Но было поздно. Черный Меч уже сделал свое дело. Шаносфейн лежал распростертый на полу, а из груди у него торчало раскачивающееся лезвие. Меч ли напал на него, или он сам убил себя — этого мы не узнаем никогда.
Губы Шаносфейна шевелились. Наклонившись к нему, я с трудом разобрал его шепот:
— Я не знал, что это будет так… так холодно.
Глаза его закрылись, и он умолк.
Я вытащил Черный Меч из его тела и спрятал в ножны.
Бладрак стоял бледный.
— Для этого Королева Чаша и заставила вас привезти его сюда? — спросил он.
Я не сразу его понял.
— Что вы имеете в виду?
— Может быть, это и есть та цена, которую назначил нам Черный Меч за помощь, — жизнь хорошего человека? Ценой Черного Меча будет душа Черного Короля?
Я вспомнил песню:
«Разбуди Черный Меч — и он пожнет свою черную жатву».
Сжав кулаки, я смотрел на распростертое тело.
— О, Бладрак, — сказал я. — Что ждет нас?
И леденящий холод наполнил комнату.
Мир освободят навек
Чаша, кровь и человек.
Хроника Черного Меча.
Мы находились в подавленном состоянии, и даже огни Алого Фьорда, казалось, стали тусклыми.
Тень Черного Меча легла на нашу жизнь, и теперь я понимал, почему мне так хотелось избавиться от него.
Справиться с Черным Мечом было невозможно. Он жаждал жизней, как алчный Молох — свирепый древний бог варваров. И страшнее всего было то, что нередко он выбирал себе жертвы среди друзей своего хозяина.
Ревнивый меч.
Я знал, что Бладрак не винит меня в случившемся. Напротив, он считал, что вина лежит на нем и на Королеве Чаши, ибо именно они заставили меня, вопреки моей воле, разбудить Черный Меч.
— Он уже помог нам, — утверждал я. — Без него я бы погиб в Ровернарке и мы не узнали бы от Шаносфейна, кто такой Белфиг и в чем заключена тайна его власти над Серебряными Воинами.
— Он дорого взял за свою работу… — пробормотал Бладрак.
— Если бы меч знал, где Белфиг прячет пленную королеву, — вслух размышлял я, — мы бы освободили ее. Ведь тогда Серебряные Воины взбунтуются против Белфига, и он станет неопасен.
— Но мы не знаем, где она!
— Если спросить Королеву Чаши… — начал я, но Бладрак перебил меня:
— Я не уверен, что Королева действует лишь в наших интересах. Подозреваю, что у нее есть какие-то собственные планы и она нас просто использует.
— Боюсь, что вы правы, — вздохнул я.
Мы шли вдоль причалов, смотрели на алую воду, а вокруг уже вовсю шла подготовка к войне против Серебряных Воинов. Узнав, что эти худощавые, неуклюжие чужеземцы воюют с нами лишь по принуждению, мы смягчились. Теперь трудно было их ненавидеть и еще труднее обдумывать способы их уничтожения. Но у нас не было выхода — на карту поставлено существование всего человечества.
Я смотрел на залив, на излучавшую алый свет скалу, похожую на пчелиные соты. Что за энергия спрятана в ней, спрашивал я себя и не находил ответа. Что-то созданное тысячелетия назад продолжало согревать этот кусочек земли, в то время как остальная часть мира поглощалась льдами. Когда-то, думал я, в Алом Фьорде жили вовсе не пираты, сбежавшие из гибнущих городов, а ученые и философы, и может быть, Королева Чаши была теперь единственной наследницей тех благородных людей. Об этом, возможно, мог рассказать нам Шаносфейн. И чтобы мы ничего не узнали, его и убил Черный Меч…
Вдруг Бладрак положил мне руку на плечо и замер. Я тоже прислушался и услышал звук горна.
— Стража, — сказал Бладрак. — Пойдемте, лорд Урлик, надо узнать, по какому поводу тревога.
Он прыгнул в лодку, запряженную парой цапель. Они спали на насесте, построенном у причала. Я прыгнул следом, и Бладрак тронул поводья. Разбуженные птицы с пронзительным криком поднялись в воздух и направились к расщелине.
Лавируя между скалами, мы добрались до моря и поняли причину тревоги. В нашу сторону направлялся флот Белфига.
Гул моторов тысячи кораблей, не менее, наполнял воздух. Огромные волны раскачивали нашу лодку.
— Белфиг бросил против нас все силы! — отрывисто сказал Бладрак. — Нам не справиться с такими громадными кораблями. Никакой надежды…
— Но зато такие громадины могут войти в наш залив только по очереди. И мы сможем уничтожать их в расщелине по одному.
Бладрак посветлел.
— А что… Это может получиться. Возвращаемся!
Когда первое из огромных судов появилось в узком проходе между скалами, мы уже его поджидали. Наверху, на нависающем уступе, лежали на досках гигантские валуны.
Корабль плыл прямо под нами, и, вынув из ножен Черный Меч, я крикнул:
— Давай!
Рычаги пришли в движение, и валуны с грохотом обрушились на палубы. В корабле появилось несколько сквозных пробоин, палубы вместе с солдатами были сметены.
Ликующие крики разнеслись над Алым Фьордом. Корабль перевернулся, и солдаты в серебряных доспехах оказались выброшенными в сумрачный, засасывающий океан.
Они кричали, били руками по воде, и, глядя на них, я подумал, что они такие же жертвы Белфига, как и мы. И у них, и у нас не было другого выхода: они боролись за жизнь своей королевы, мы сражались за свободу. А вот что было нужно Белфигу, мне предстояло выяснить.
Еще один корабль попытался зайти в пролив, но на него тоже обрушилась лавина камней. Корабль раскололся пополам, и оба его конца стали подниматься из воды, подобно медленно закрывающейся пасти морского чудовища, пожирающего всех, кто остался в живых. Через некоторое время в центре корабля раздался взрыв, нам в лица ударили струи пара. Я понял, что мы попали в двигатель. Не исключено, что мы нашли ахиллесову пяту Серебряных Воинов.
После еще двух неудачных попыток корабли окружили вход в пролив несколькими рядами.
Начались осада Алого Фьорда.
Мы с Бладраком опять совещались в его покоях. Первые победы воодушевили его, но теперь он снова помрачнел.
— Вы опасаетесь, что долгой осады нам не выдержать? — спросил я.
Он утвердительно кивнул.
— Мы не сможем прокормить всех наших жителей тем, что растет в садах. Ведь за счет спасенных рабов население Алого Фьорда утроилось. Мы бы могли что-то раздобыть и набегами, но теперь это невозможно — корабли блокируют залив.
— Как долго, по-вашему, мы сможем продержаться?
Он пожал плечами.
— Дней двадцать. Запасов у нас нет. Они ушли на то, чтобы накормить новеньких. Конечно, в садах все продолжает расти, но не настолько быстро. И Белфиг, вероятно, на это и рассчитывает.