— Однажды на этом месте снимали кино.
— Кто?
— Какая-то киностудия.
— Из Голливуда?
— Не помню.
— Как она называлась?
— Я забыл.
— И кто из актеров снимался в фильме?
— Известных артистов не было.
Холли про себя отметила его уклончивость и предположила, что съемки фильма имеют большее значение, чем пытается показать Джим. Небрежность, с которой он упомянул об этом событии, и немногословные ответы на последующие вопросы заставили ее насторожиться.
Они въехали в юго-восточную часть Нью-Свенборга. Холли увидела большой гараж из гофрированного металла, установленный на бетонное основание, и перед ним две грязные машины. Здание неоднократно перекрашивалось, но в последний раз это делали много лет назад. Поэтому стены во многих местах облупились, на железе проступили пятна ржавчины, и окраска гаража приобрела вид военного камуфляжа. Асфальт на стоянке перед входом потрескался, многочисленные рытвины были заполнены гравием и щетинились клочьями жесткой сухой травы.
— Я учился в школе вместе с Недом Заккой, — сказал Джим. — Его отец Верной был хозяином этого гаража. Ремонт автомобилей и тогда был не самым доходным делом, но раньше здание выглядело куда лучше.
Большие, как у ангара, двери были раздвинуты, и в глубине темного помещения блестел бампер старого «Шевроле». Хотя гараж имел вполне безобидный вид, Холли, бросив взгляд в его сумрак, поежилась.
— Нед был порядочной скотиной, — сказал Джим. — Стоило ему захотеть, и твоя жизнь превращалась в ад. Я жил в постоянном страхе.
— Жаль, что ты в то время не знал таэквондо, а то бы показал ему, где раки зимуют.
Джим не улыбнулся. На его лице появилось странное выражение, и, глядя мимо нее на двери гаража, он произнес:
— Действительно жаль.
Снова взглянув на здание, Холли заметила мужчину в майке и джинсах, который вышел из темноты и в сером сумеречном свете прошел мимо «Шевроле», вытирая руки тряпкой. Он находился в недосягаемости солнечных лучей, и Холли не разглядела его лица. Серый человек сделал несколько шагов вокруг машины и исчез в сумраке гаража, нереальный, точно привидение в лунном свете кладбища.
Почему-то она сразу поняла, что это Нед Закка. И, хотя он представлял угрозу для Джима, а не для нее, Холли почувствовала, как вспотели ладони и стало пусто в желудке.
Джим надавил на акселератор, они развернулись перед гаражом и поехали к центру города.
— Что плохого тебе сделал Закка?
— Все, до чего мог додуматься этот маленький садист. Потом он пару раз попадал в тюрьму, но сейчас уже вернулся.
— Откуда тебе известно? Он пожал плечами.
— Сам не знаю. Почувствовал. К тому же он из тех парней, которые всегда выйдут сухими из воды. Нед Закка может проколоться на какой-нибудь мелочи, но никогда не попадает по-крупному. Он туп, но хитрости ему не занимать.
— Зачем мы туда ездили?
— Воспоминания.
— Обычно, когда у людей появляется ностальгия, их интересуют только приятные воспоминания.
Джим ничего не ответил. Еще до приезда в Нью-Свенборг он ушел в себя, как черепаха, которая прячется в панцирь. Его мрачное настроение напомнило Холли вчерашний вечер.
Короткая экскурсия по городу не принесла ей облегчения, наоборот, у нее появилось странное чувство потерянности. Холли понимала, что все еще находится в Калифорнии, в каких-нибудь шестидесяти милях от Санта-Барбары, что в самом Нью-Свенборге живет почти две тысячи человек — намного больше, чем в маленьких населенных пунктах, разбросанных вдоль автострады. И тем не менее она не могла избавиться от гнетущего ощущения полной психологической изоляции.
Они остановились возле заправочной станции, в здании которой размещался магазин для рыбаков и туристов, а также небольшой, но хороший супермаркет, где можно было купить пиво и вино. Холли залила полный бак и присоединилась к Джиму, который уже направился в магазин.
Небольшая комната оказалась забита товарами, которые заполняли стеллажи, свисали с потолка и лежали на покрытом линолеумом полу. У самой двери были развешены рыболовные снасти. Пахло резиновыми сапогами.
Она увидела Джима возле кассы. Перед ним лежала гора покупок: пара дорогих спальных мешков с надувными матрасами, лампа и к ней банка масла, термос-холодильник, два больших фонаря, упаковки батареек и что-то еще. Бородатый продавец в очках с толстыми стеклами выбивал чек, а Джим стоял с открытым бумажником.
— Я думала, мы едем на мельницу, — заметила Холли.
— Едем, — ответил Джим. — Но, если ты не собираешься спать на голом полу, нам понадобится кое-что из этих вещей.
— Я не предполагала, что мы там заночуем.
— Я тоже. До тех пор пока не вошел сюда и не услышал, как прошу продавца показать спальный мешок.
— Разве нельзя остановиться в мотеле?
— Ближайший — за Санта-Инес.
— Далековато, конечно, но доехать можно, — сказала Холли, готовая отправиться куда угодно, лишь бы не ночевать на мельнице.
Ее беспокоило не отсутствие комфорта, а то, что с этим местом были связаны их ночные кошмары. Кроме того, с тех пор как они приехали в Нью-Свенборг, Холли не покидало ощущение тревоги.
— Что-то должно случиться, — сказал Джим. — Не знаю что, но чувствую — это должно произойти именно на мельнице. Мы получим… ответы на наши вопросы. Надо только запастись терпением.
Хотя идея поездки принадлежала именно ей, Холли внезапно расхотелось получать какие-либо ответы. Ею овладело смутное предчувствие черной кровавой трагедии. Похоже, Джим, напротив, избавился от груза тягостных воспоминаний и воспрянул духом.
— Хорошо, что мы туда едем. Я это чувствую, Холли. Понимаешь, о чем я говорю? Мне сказали, что мы сделали правильно, когда приехали сюда. Впереди нас поджидает что-то страшное, может быть, очень серьезная опасность, но в то же время мы найдем то, что ищем.
Глаза Джима блестели от возбуждения. Таким она его не видела даже в ночь их любви. Высшие силы вступили с ним в контакт, и Холли чувствовала его восторженное состояние.
— Я чувствую… как меня охватывает странное ликование, чувствую, что нас ждут чудесные находки, открытия…
Бородатый продавец снял очки и протянул им чек. Улыбаясь, спросил;
— Молодожены?
В супермаркете они купили лед для термоса, апельсиновый сок, содовую, хлеб, горчицу, колбасу «болонья» и сыр.
— Последний раз, — удивленно сказала Холли, — я ела «болонью», когда мне было четырнадцать лет.
— А как насчет этого? — Джим взял с полки и бросил в корзинку пачку пирожных в шоколаде. — Бутерброды с «болоньей», пирожные в шоколаде… и, конечно, картофельные чипсы. Какой же пикник без чипсов! Берем вот эти, с завитушками, хорошо? И еще немного сыра. Чипсы с сыром — очень вкусно!