— Эти коты тоже полумертвые? — спросил Воробей, когда дорогу им перешла призрачная трехцветная кошка, которая, казалось, даже не заметила вежливого кивка Щербатой.
— Нет, — покачала головой старая целительница. — Просто они здесь уже так давно, что и сами забыли. Так давно, что на земле не осталось тех, кто помнит их.
— Никто-никто не помнит? — с невольным страхом спросил Воробей.
— Не надо бояться забвения. Даже звезды не вечны.
Все коты рано или поздно уходят и исчезают. Они заслужили покой.
Воробей представил, как Щербатая бесследно тает в воздухе, и у него вдруг заныло сердце.
— Обо мне не тревожься, — промурлыкала Щербатая, словно подслушав его мысли. — Такую старую сварливую барсучиху и захочешь, не забудешь!
— Щербатая! Вот ты где! — Хорошенькая пестрая кошка выбежала из-за камней над водопадом, падавшим в сверкающий ручей. Спрыгнув вниз, она на миг скрылась в высокой траве, но тут же показалась вновь и понеслась к ним навстречу.
Воробей сразу узнал Пестролистую.
— Привет! — Он низко поклонился кошке, когда она подбежала к ним и стряхнула семена травы со своей блестящей пестрой шерстки.
Глаза Пестролистой сверкали, как звезды.
— Куда идете? — спросила она, но тут же помрачнела, встретив суровый взгляд Щербатой.
— В Сумрачный лес.
— Но вы не должны…
— Должны.
Склонив голову к плечу, Воробей молча наблюдал за кошками. Трудно было сказать, какая из них сильнее напугана, ибо обе всеми силами старались скрыть свой страх.
— Звездоцап замышляет что-то против нас, — сказал Воробей, обращаясь к Пестролистой. — Мы должны узнать, что он задумал.
Стоило ему произнести это страшное имя, как крапчатая шерсть Пестролистой встала дыбом.
— Но разве благоразумно оправляться туда в одиночку?
— Мы вдвоем, — резко оборвала ее Щербатая.
— Я пойду с вами, — твердо сказала Пестролистая.
— Я не хочу привлекать особого внимания, — поморщилась Щербатая.
Но Пестролистая твердо выдержала ее взгляд.
— Огнезвезд никогда не простит мне, если что-то случится с Воробьем.
Серый целитель возмущенно задрал нос.
— Я могу за себя постоять! — выпалил он. — Я не беспомощный!
Пестролистая посмотрела на него своими блестящими желтыми глазами.
— Ты идешь на поиски Звездоцапа, — негромко напомнила она. — Любой кот беспомощен перед этим чудовищем.
— Это будет не так, если я сумею предотвратить беду! — хлестнул себя хвостом Воробей.
Они втроем зашагали через лесок, и с каждым новым шагом сочная зелень становилась все реже и бледнее. Стволы деревьев утончались и светлели, ветки поднимались все выше, туда, куда ни одному коту не дотянуться. Солнце тоже вело себя странно: оно словно бы выцвело, а потом и вовсе исчезло, оставив после себя тусклый призрачный свет, который затопил лес, словно вода, просачивающаяся сквозь заросли тростника.
Воробей втянул в себя сырой прохладный воздух, но не почувствовал ничего, кроме запаха увядания. Он поежился. Трава стала совсем редкой, а потом пропала, и над голой землей заколыхался стылый туман. Чем дальше заходили коты, тем гуще и выше становился он, словно заманивая их в свое густое серое марево, и вскоре Воробей с ужасом понял, что больше не видит косматую шерсть Щербатой, и не слышит легких шагов Пестролистой.
Он остановился, сделал глубокий вдох. Воздух оказался таким густым, что Воробей поперхнулся. Он пошел быстрее, надеясь догнать своих спутниц. Окликнуть их он не решался из страха, что на его зов ответит кто-то другой.
Вскоре под лапами влажно зачавкала земля, и он сорвался на бег.
Где же они?
Сердце его бешено заколотилось в груди, кровь застучала в ушах. Потеряв голову, Воробей бросился бежать.
«Щербатая! Пестролистая!» — беззвучно кричал он.
Он ничего не видел. Туман душил его. Это было намного хуже, чем слепым бежать по территории Грозового племени.
Воробей мчался через лес, не разбирая дороги. Зацепился за узловатый корень, ползший поперек тропинки. Острая боль обожгла его лапу, но Воробей даже не остановился. Громкий кошачий визг прорезал туман, и он услышал за спиной приближающийся топот.
Кто- то гнался за ним!
Воробей помчался еще быстрее и заметался между деревьев, подбегая к ним так близко, что рвал шерсть о кору. Топот приближался — ритмичный, мощный, от которого содрогался весь невидимый лес.
Слепая паника охватила Воробья. Он уже задыхался, но продолжал бежать.
Бац!
Удар о дерево оглушил его. Воробей отлетел прочь и ничком рухнул в неглубокую лужу. Перевернувшись на спину, он увидел массивную фигуру, нависшую над ним, и широколобую морду, выступившую из тумана.
— Не-еет! — то ли взвизгнул, то ли всхлипнул Воробей.
— Это я, Щербатая, мышеголовый ты дурачок! — Косматая кошка схватила его за шкирку и рывком поставила на лапы.
Запыхавшаяся Пестролистая остановилась рядом с ними.
— Ох, ты нашла его! — пропыхтела она.
Щербатая вся тряслась от злости.
— Мы должны держаться вместе! — прошипела она. — Только попробуй еще раз хоть на хвост отойти от нас!
Воробей не раз заставал старую целительницу в дурном настроении, но еще никогда не видел в ярости. Только теперь он понял, как сильно напугана эта храбрая и упрямая старая кошка.
И ему стало еще страшнее.
Он кивнул, сделав судорожный глоток воздуха.
— Идем, — буркнула Щербатая, отходя, но через несколько шагов остановилась и обернулась, проверяя, идут ли за ней Воробей и Пестролистая. Они молча побрели по чавкающей грязи, и вскоре туман начал рассеиваться.
Воробей узнал бледные деревья, призрачный свет и гулкую тишину. Один раз он уже был здесь и видел Звездоцапа. Пестролистая тогда пришла за ним и отвела домой. Ей и сейчас было не по себе в Месте-Без-Звезд, шерсть ее стояла дыбом глаза были широко открыты. Однако больше всех была напугана Щербатая.
Воробей нервно покосился на всклокоченную старую кошку. Он никогда не думал, что она вообще способна чего-то бояться. Но сейчас в каждом ее шаге чувствовался откровенный ужас. Воробей решился и пробрался в ее мысли.
Волна паники захлестнула его. Какой-то огромный кот с темной шерстью занимал все мысли Щербатой.
Этот кот — и ярко-красные ягоды, похожие на капли крови. Воспоминание о них вызывало в ней жгучую боль и мучительную ярость.
Любопытство жгло Воробья, побуждая еще глубже проникнуть в сознание звездной кошки. Нет! Он не мог себе этого позволить. Он должен был следить за каждым своим шагом. В этом лесу было слишком много опасностей, не хватало ему только заблудиться в чужих кошмарах!