Как-то в воскресенье после обеда я зашел к Смиту, чтобы слегка подбодрить его. Но это было бесполезно. Он сидел в своей неопрятной хижине, обхватив голову руками. В спертом воздухе его жилища смешивались запахи человеческого тела и запахи кухни. У его ног свернулся какой-то приблудный пес. Судя по виду, это был полицейский пес, но его дух был давно кем-то сломлен.
Когда я ступил на порог хижины, Смит подпрыгнул от неожиданности, а в его взгляде, устремленном на меня, был ясно виден отчаянный страх. Пес, поджав хвост, тут же заполз под стол, откуда сверкал лишь желтый блеск его глаз.
– Я смотрю, ты завел себе собаку?
– А, это ты! Нашел пса пару дней назад. Он бежал по улице, и мальчишки швыряли в него камнями. Я пожалел его и привел домой.
Я подумал о маленьком городке, распластавшемся под палящим солнцем, о его единственной пыльной улице, о мальчишках, которые начинают говорить и ругаться одновременно.
– Такой большой пес мог бы и сам постоять за себя, и тогда никто не осмелился бы швырнуть в него камнем, – сказал я.
Он кивнул, но как-то равнодушно. Я поговорил с ним еще немного и ушел. Выйдя на улицу, я зло сплюнул в пыль и постарался забыть и про него, и про пса.
Следующий ход в этой игре сделала Большая Берта. Большая Берта не была одной из появляющихся и вскоре исчезающих девиц легкого поведения, которых иногда только и встретишь в танцзалах. Она приехала в город и открыла закусочную, составившую достойную конкуренцию местным ресторанам, – некоторые закрылись, а остальные были вынуждены сменить поваров.
Крайдер попытался нагнать страху и на Большую Берту. Она выслушала его излияния, а потом поставила на место:
– Послушай, ты, трепло с оловянной звездой! Я приехала сюда заниматься делом. Я – честная женщина. Раньше я работала в цирке и легко управлялась со всеми – от львов до слонов, и я не позволю какому-то самодуру запугивать меня. Если тебе не нравится моя закусочная, можешь попытаться выкупить ее у меня! А если чертовы контрабандисты хотят подмять под себя весь ресторанный бизнес и не хотят жить по-хорошему, я ведь могу по-плохому!
Крайдер явился к ней, чтобы заставить заплатить ее за какую-то лицензию, согласно постановлению окружного совета, которое он сам же и выдумал. Но город – не корпорация, которую возглавляет хозяин, и Берта отказалась платить.
Я как раз сидел у нее в закусочной, когда она увидела пса. Смит тогда впервые вышел в город с псом.
– Собакам вход воспрещен, – отрезала Берта, когда увидела, что Смит подошел с псом к двери.
Он кивнул и устроился на маленькой веранде под навесом. Там было прохладно, и мухи не залетали. Пес улегся у его ног.
– Яичницу с ветчиной, – заказал Смит.
Берта поставила сковороду на огонь и разбила яйца. В этот момент послышался громкий скулеж. Большая Берта и Фред Смит одновременно подняли головы. Пес убегал по улице, поджав хвост, а у дверей закусочной стоял Гарри Фэйн и, смеясь, швырял в него камни.
– Это пес Фреда Смита, – сказала Большая Берта.
Фэйн вошел в закусочную и устроился у стойки:
– Мне плевать, чей это пес. Когда я хочу бросить камень в собаку, я бросаю. Ты что-то хотел возразить, Смит?
Смит, не поднимая глаз, разглядывал стойку.
Берта на мгновение задержала на нем взгляд, а затем отвернулась к плите. Яичница с ветчиной для Фреда была готова. Она подвинула к нему тарелку, и Смит торопливо принялся за еду. Он хотел поскорее уйти отсюда. Берта взглянула на меня и пожала плечами.
Тут вернулся, поскуливая, пес. Он искал Смита, но боялся подойти к дверям закусочной ближе, чем на расстояние полета камня. Берта вытерла руки передником и подошла к двери.
– Иди сюда! – позвала она пса.
Пес остановился и внимательно посмотрел на нее своими желтыми глазами. Она взяла в руку обрезок мяса и стала подзывать его свистом. Тогда он приблизился к ней, причем последнюю часть пути он проделал ползком на брюхе, слегка поскуливая. Она дала ему мясо и молча смотрела, как он ест.
Фэйн слез с табурета и громко топнул ногой по полу. Пес взвизгнул и бросился бежать. Фэйн расхохотался. Большая Берта повернулась к нему и сказала спокойным холодным тоном:
– Когда я хочу познакомиться с собакой, тебе не следует лезть в мои дела. Это хороший пес. Его кто-то сломал и заставил бояться всего и всех.
Фэйн встретился с ней взглядом и заколебался. Он обычно делал в этом городке все, что хотел. Он контролировал продажу алкоголя и танцевальные залы. И конечно же, он был заодно с Крайдером.
– Не надо сразу так сердиться, – наконец пробормотал он.
Большая Берта фыркнула и снова позвала пса.
– Для собаки нехорошо общаться с человеком, который всего боится, – объяснила она Смиту.
– Кто говорит, что я всего боюсь? – спросил Смит, запихнув в рот остатки яичницы в надежде поскорее покончить со всем этим.
– Я говорю, – ответила Большая Берта.
Смит бросил на стойку монету и торопливо вышел из закусочной.
Большая Берта держала тем временем пса за ошейник, не пуская его.
– Ты останешься здесь, со мной, – сказала она псу.
– Этот пес – единственный друг Фреда Смита, – попытался вмешаться я.
– Мне все равно, – заметила она. – Я люблю животных. В этом псе очень многое заложено, и нельзя позволять сломать его, даже ради того, чтобы избавить человека от одиночества. Когда-то это был хороший пес. Но потом он либо потерялся, либо его украл кто-то, кто не умеет обращаться с собаками. Пес перестал себя уважать. Его хозяин, наверное, бил его, когда ему надо было всего лишь поговорить с псом. У пса появился сначала один маленький страх, потом второй, потом они превратились в большой страх, и в конце концов он привык всего бояться.
– Тебе уже не удастся исправить его, – предупредил я, хотя ее слова заинтересовали меня. – Возьми, например, Фэйна – да этот пес будет всегда, всю свою жизнь бояться его.
Фэйн расхохотался. Ему доставляло особое удовольствие знать, что и люди, и собаки боятся его.
– Много вы знаете про это! – презрительно фыркнула Большая Берта. – Конечно, я не смогу заставить пса преодолеть большой страх, только разговаривая с ним. Но я могу отыскать его маленькие страхи и заставить его победить их. А после этого он уже сам справится с большим. Страх и сомнение – всего лишь вредные привычки, от которых можно избавиться, если захотеть.
Большая Берта завела пса за стойку и принялась разговаривать с ним. Она говорила тихо, но властно. Пес негромко поскуливал, как бы пытаясь ответить ей. Они все еще беседовали друг с другом, когда я вышел из закусочной.