— Как-то он там один? — всхлипнула Кисточка. — Кто ж его водить будет, кто поможет?
— Жаль, что я так мало знал его, — продолжал Пурди. — Я слышал, что наш Долгохвост, хоть и сле- пой, но выдержал Великое путешествие наравне со всеми.
— Ах, Долгохвост! — вздохнула Кисточка, погружаясь в воспоминания. — Знаешь, я никогда не видела его уставшим. Всегда первый вскакивал, всегда был готов бежать, что-то делать… Всегда без страха смотрел в будущее.
— А каким он был, пока не ослеп? — продолжал отвлекать ее Пурди.
— Зоркий был, что твой коршун, — оживилась Кисточка. — Мог заметить дичь под скалой на расстоянии целого дерева!
Воробей почувствовал на себе взгляд Пурди. Впервые в жизни он поблагодарил Звездных предков за то, что они послали им такого болтливого старика.
— Расскажи мне про его самую лучшую охоту, — попросил Кисточку бывший одиночка. — Я слыхал, будто Долгохвост однажды поймал орла.
— Ну, про орла ничего не скажу, но хорошо помню, как он вступил в бой с совой, когда та пыталась схватить нашего котенка…
Воробей с облегчением выбрался из палатки, оставив стариков предаваться воспоминаниям. На Пурди можно было положиться. Он оставлял Кисточку в надежных лапах друга.
Подойдя к выходу из лагеря, Воробей услышал шелест веток. Белохвост и Бурый вплетали свежие ветки в растрепанный барьер.
— Постой! — крикнула Белка, подбегая к нему. — Песчаная Буря попросила меня проводить тебя в Сумрачное племя.
— Я хочу поговорить с целителем, — сказал Воробей, даже не повернув голову, чтобы поздороваться с рыжей кошкой. Пригнувшись, он юркнул в лаз.
Белка бросилась за ним, однако держалась на расстоянии хвоста за его спиной. Дул холодный ветер — Первый вестник поры Голых деревьев.
Воробей поежился и вздрогнул, услышав хруст де- рева сзади. Впервые в жизни он понял, что деревья тоже могут ломаться. Они казались такими большими, такими сильными… Неужели какой-то дождь может победить их?
Белка ускорила шаг и поравнялась с ним.
— Не нужно бояться леса. Это неправильно.
— Неправильно, когда дерево падает на лагерь, — огрызнулся Воробей. — Однако это случается.
Некоторое время Белка шла молча. Воробей был рад возникшему между ними напряжению — по крайней мере, оно заставит Белку не лезть ему в душу. Он не мог чувствовать себя свободно рядом с кошкой, которую с детства привык считать матерью, пока наружу не выплыла горькая правда: Белка обманывала его и его брата с сестрой, она не была им матерью, а лишь выгораживала настоящую мать — свою сестру.
— Я помню то время, когда ты, Львиносвет и Остролистая были маленькими котятами, — неожиданно сказала Белка.
Воробей сжался в комок.
— Как-то лист с дерева упал Остролистой на голову.
Она решила, будто лес падает, бросилась в детскую и три дня отказывалась выходить наружу!
«Замолчи!» — хотелось крикнуть Воробью. Он прижал уши к затылку. Но Белка, видимо, настроилась на разговор.
— Я не могла бы любить вас больше, чем любила, — сказала она.
Это было уже слишком. Горячая ярость опалила шерсть Воробья.
— Если бы ты нас любила, ты бы не врала!
— Да неужели? — ощетинилась Белка. — Ведь правда так чудесна, не правда ли? — Она хлестнула хвостом. — Посмотри на Листвичку. Что принесла ей правда? Она потеряла все, что любила в жизни.
— Это ее выбор, — процедил Воробей. — Правда мучает ее только потому, что она врала.
Но Белка сделала вид, будто не услышала.
— Она потеряла тебя, Львиносвета и Остролистую.
— Потеряла? Но она никогда не была нам матерью, — напомнил Воробей. — Она отказалась от нас.
— Другие коты тоже могут страдать! — взорвалась Белка. — Эта история не только о вас троих! Мне надоело смотреть, как ты хлопаешь крылышками, как раненый воробушек, и жалеешь себя! Вы не единственные, кто страдает! Ваша боль не самая страшная! Наверное, я ошиблась в тебе. Наверное, я ждала от тебя большего, потому что ты целитель. Я просто забыла, какой ты еще маленький!
Пока Белка его отчитывала, гнев Воробья разгорелся, как пожар, и выплеснулся наружу.
— Это все случилось не по моей вине, ясно? Это все устроила Листвичка. А мы только расхлебываем то, что вы с ней натворили. Вы страдаете за то, что сделали сами, а мы тут вообще ни при чем! Я не искал себе друга в соседнем племени. Я не заводил котят и не отказывался от них, как трус! Я не лгал месяцами своим соплеменникам и не притворялся тем, кем не являюсь!
Белка с шумом втянула в себя воздух и медленно выдохнула его.
— Постарайся понять, — тихо сказала она, — что мы сделали то, что сделали только потому, что считали это самым лучшим выходом. И постарайся помнить, что тебя всегда любили.
«Ага, как же! Спасибо огромное».
Путь им преградили пограничные метки. Воробей молча переступил через них.
— Подожди! — приказала Белка.
Воробей с досадой вонзил когти в землю. Что она к нему привязалась? Решила спорить с каждым его шагом? Ему нужно как можно скорее поговорить с Перышком! Однако он все-таки подождал, пока Белка принюхается и осмотрит окрестности, шурша лапами по листве.
— Патруль приближается, — сказала она.
Воробей повел носом и почуял свежий запах Сумрачных воинов. Дубравник и Хорьколап подходили к границе.
— И помни главное правило охоты, — говорил Дубравник своему оруженосцу, — держись пониже, ступай потише. Запомнил?
— Дубравник? — окликнула Белка щуплого воина.
Воробей почувствовал, как искры изумления посыпались от шкур Сумрачных котов. Послышались торопливые шаги.
— Значит, Чернозвезд был прав! — прорычал Дубравник. — Вы все-таки готовите вторжение!
— Пригладь шерстку, — сказал Воробей, помня, что стоит на чужой стороне границ. — Я хочу видеть Перышко.
Хорьколап обежал его кругом, шевеля усами. Воробей замер, позволяя обнюхать себя.
— Мы похожи на воинский патруль? — спросила Белка.
— Кто вас знает, — с подозрением фыркнул Дубравник. — Может, остальные попрятались?
— Ты чувствуешь их запах?
Хорьколап громко засопел.
— А может, они замаскировали свой запах?
— И как они теперь пахнут? — взорвался Воробей. — Как голуби? Или, может быть, как шишки?
— Мы не собираемся на вас нападать, — устало вздохнула Белка. — Пожалуйста, проводите нас к своему целителю.
Дубравник задумался, потом нехотя кивнул.
— Ладно, — решил он. — Но Чернозвезд все равно вышлет патруль, чтобы хорошенько прочесать окрестности! — громко крикнул рыжий воин, видимо стараясь нагнать страху на патрульных, которые, как ему казалось, прятались где-то за деревьями.