— Неужели их так много? — не поверила Наташа.
— А они плодятся. Не смейся! Примерно две трети тех, кого мы сейчас отправляем в приёмники, никогда не имели личных карт, не ходили в школу. Жили с помоек... И почему-то никогда не хотели другой жизни.
— Не понимаю.
— Ну и не нужно, просто поверь. Иначе зачем им бежать из приёмников обратно? Жизнь под городом несладкая... Но вот что интересно: у бомжей детей гораздо больше, чем у приличных горожан, которым иметь потомство предписывает закон. Правда, высокая детская смертность, много врождённых болезней — но тем не менее это факт.
— Неужели настолько одичали, что забыли, как предохраняться? — брезгливо сморщилась Данилова.
— Примерно так, — согласился Тофик. — Во всяком случае, о детях особенно не заботятся; если и выкормят, то потом скоро выгонят. Но цыгане, таборные цыгане, часто таких принимают. Принимали... Не хочу вдаваться в подробности всей этой тёмной жизни, это не так важно. Преступники всех мастей, спятившие, зависимые, деятели из пиратских Сетей — все они отметились в подземельях. Но именно цыгане считали себя там хозяевами. Теперь их выгнали, вытеснили. Выходят сдаваться перепуганные бомжи, но их всё меньше. Исчез недавно Белый Стебель, живой бог секты столбовщиков, тоже, по некоторым данным, большой любитель прогуляться по тоннелям старого метро.
— Мне говорили, что они в основном затоплены... Или я читала где-то.
— Глупость, весь центр провалился бы, если бы их затопили. Коммунальные службы просто без конца пломбируют выходы, а жители подземелий всё роют новые. Вот такое неустойчивое равновесие... — Тофик с сожалением посмотрел в опустевший бокал, но вставать поленился. — Оперативник Седьмого Особого отдела капитан Данилова, скажи, почему ты совершенно всем этим не интересовалась, работая в Крысятнике?
— Не знаю. Просто не интересовалась. Да и кто у нас этим интересуется?.. Тебе легко говорить, ты же служил в Третьем отделе.
— Да, я с цыганами знаком давно и тесно, — согласился Тофик. — Жаль, что знакомству пришёл конец. Без подземелий, без таборов им не продержаться долго, смешаются и растворятся среди других горожан. Будут как все — сидеть в Сетях, кое-как зарабатывая на хлебушек, который им доставят на дом. Будут придумывать, как бы не заплатить государству того малого, что оно ещё от них просит. Серая жизнь.
— Мы-то как раз платим налоги в отличие от... асоциальных элементов, — напомнила Наташа, — Или ты про детей? По-моему, это очень глупый закон о принудительном рождении трёх детей. Его и не выполняет почти никто.
— Да, хотя, между прочим, неплохо платят, если выполнишь. Говорят, что скоро обязаловку поднимут до четырёх детей. Не веришь? Я тоже, уж очень смешно получится... Ладно, меньше народу — больше кислороду. Вернёмся к делу. Подземелье принадлежит теперь крысам — учти, что я решил так называть только наших врагов, убийц полицейских. А те, кто пытается под землей что-нибудь разнюхать или просто не убрался вовремя, всё чаще пропадают. И всё чаще крысы выходят наверх — видимо, не хватает пищи внизу.
— Чем это поможет нам их найти? — Данилова вздрогнула при слове «пища».
— Тем, что найти их, по всей видимости, вовсе не трудно. — Тофик всё-таки поднялся и направился к бару. — Тебе налить сока?
— Нет, спасибо! — Наташа скинула кроссовки, забралась в кресло с ногами, мельком глянула на браслет. Отправить, может быть, привет Сергею? Слишком длинные разговоры, стало скучно. — Тофик, но чего ты от меня хочешь?
— Ничего. Но ты сказала, что хочешь их найти, верно? Не передумала?
— Нет. Но я пока не понимаю, зачем мне этот доклад с сайта, зачем ты мне всё это рассказываешь. Я должна пойти вниз? Тогда просто покажи вход и дай мне связь, вот и всё.
