еще долго после того, как она опустошила весь магазин.
Томми, как зачарованный, следил за ней и тварью. Похоже, ни одна из пуль не прошла мимо цели, поскольку добрый самаритянин задергался, согнулся пополам, но тут же снова выпрямился от удара очередной пули, закружился на месте, замахал руками, словно сорвавшаяся с нитки марионетка, и на. - конец упал на бок, подтянув колени к груди, словно зародыш в материнской утробе. Белый луч брошенного незадачливым героем фонаря осветил одну из рук их преследователя - белую, пухлую, с короткими толстыми пальцами. Добрый самаритянин казался мертвым, но Томми знал, что это не так.
- Бежим отсюда, - сказала Дел, переводя дыхание.
Скути тут же сиганул через изгородь во двор следующего дома.
Гром выстрелов нагнал на сторожевых собак такого страха, что они дружно, как по команде, замолчали, разом потеряв всякое желание вырваться из своих вольеров.
В свете фонаря Томми хорошо видел, как большая белая рука чудовища, обращенная ладонью вверх, наполняется дождевой водой. Неожиданно она судорожно сжалась, почернела, и на коже проступили грязно-желтые пятна.
- Господи Иисусе!.. - вырвалось у Томми. Пальцы самаритянина на глазах преображались. Сначала они превратились в мясистые лопатообразные отростки, похожие на щупальца, потом плоть вытянулась и усохла, и пальцы стали походить на щетинистые голенастые конечности тарантула с изогнутыми хитиновыми крючками на каждом суставе.
Томми содрогнулся. Массивное дряблое тело самаритянина, укрытое изорванным плащом, шевелилось, вздрагивало, омерзительно пульсировало, изменялось.
- Бежим! Мы видели достаточно! - хрипло крикнула Дел и бросилась следом за Скути.
Томми подумал о том, что неплохо было бы подойти к лежащей твари и выстрелить ей в упор в голову, но ему не хватило мужества. Да и за время, которое могло понадобиться ему, чтобы подобрать ружье и приблизиться, тварь могла преобразиться во что-нибудь безголовое. Кроме того, интуиция подсказывала Томми, что ни "моссберг" и ни какое другое ружье, не в состоянии будут прикончить сверхъестественную тварь.
- Томми! - раздался голос Дел уже у следующего дома.
- Беги, беги отсюда! - крикнул Томми человеку, лежащему плашмя на бетонной площадке веранды.
Похоже, неожиданный поворот событий и грохот выстрелов совершенно сбили с толку незадачливого домовладельца. Он начал было вставать на колени, но, увидев в руках Томми дробовик, который тот машинально поднял, снова упал лицом вниз.
- Ради Бога, не стреляйте! - жалобно пискнул он.
- Беги же, черт тебя возьми! - рявкнул Томми, теряя терпение. - Беги, пока эта дрянь не пришла в себя. - Он повернулся ко второму мужчине, который продолжал сидеть на камне. - Бегите отсюда, прошу вас!
Решив, что сделал все, что было в его силах, Томми последовал своему собственному совету и, перепрыгнув через изгородь, побежал следом за Дел, радуясь тому, что не сломал ногу во время столкновения. Вдали завыла полицейская сирена.
Дел, Томми и собака успели пробежать не более ста ярдов, когда позади них жутко закричал человек.
Томми остановился на вымощенном сланцем дворике коттеджа и обернулся.
Милосердная темнота и дождь не позволили ему разглядеть многое. Вдалеке еще горели прожектора охранной системы, и в лучах света метались какие-то тени. Некоторые из них показались Томми довольно странными - во всяком случае, они были слишком большими, слишком проворными, чтобы принадлежать людям, но, возможно, это снова разыгралось его воображение. Утверждать наверняка, что он видел чудовище, Томми не мог.
Вдали закричал второй человек. Это были жуткие, пронзительные крики, от которых кровь стыла в жилах. Обе жертвы кричали так, словно какая-то хищная тварь медленно, с удовольствием отрывала от них по кусочку, потрошила, пожирала. Впрочем, Томми хорошо знал, что это за тварь.
Кошмарное существо уничтожало свидетелей.
Возможно, сквозь ночь и шелест дождя до него донесся какой-то звук наподобие сытого чавканья, которое Томми воспринял на подсознательном уровне, а может быть, в пронзительных криках людей было что-то такое, что разбудило его генетическую память и напомнило ему о доисторических временах, когда человеческие существа ежедневно становились жертвами свирепых хищников, - как бы там ни было, он был уверен, что тех двоих не просто убивают, что их поедают живыми.
Когда прибудет полиция, она найдет очень немногое. Возможно, всего лишь два-три кровавых пятна, да и то вряд ли - дождь быстро смоет кровь с каменных плит веранды. Всего несколько минут, и двух человек как не бывало...
Томми почувствовал, что к горлу его подступила тошнота.
Если бы не ноющие после падения суставы, если бы не рука, которая все еще плохо повиновалась, как после удара током, если бы не стонущие от усталости мускулы и не холод, который пробирал до костей, Томми решил бы, что все это просто кошмарный сон. Но боль во всем теле была слишком реальной, и ему не нужно было щипать себя, чтобы убедиться, что он не спит.
В ночной тишине завыла еще одна полицейская сирена - на этот раз вой раздавался гораздо ближе.
Скути бежал, не останавливаясь. Дел бежала, и Томми побежал снова, как только услышал, что один из голосов затих. Человек больше не мог кричать, а через секунду замолчал и второй. Даже собаки затихли, почуяв, что совсем рядом происходит что-то сверхъестественное и страшное. Лишь океан плескался у берегов, да Земля по-прежнему вращалась вокруг своей оси так, словно ничего не случилось.
Они остановились только тогда, когда добрались до парка и спрятались под крышей темной и неподвижной карусели среди разномастных скакунов, застывших в летящем галопе. Одна из лошадей была впряжена в двухместную повозку, украшенную по бокам изображениями раскинувших крылья орлов, и Томми и Дел забрались внутрь. Здесь их не беспокоил дождь, и они решили слегка отдышаться, хотя оба понимали, что их отдых вряд ли будет продолжительным.