Book.

Поднимал ли Леомидо шар вверх или опускал вниз, отворачивал ли он вправо или влево — гигантская курица тут же повторяла его маневр. Внезапно до слуха троицы донеслись крики, и, несмотря на то, что они были недостаточно ясными, Оксе показалось, что до нее донеслось имя двоюродного деда.

— Леомидо! Мне кажется, это тебя окликают с Куропатки! — воскликнула девочка.

— Да ты что? Быть того не может!

И, тем не менее, это было именно так! По мере того, как шар и птица сближались, сомнений оставалось все меньше.

Леомидо достал Гранокодуй и вызвал Ретинату, чтобы посмотреть, кто же так настойчиво его зовет. Глядя в медузо-лупу, старик на мгновение застыл, вытаращив глаза от изумления, а потом побелел, вцепившись в край люльки.

— Нет, этого быть не может… Совершенно невозможно!

На спине Куропатки виднелась человеческая фигура. Фигура, странно знакомая Оксе и Гюсу. Да нет… Должно быть, это случайное сходство. Глюк. Аберрация [9] зрения. Сильная аберрация. Очень сильная аберрация…

— Гюс, по-моему, у нас проблема! — Окса кивком указала на бледного, как смерть, двоюродного деда.

— Угу… И там еще одна проблема… — глухо ответил Гюс, указывая на Куропатку, приближение которой подтвердило его подозрение. — СМОТРИ!

Окса взглянула, и испытала самое сильное в своей жизни потрясение. Жуткое зрелище. Воплощение кошмара. Это был учитель МакГроу! Мерзкий, злобный, невыносимый МакГроу был здесь, совсем рядом! На спине Куропатки! Тут, в валлийском небе, в нескольких сотнях километров от Лондона!

— МАКГРОУ! — хором заорали ребята.

— ОРТОН! — замогильным голосом произнес Леомидо.

Чертова птица подлетела еще ближе, и сомнения отпали окончательно. МакГроу во всю глотку выкрикивал имя Леомидо, а Окса в полном недоумении таращилась на двоюродного деда, взглядом требуя объяснений, хоть каких-нибудь.

Когда взгляд Леомидо встретился с ее глазами, казалось, время на какой-то миг остановилось, и Окса увидела в них такой ужас, будто настал смертный час ее деда. Но он мгновенно взял себя в руки и тряхнул головой, словно стряхивая жуткие мысли.

— Ребята, ложитесь! Спрячьтесь и не высовывайтесь! — с непривычной резкостью приказал Леомидо. И поспешил к горелке монгольфьера, который резко скакнул вверх.

Но, как и следовало ожидать, МакГроу прекрасно управлял Куропаткой, и тут же последовал за троицей.

— Леомидо! — орал он. — Отдай мне Оксу! Отдай! Я всю жизнь ждал этого момента! Эта девочка — мой ключ!

— Ты просто псих, Ортон! — крикнул Леомидо.

— Это я-то псих? Ты на себя погляди, на свою жалкую жизнь! Присоединяйся ко мне! Я открыл Во-Вне мир, соответствующий моим амбициям, мир, в котором я подготовил свое возвращение домой во главе целой армии! Начинается новая эра, эра могущества и света! Не вставай на моем пути, Леомидо! Я обладаю колоссальными силами, у тебя нет иного выхода, кроме как сотрудничать со мной, если хочешь жить!

— Да что он несет? Что вообще происходит? Откуда он тебя знает? — в ужасе прошипела Окса, вцепившись в руку Леомидо, который тут же высвободился и занялся маневрированием.

Отлетев на дно люльки, Окса сжалась в комок и в панике уставилась на Гюса, присевшего рядом с ней.

«Нам конец!» — мысленно кричала девочка.

— Видишь? Я была права! МакГроу искал меня, никакой он не препод, он тут, чтобы меня похитить! Я была права, ой, Гюс…

— Ортон! — заорал из люльки Леомидо. — Брось! Окса никогда с тобой не пойдет. НИКОГДА! Слышишь? Убирайся туда, откуда пришел!

— А как же твои обещания? Я тут для того, чтобы ты их сдержал! Отдай мне Оксу! — ответил Ортон-МакГроу.

Окса совершенно ошалела от услышанного. Девочку трясло от отчаяния. Она еще больше скрючилась на дне люльки. Гюс сидел рядом.

— Что вообще происходит? Почему Леомидо зовет его Ортаном? Ничего не понимаю… И до смерти боюсь!

— Окса, у тебя Гранокодуй с собой? — быстро спросил Гюс.

Окса кивнула.

— Похоже, пришла пора показать, что ты можешь, старушка! Давай! Твой ход! — решительно подтолкнул ее мальчик.

— Ты прав! — Окса взяла себя в руки.

Она достала трубочку, которую носила во внутреннем кармане куртки и слегка привстала. Чуть высунувшись над бортом люльки, Окса заметила, что МакГроу всего в нескольких метрах от них целится в шар из какой-то штуки, блеснувшей на солнце. Что это? Какое-то оружие? Пистолет?

Девочка попыталась сосредоточиться, но была так напугана, что мысли ее путались.

— Окса! — встряхнул подругу Гюс. — Быстро! Нужно что-то делать!

Но в голове Оксы царил космический вакуум. Она не могла вспомнить ничегошеньки из того, что вдалбливала ей Драгомира буквально несколько часов назад! Чуть не плача, она заполошно глянула на Гюса.

— Я не помню, Гюс! Ничего не помню…

Гюс, наклонившись, шепнул ей несколько слов. Очень вовремя!

Окса, до смерти перепуганная и одновременно разъяренная, мысленно благословляя поразительное предвидение Драгомиры и редкостное хладнокровье Гюса, быстро произнесла слово, только что подсказанное:

— Торнадон!

Затем, нацелив трубочку прямо на МакГроу, дунула, и, как только Гранок вылетел, Куропатка противника завертелась вокруг собственной оси под действием сильного турбулентного потока, образовавшего колоссальное завихрение, которому ничто не могло противостоять.

— Окса! Ты сумела! Ты гений! — заорал Гюс. — А-а-а! Упс, а это что еще такое?

К ним приближалась непонятная черная точка. Подвижная и плотная, словно стая скворцов, точка внезапно рванула к ним.

— Осторожно! — закричал Леомидо. — Хироптеры Мертвая-Голова! Нагнитесь и прикройте голову! Только не позволяйте им вас укусить!

Гюс с Оксой едва успели заметить чудовищный рой насекомых-мутантов, летящий к их воздушному шару. Ребята скорчились на дне люльки, а Леомидо принялся швырять в насекомых большие файерболы.

До Оксы и Гюса донесся жуткий треск сгорающих в пламени насекомых и громкое жужжание уцелевших, которые смогли до них добраться, несмотря ни на что!

Окса, подражая Леомидо, сосредоточилась и сумела кинуть несколько файерболов, достигших цели и испепеливших несколько групп Хироптер Мертвая-Голова. Десятки обгорелых трупиков мерзких летунов, самые крупные особи которых достигали десяти сантиметров, посыпались вниз. Один из них, более устойчивый или более упорный, чем остальные, все же сумел миновать огненный барьер, возведенный Оксой и Леомидо, и яростно атаковал Гюса. Неожиданно крылышки насекомого задымились, запахло паленым мясом, и оно испустило леденящий кровь вой.