Мейсон улыбнулся.
– Спасибо, миссис Окунь. Вот ваши сорок долларов.
– Господи, если он… Мистер Мейсон, неужели вы считаете, что Роберт… Боже милостивый, нет! Этого не может быть! Он не стал бы!..
– Миссис Окунь, сейчас вы пытаетесь успокоить себя, но если бы вы сидели перед зеркалом, то увидели бы, какое отчаяние написано у вас на лице, и поняли бы, что на самом деле вы уверены, что именно так все и произошло.
Мейсон протянул ей четыре десятидолларовые купюры.
Ханна Окунь несколько раз моргнула, затем внезапно встала с кушетки и, не говоря ни слова, выбежала в коридор, захлопнув за собой дверь.
Мейсон улыбнулся Алисе Колтон.
– Давайте перенесем ребенка обратно, миссис Колтон. Огромное вам спасибо. Мы вам очень благодарны. Не исключено, что вы помогли правосудию.
Не зарегистрированный ни в едином справочнике телефон Перри Мейсона зазвонил в десять утра в воскресенье.
– Это Перри, – сказал адвокат в трубку.
На другом конце провода послышался возбужденный голос Пола Дрейка.
– У меня есть кое-что для тебя, Перри, – резко произнес он. – Я думаю, тебе следует самому этим заняться. Боюсь, что мой сотрудник оплошал, хотя его трудно винить за это.
– Что ты имеешь в виду?
– Как ты и велел, я установил слежку за домом Дженнингсов. Бартон Дженнингс выехал из дома сегодня рано утром, направился в один многоквартирный дом, а потом вернулся обратно. Мой человек следовал за ним и туда, и обратно, но все равно чувствует себя неуютно.
– Почему? – не понял Мейсон.
– Шестое чувство детектива, – ответил Дрейк. – Мой оперативник считает, что Бартон Дженнингс ездил туда с какой-то особой целью, и ему удалось выполнить задуманное прямо под носом у агента.
– Где твой оперативник?
– Здесь.
– В агентстве?
– Да, вот он сидит.
– Пусть подождет. Я выезжаю.
Мейсон позвонил в гараж, расположенный под домом, в котором он жил, и попросил подогнать автомобиль к входу. Затем он спустился вниз на лифте, быстро пересел в машину и помчался в центр города, где находилась его контора и «Детективное агентство Дрейка». На пустой стоянке он оставил машину и поднялся в контору Дрейка.
В кабинете Пола его ожидал оперативник – невысокий сероглазый мужчина лет пятидесяти, с внимательным взглядом из-под густых поседевших бровей. Мейсон мгновенно понял, что этот человек умеет, словно хамелеон, вписываться в окружающую обстановку так, что никто не обратит на него внимания, в то время как он сам моментально схватывает происходящее, не упуская ни одной детали. Такой сыщик опасен для противника, как острая бритва.
Мейсон смутно припоминал, что фамилия мужчины – Смит. С этим оперативником адвокату уже приходилось несколько раз сталкиваться, и он ни разу не слышал, чтобы к тому обращались иначе как Смити.
Пол Дрейк сидел, откинувшись на стуле, и, положив ноги на стол, задумчиво курил сигарету. При виде Мейсона он поднял руку в приветственном жесте.
Смит встал и пожал руку адвокату.
Мейсон опустился на стул.
– Расскажи все, что произошло, – попросил Дрейк сотрудника.
– В восемь утра Бартон Дженнингс вышел из дома с чемоданом, – начал отчет Смит. – Двигался с трудом. Его определенно беспокоит нога. В одной руке держал палку, в другой – чемодан. Сел в машину и очень медленно поехал на бензоколонку. Там ему заправили машину, вымыли лобовое стекло, проверили шины, после чего Дженнингс обогнул квартал и поехал обратно к дому.
По тому, как Дженнингс вел машину, у меня возникло чувство, что он задумал что-то и хочет проверить, нет ли за ним «хвоста». Поэтому я отстал, чтобы не рисковать.
Потом я увидел, как он заворачивает на одну из улиц. Мне уже доводилось сталкиваться с объектами, которые пытались провернуть подобный трюк, так что я быстро завернул на одну из соседних улочек, проехал полквартала и развернулся на сто восемьдесят градусов.
Я не ошибся: Дженнингс поступил, как я и предполагал: совершил поворот и выехал на ту же улицу, что и раньше, но в обратном направлении. Когда он делал поворот, я находился на параллельной улице и видел, что он делает. Я выехал с той улочки, на которой находился, и пересек магистраль прямо под носом Дженнингса. Тому и в голову не пришло, что за ним следят из машины, несущейся по перпендикулярной улице. Он уехал вперед, но я довольно быстро его достал. Через восемь или десять кварталов объект снизил скорость и направился к одному из многоквартирных жилых домов. Там он припарковал машину, достал чемодан, зашел в дом, находился там примерно с полчаса, вышел, сел в машину и поехал домой. На обратном пути он уже не предпринимал никаких попыток избавиться от «хвоста». У него был уверенный и довольный вид, как у человека, который добился чего хотел и больше ему не о чем беспокоиться. Чемодан по-прежнему находился у него.
– Он вернулся домой? – поинтересовался Мейсон.
– Да, – кивнул оперативник. – Поставил машину в гараж, зашел в дом, через какое-то время вышел на крыльцо. Для видимости у него в руках была воскресная газета, но на самом деле он пытался выяснить, не следит ли кто за домом.
Когда объект ведет себя таким образом, лучше прекратить наблюдение и вызвать вместо себя кого-нибудь другого. Поэтому я добрался до ближайшего телефона-автомата, позвонил Полу, попросил прислать замену, а сам приехал сюда и отчитался.
– Вам удалось выяснить, в какую именно квартиру поднимался Дженнингс?
– Нет.
– А что это за дом?
– Это дом на Вимберли. Его называют «Кретоник». Вряд ли там больше пятнадцати или двадцати квартир. Двухэтажное здание, умеренные цены. Подходящие квартиры для конторских служащих среднего звена.
– Поехали, – решил Мейсон.
– Я так и думал, что вы захотите взглянуть, – признался Смит. – Поедем на двух машинах?
– На моей, – ответил Мейсон. – Пол, оставайся на месте. Не исключено, что мы позвоним и нам потребуется твоя помощь или подкрепление. Вперед, Смити.
Смит вместе с адвокатом вышел на улицу, Мейсон открыл дверцы машины, завел мотор и по довольно свободным воскресным улицам быстро домчался до многоквартирного дома «Кретоник». Мейсон придирчиво оглядел здание.
– Чтобы войти, Дженнингсу был нужен ключ, – заметил он, – или же он звонил в одну из квартир, чтобы ему открыли замок на входной двери.