Тофик остановился за её спиной. Шейка тонкая, смуглая, затылок выстрижен. Он попробовал вспомнить её глаза. Восточный разрез, тёмные... Или уже поменяла цвет? Нет, никакого секса, это будет отвратительно — переспать с девчонкой, а потом отправить её на смерть.
— Главное, чтобы ты вернулась, понимаешь? Я набросал для тебя несколько маршрутов, есть сопровождение.
— Кто? — заинтересовалась Наташа.
— Не из наших. Видишь ли... Это ведь личное дело для тебя и для меня, так? Я спуститься вниз не могу, попробую, пользуясь своим положением, поддержать тебя сверху. Но и одна ты не пойдёшь. Есть у меня два парня. Один из диггеров, когда-то любил рисковать шеей. Второй из бомжей, вернулся недавно из приёмника.
— Им нельзя возвращаться на старое место жительства! И потом, зачем мне наркоман? Я лучше одна пойду, чем с таким спутником.
— Он вылечился. Возвращаться ему было нельзя, но он вернулся... И тут же кое-кому переломал кости. А диггер стал хакером, недавно попался на взломе. Оба у меня вот здесь! — Тофик продемонстрировал волосатый кулак. — Здоровые ребята, не наркоманы, не убийцы. Оба отвечают за тебя головой. Я даже... Но это только если ты захочешь. Я могу дать им оружие.
— Ты думаешь, всё так серьезно? — усмехнулась Наташа. — Знаешь, давай пока без оружия. Покажешь маршруты?
— Покажу... — Тофик опять опустился в кресло. — А лучше пришлю, уже поздно. Сначала пройдёшь совсем немного по старому метро, просто чтобы присмотреться. Участок там тихий, но... Надо, надо брать оружие, Наташа! Мы сейчас просто не знаем, что происходит под городом. Бомжи мои не идут далеко, прячутся у входа, дрожат там ночь, а утром просятся в приёмник. Цыгане пропали. Послать кого-то из Седьмого в приказном порядке я не могу, да и Раиса не даст. Она ведь тоже трезво оценивает опасность и понимает, что ещё одна потеря — и всё, карьера окончена. Ты как себя чувствуешь? Сможешь завтра начать?
— Смогу... — Наташа немного растерялась. — Уже завтра? Слушай, Тофик, мы ведь с тобой затеваем... Как это называется? Внештатная операция, не санкционированная руководством, да? И ещё ты направил меня на закрытый городской сайт. Это ведь даже не конец карьере, это срок, я права?
— Срок для меня, если не успеем. А вот если ты их обнаружишь, сообщишь, то я своей властью, пусть даже в обход Раисы, кину вниз всех наших. Вот тогда с доказательствами на руках я сам пойду наверх. И не в городское Управление, а сразу в НБ. Там поймут, если будет что показать. А если мы с тобой уймёмся и поведём себя как обычно... И за ребят не отомстим, и очень скоро потеряем новых.
— Ночные охоты продолжатся?.. Слушай, Тофик, а почему нельзя организовать чистку подземелий, как в прошлый раз?
— Потому, что тогда у меня были внизу глаза и уши, а теперь нет ничего. Вот Раиса и не хочет рисковать, тем более что Управление против. Их можно понять — если крысы ушли на поверхности, то могут ещё легче уйти внизу. И с чем мы тогда останемся? С невосполнимыми потерями? Наташенька, я, знаешь, хочу тебя ещё раз спросить: ты действительно хочешь до них добраться? — Тофик подался вперёд, приблизил свои чёрные холодные глаза. — Действительно?
Так вот для чего он позвал её к себе! Наташа с трудом сдержала улыбку. Он боится. Возможно, боится сам идти туда, в гнилые тоннели старого метро, и уж конечно, боится посылать туда подчинённую. Но ей почему-то совсем не было страшно. Нападение у МКАД было неожиданным, поэтому и удачным. Почти удачным — всё же за двух полицейских крысам пришлось заплатить тремя своими жизнями. Больше такого не будет.