— Может, я так и поступлю.
Но он уже знал, что не сделает этого — и, вовсе не потому, что дал слово или опасался, что пострадает его честь. За свою репутацию Девон не боялся. Просто, даже сейчас при воспоминании о том, как он сжимал Джоселин в объятиях, по всему его телу разливалось жаркое томление, перед которым меркли любые доводы рассудка. Сладкое, жаркое томление. Девон зажмурился. Эти ласковые карие глаза не давали ему покоя. Как и мысль о том, что теперь ничто не помешает отцу Джоселин превратить ее жизнь в ад.
Нет, он никуда не уедет, скрипнув зубами, решил Девон. Он привык с открытым забралом встречать то, что посылает ему судьба.
Джоселин разбудило громкое воркование голубей, устроившихся на карнизе прямо у нее под окном. Усевшись в постели, она рассеянно разглядывала маску, которую накануне, вернувшись к себе, швырнула на туалетный столик. На душе кошки скребли. Что толку притворяться, что все это ей просто приснилось? Этой ночью она спала так мало, что не было смысла обманывать себя. Ее постоянно преследовала фраза, которую перед отъездом бросил ей отец.
— Постарайся принять последствия своего позора с достоинством.
Он уехал еще до того, как остальным гостям стало известно о его приезде. Несмотря на это, Джоселин нисколько не сомневалась, что основной темой разговоров за завтраком будут события прошедшей ночи. Впрочем, скорее всего Девон тоже поспешил улизнуть, так что, когда утром разразится скандал, ей предстоит справиться с этим самой. Джоселин со стоном рухнула на подушки. Интересно, долго ли она сможет прятаться в своей спальне? Все равно, в конце концов, придется спуститься вниз. Долго мучиться ей не пришлось — минуло не больше часа, как голод во всеуслышание заявил о себе. В животе у нее заурчало, а между тем солнце еще только-только взошло. Джоселин обычно никогда не отказывалась от еды. Никакие переживания не могли лишить ее аппетита, и вскоре стало ясно, что долго она не продержится. Рано или поздно придется встретиться с обществом.
Встретиться с Девоном.
Достаточно было вспомнить о нем, чтобы всю ее обдало жаром. Господи… кто бы мог подумать, что при одной лишь мысли о мужчине у нее будут слабеть ноги? Джоселин понятия не имела, какой на вкус бывает страсть…
И самое ужасное во всем этом даже не то, что она так легко сдалась. А то, что ей хотелось большего. Сказать по правде, Джоселин изнывала от желания узнать, наконец, ту тайную жизнь, завесу над которой накануне приоткрыл перед ней Девон. Тот, конечно, знал об этом все. Ведь его считают олицетворением соблазна. Воплощением греха. В умении дарить наслаждение ему поистине не было равных. А ее отец приказал ей выйти за него замуж. Джоселин уже успела одеться и умыться, а за окном стояло еще раннее утро. Она знала, что большинство гостей пребывают в постели — отвечают на записочки, потягивая маленькими глоточками шоколад, — вряд ли они спустятся вниз до полудня. Но даже если за завтраком будет немноголюдно, им с Девоном все равно будет достаточно сложно объяснить, как так случилось, что они оказались, помолвлены, тем более что в свете было хорошо известно, что она увлечена Адамом.
О Боже… Адам! Какой удар она нанесла его гордости! Но тут уж ничего не поделаешь. Нужно собраться с духом и мужественно встретить все, что готовит ей грядущий день.
Единственное, к чему она не готова, — это встретиться лицом к лицу с тем, кто имел самое прямое отношение к пережитому ею унижению. У нее просто не хватит храбрости взглянуть ему в глаза.
И надо же такому случиться, что когда она решилась, наконец, высунуть нос за дверь, то столкнулась именно с тем, о ком думала все утро. При виде виновника всех ее бед Джоселин испуганно попятилась назад. Ну, надо же, возмутилась она про себя, солнце едва выглянуло из-за горизонта, а он уже тут, как тут — свежевыбритый, безукоризненно одетый и до омерзения бодрый, во всяком случае, для человека, продравшего глаза в такую несусветную рань! Настроение у нее окончательно испортилось, поэтому, даже не пытаясь, это скрыть, Джоселин выпалила первое, что пришло ей в голову:
— У вас еще одно свидание?
Не успели эти слова слететь с ее губ, как при одной мысли о том, что она невольно попала в точку, все внутри ее перевернулось. Как может женщина — если, конечно, она в здравом уме — решиться выйти замуж за отъявленного распутника, понятия, не имеющего о том, что такое верность или дружба?
— А у вас? — ехидно ухмыльнулся он, отвечая ударом на удар.
— Как вы могли подумать такое?! — оскорблено фыркнула Джоселин.
Насмешливые синие глаза неожиданно заискрились смехом.
— Почему бы и нет? Вы ведь ходили ночью на свидание!
— Между прочим, вы тоже, — сердито напомнила она. — И чем это кончилось для нас обоих?
— Поэтому я и здесь, — вдруг став серьезным, пробормотал он.
Джоселин невольно попятилась.
— Вот как? — холодно проговорила она, с досадой отметив, что невольно повысила голос. Каков мерзавец, возмутилась она, небось, догадался, что она все утро думала о нем. Джоселин нисколько в этом не сомневалась. Наверняка привык к тому, что женщины толпами вешаются ему на шею. И тут ей в голову пришла неожиданная мысль… а что, если он поджидает ее, чтобы вместе придумать, как расторгнуть их внезапную помолвку.
Словно подслушав ее мысли, Девон наклонился к ее уху:
— Мне кажется, нам с вами нужно придумать, как наилучшим образом пройти через то, что нас ожидает. Необходим совместный план.
Джоселин, покачнувшись, прислонилась к двери. Это было сказано таким голосом, что у нее перехватило дыхание. Если она все-таки выйдет за него замуж, промелькнуло у нее в голове, ей придется научиться держать себя в руках. Что за радость падать в обморок всякий раз, как он входит в комнату?
— Вы хотите, чтобы я посоветовала вам, как избежать необходимости жениться на мне? — внезапно охрипшим голосом прошептала она.
Девон растерянно моргнул.
— Если я откажусь, то покрою вас позором, — осторожно выбирая слова, проговорил он, — а меня в результате будут считать негодяем и растлителем невинных девушек. У меня на совести немало грехов, но до такого я еще не опустился.
— Ну, кем тогда будут считать меня, я даже и думать не хочу, — тихо проговорила она. Впрочем, если она правильно поняла, Девон старается ей помочь. Что ж тут удивительного, напомнила она себе. Взять хотя бы ее собственную семью, являвшую собой живой пример того, чем порой заканчивается любовь. — Но тогда о каком плане вы говорите? — спохватилась она.
Девон смущенно откашлялся. На губах его мелькнула недобрая усмешка, и у Джоселин мгновенно перехватило дыхание.
— Надо решить, как защититься оттого, что будут говорить у нас за спиной.
— Вы имеете в виду гостей? — Джоселин наморщила лоб.
— Ну, для начала. — Девон, привалившись плечом к дверному косяку, навис над ней, синие глаза его внезапно потемнели, став такого же цвета, каким бывает море перед грозой. — Скажите, до этой ночи ваш отец когда-нибудь поднимал на вас руку? — вдруг совершенно неожиданно для нее спросил он.