Когда карусель не работала, ее обычно занавешивали брезентом, но сегодня ночью она почему-то стояла открытой.
Скути бесшумно кружил по приподнятой платформе среди темных игрушечных лошадей и принюхивался, готовый оповестить их о приближении чудовища, в каком бы обличье оно ни явилось на этот раз.
Парк развлечений "Бальбоа", считавшийся главной достопримечательностью полуострова - без особых, впрочем, на то оснований, - вытянулся вдоль широкой прибрежной улицы и занимал несколько кварталов. Улица считалась пешеходной зоной; проезд автотранспорта дальше Центральной улицы запрещался. Многочисленные сувенирные лавки, пиццерии, киоски с мороженым, кафе, салун "Полуостров Бальбоа", галереи с видеоиграми, пинболлом и ски-боллом, пункты проката лодок и водных велосипедов, электрические автомобильчики, колесо обозрения, карусель, под крышей которой укрылись Дел и Томми, электронный тир, прокатные конторы и офисы нескольких фирм, организующих водные прогулки вдоль побережья, и другие увеселительные заведения выстроились вдоль авеню с обеих сторон. Они стояли так плотно, что залив с его живописными островами был виден только в узкие просветы между постройками.
Весной, летом и осенью, и даже зимой, когда выдавались теплые дни, по авеню толпами бродили туристы, любители солнечных ванн, купальщики и серферы с пляжей на южной стороне узкого полуострова. Молодожены, пожилые пары, девушки в бикини, загорелые, подтянутые юноши в шортах, подростки на роликовых коньках, скейтбордах и велосипедах, старики в каталках, дети в прогулочных колясках - все любовались бликами солнца на воде, ели мороженое, поп-корн и печенье, пили оранжад и колу, и веселый смех и разговоры смешивались с веселой музыкой, доносящейся с карусели, с урчанием лодочных моторов и несмолкающим грохотом космических битв, доносившимся из игровых автоматов.
Но в половине третьего ночи, в дождь и октябрьскую непогоду, в парке не было ни одной живой души. Единственными звуками, которые различал Томми, были дробный перестук дождя по жестяной крыше, звон тяжелых капель, стекающих с массивных золотых кистей на перила ограждения карусели, да шорох густых пальм с северной стороны улицы. Это была совсем невеселая, однообразная и унылая музыка - своеобразный гимн тоски и одиночества.
Лавки и аттракционы были давно закрыты; огни в них были погашены, и лишь кое-где горели тусклые лампы дежурного освещения. Должно быть, летними вечерами, когда магазинчики и кафе полыхали огнями вывесок и реклам, расставленные на дорожках и вдоль набережной бронзовые фонарные столбы с матовыми светильниками наверху рассеивали тропическую темноту своим мягким, романтическим светом, и тогда все - стволы пальм, их листья, дорожки, неподвижное зеркало воды в заливе - начинало мерцать этим теплым, отраженным светом, и мир волшебным образом преображался, но сейчас все было по-другому. Свет фонарей был белесым, холодным и слишком слабым, чтобы рассеять непроглядный мрак ноябрьской штормовой ночи, которая накрыла полуостров словно траурное черное покрывало.
- На возьми, - шепнула Дел, доставая из кармана куртки патрон для дробовика. - Ты ведь стрелял только один раз, верно?
- Да, - также тихо ответил Томми.
- Держи его полностью заряженным, - предупредила она.
- Эти двое... - сказал Томми, засовывая патрон в трубчатый магазин "моссберга". - Какая страшная смерть.
- Это не твоя вина, - попыталась успокоить его Дел.
- Если бы не я, они бы никогда не столкнулись с этой тварью, - возразил ей Томми.
- Я понимаю, это ужасно, - проговорила Дел. - Но ты же спасал свою жизнь, ты бежал от твари, а они, пусть и ненамеренно, пытались тебе помешать.
- Тем не менее.
- Я думаю, они были помечены. Для насильственной экстракции.
- Экстракции?
- Да, для изъятия из этого мира. Если бы тварь в теле этого полного мужчины не добралась до них, тогда они погибли бы каким-нибудь другим противоестественным способом. Например, спонтанно самовоспламенились или наткнулись наликантропа...
- На оборотня? На вервольфа? - машинально переспросил Томми, но, сообразив, что сейчас не время и не место выяснять, что имела в виду Дел, перевел разговор на другое:
- Где ты научилась так здорово стрелять? Наверное, опять твоя удивительная мамочка?
- Нет, на этот раз - спец. Он учил маму и меня, потому что хотел, чтобы мы были готовы ко всяким неожиданностям. Пистолеты, револьверы, охотничьи ружья, винтовки... Я управляюсь с "узи" так ловко, как будто родилась с ним в руках. Что...
- С "узи"?
- Да. Что касается...
- С этим маленьким автоматом?
- ..Что касается метания ножей...
- Метания ножей? - переспросил Томми, поймав себя на том, что почти кричит.
- Если нужно, я могла бы выступать с этим номером в Лас-Вегасе или даже в цирке. - спокойно продолжала Дел, расстегивая "молнию" на другом кармане и доставая оттуда пригоршню патронов. - К сожалению, я не настолько хорошо фехтую, как бы мне хотелось, зато должна признать, что в стрельбе из арбалета со мной не многие могут тягаться - Твой отец умер, когда тебе было десять, - медленно сказал Томми. - Значит, он учил тебя метать ножи.., и всему остальному, пока ты училась в начальных классах школы. Или, может быть, он начал тренировать в дошкольном возрасте?
- Да. - Дел кивнула с самым невозмутимым видом. - Мы часто выезжали в пустыню в окрестностях Вегаса и стреляли по пустым бутылкам, жестянкам из-под пива и старым плакатам с изображениями всяких чудовищ из старых фильмов вроде Дракулы и монстра Черной лагуны. Это было очень увлекательно.
- Любопытно было бы знать, к чему твой отец тебя готовил.
- К свиданиям с молодыми людьми.
- К сви... К чему?!
- Он так шутил. На самом деле он готовил меня к жизни - к необычной, полной приключений жизни, которая, он знал, была мне суждена с самого рождения.
- Откуда у него появилась такая уверенность? Не обратив внимания на его вопрос. Дел продолжала как ни в чем не бывало:
- Но, как говорится, в каждой шутке есть доля шутки. Благодаря этим тренировкам я никогда не встречалась с молодыми людьми, которые мне не нравились. И никогда не имела никаких проблем.
- Еще бы! - согласился Томми. - С такой-то подготовкой!
Вставив в магазин последние два патрона. Дел сказала:
- Мне до сих пор очень не хватает па. Он был удивительным человеком и понимал меня как никто. Не многим это удается.
- Я стараюсь, - заверил ее Томми.
Скути, обходивший дозором карусель, ненадолго остановился возле Дел и, положив голову ей на колени, негромко заскулил, как будто выражая сочувствие. Должно быть, решил Томми, он расслышал в ее голосе нотки сожаления и горечь потери.
- Стрелять из такого пистолета - непростое дело даже для взрослого мужчины, а ты была совсем маленькой девочкой, - сказал он. - Отдача...