— Вы говорите о нем в прошедшем времени… — негромко заметила Молли.
— Да, мисс. Увы, такова жизнь…
— Что же с ним случилось? — спросил Джордж.
— На самом деле это довольно таинственная история, — сказал Рингвуд, поглядывая на Молли. — Этот джентльмен и его супруга исчезли… при загадочных обстоятельствах. Они просто пропали. Растворились. Полиция разыскивала их больше месяца, но их так никто никогда и не видел, по крайней мере у нас в Оксфордшире. Наша газета писала об этом происшествии несколько дней подряд — да что там, целую неделю!
— А при каких загадочных обстоятельствах? — спросил Джордж.
— Да почитайте сами, — сказал Рингвуд. — Все эти номера есть наверху, в архиве. Но, насколько я помню, после них остался ребенок — сынишка, совсем малыш. Ужасная, ужасная история!
— Ребенок… Мальчик… — произнесла Молли. По спине у нее пробежал странный холодок. — А вы не знаете, что с ним случилось?
— Насколько я помню, — ответил Рингвуд, — родственников у него не нашлось, так что мальчика сдали в приют.
У Молли голова пошла кругом.
— А в какой приют?
Рингвуд нахмурился и потер подбородок.
— Какого-то святого, а вот какого… Святого Найджела? Нет, не то…
— Святого Норберта? — прошептала Молли.
— Ах, ну да, конечно! Именно святого Норберта! — объявил Рингвуд.
Молли побледнела и оперлась на стол Рингвуда, чтобы не упасть.
— С вами все в порядке, барышня? — спросил Рингвуд.
— Да-да… — пробормотала Молли, хотя видно было, что она ошеломлена.
— Ну, как бы то ни было, — продолжал Рингвуд, — этот человек никак не мог быть братом вашего батюшки.
— Почему? — спросила Молли, подняв глаза.
— Вы же говорили, фамилия вашего батюшки Стар, — сказал Рингвуд.
— Я… Ах, ну да… Стар…
— Так вот, а фамилия того человека была не Стар, — объяснил Рингвуд. Он снова заглянул в гроссбух. — Очень таинственный джентльмен, — пробормотал он.
— А как же его звали? — спросила Молли.
Рингвуд поднял голову и встретился взглядом с Молли.
— Того джентльмена, — сказал он, — звали мистер Пэн.
«Фантом» лег на правый галс. В безоблачном небе ярко сияла луна. Впереди темнело африканское побережье. Где-то за кормой осталась Испания.
В третьем часу ночи корабль миновал древний каменный пирс у входа в гавань Макнар, главный порт королевства Рандун. Подгоняемый ночным бризом, корабль устремился прямиком к главной пристани, где уже ждала карета, запряженная парой лошадей. Рядом с каретой выстроились четверо стражников в свободных шароварах и красных мундирах — форме рандунской королевской гвардии. На поясе у каждого из них висела широкая кривая сабля.
«Фантом» быстро пришвартовался, спустили трап. Нерецца трижды топнул каблуком о палубу. Еще секунда — и из кормового люка появилась темная фигура. Она проплыла над палубой и спустилась по трапу. Некоторые матросы отвернулись; другие с ужасом и отвращением уставились на жуткую тварь, с которой им довелось путешествовать.
Нерецца тоже смотрел на нее. Лицо у него было непроницаемое, но в глубине души он надеялся, что видит лорда Омбру в последний раз. Однако стоило ему подумать об этом, как черная тень, скользящая по трапу, остановилась и медленно обернулась, так что ее лицо — точнее, проем капюшона, где должно было бы находиться лицо, — уставилось на Нереццу. Несколько долгих-долгих секунд Омбра смотрел на него, и Нерецце казалось, что в темном провале лица виднеются два багровых глаза, похожих на тлеющие уголья. Потом фигура отвернулась и снова принялась спускаться по трапу. Нерецца перевел дух.
Омбра спустился на пристань и скользнул — точнее, вплыл в карету. Лошади нервно загарцевали, почуяв темную тварь. Стражники, скрывая свой страх, захлопнули дверцу кареты и вспрыгнули на запятки. Кучер тряхнул поводьями, и карета укатила прочь, в темноту.
Она ехала по пустынной дороге, ведущей наверх, в центр Макнара. Воздух здесь даже в этот ночной час был сухим и теплым. Сама дорога состояла из земли и песка, утрамбованных до каменной твердости. Впереди вздымался дворец верховного правителя Рандуна, Зарбофа Третьего. Это был огромный замок, построенный из золотистого камня, со множеством заостренных шпилей, вздымающихся высоко в ночное небо. Однако карета ехала не во дворец. Она свернула вправо, на другую дорогу, которая вела через рыночную площадь, в этот час совершенно безлюдную, а потом спускалась под гору. Дорога змеилась через все более густо населенные кварталы, застроенные лепящимися друг к другу ветхими глинобитными хижинами. Длинная змея переползла через дорогу. Карета выехала из Макнара и очутилась в голой пустыне.
Дорога здесь представляла собой всего лишь две колеи в песке, озаренные луной. Лошади с трудом волокли карету, не очень-то приспособленную для поездок по пустыне. Миля, две, три — и вот на горизонте появился зловещий силуэт. По мере того как карета приближалась к нему, силуэт становился все отчетливее и делалось видно, какой он огромный.
То была голова шакала, опасного хищника, дальнего родственника собаки. Жуткий зверь, символ смерти.
Шакал был изготовлен из огромных блоков тесаного камня. Заостренные уши в шесть футов высотой торчали по обе стороны массивной головы, которая пялилась зияющими провалами глаз, а громадная пасть, похожая на пещеру, скалилась рядами остроконечных зубов.
Шакала построили тысячу лет тому назад кочевники-завоеватели, пришедшие с востока, воинственное племя, на сотни лет поработившее Рандун. Шакал служил им храмом, местом, где они проводили свои ритуалы, многие из которых были связаны с человеческими жертвоприношениями. С тех пор как кочевники ушли, Шакал много лет стоял заброшенным, но боялись его по-прежнему.
Народ Рандуна верил, что этим местом владеют силы зла. И в самом деле, многие путники, ненароком забредавшие сюда, рассказывали, что слышали странные звуки и видели темные фигуры, блуждающие вокруг. Стражники, сопровождавшие карету, нарочно были отобраны из числа самых отважных, но и им, всем до единого, сделалось не по себе, когда у них над головами распахнулась клыкастая пасть, озаренная лунным светом. Лошади тоже начали артачиться и наконец встали как вкопанные, не обращая внимания на кнут кучера, и дальше идти отказались. А до пасти Шакала оставалось еще ярдов пятьдесят.
Наступила тишина. Кучер и стражники нервно переглянулись. Никто из них понятия не имел, что теперь делать, и приближаться к дверце кареты тоже никому не хотелось.
Но в этом и не было нужды. Дверца со скрипом распахнулась сама. Черная тень вытекла на песок. Она обернулась к кучеру и стенающим голосом, исходящим явно не из человеческих уст, произнесла слово, которое на рандунском языке означало: «Ждите!» Кучер кивнул — говорить он не мог.