Внезапно перед ними открылся какой-то провал. Провал будто скалился на этот мир из бездны, в нем клубилась тьма. Вокруг него двигались тени, словно жили собственной жизнью. Джейсон заметил катившийся по краю провала череп. Там, внизу, что-то звенело, трещало, хрустело, стонало, и отовсюду слышался стук… Костей?
— Что это? — с ужасом спросил Трент.
— Не знаю, и не думаю, что нам следует подходить ближе, — предупредил Гэйвен.
— Не знаю, — в тон ему повторил Джейсон.
Провал притягивал и одновременно отталкивал его.
— Нам нужно выбираться отсюда. Мы потом все обсудим, но сейчас я не хочу, чтобы кто-то из вас подходил ближе, — обеспокоенно сказал Гэйвен.
— Тут не может быть двух мнений, — согласился с ним Трент.
Джейсон молча кивнул. Старший Маг взял их за руки и повел прочь. В чем Джейсон был точно уверен, так это в том, что утром здесь ничего этого не было.
Они отошли подальше, и Гэйвен облегченно вздохнул:
— Теперь домой, сколько бы времени это ни заняло.
Они вновь начали перемещаться, каждый раз зависая в промежутках между реальностями. Промежутки становились все длиннее и холоднее по мере того, как силы Магов истощались.
Наружные фонари на здании Академии загорелись, когда они наконец оказались во дворе. Гэйвен едва не упал, и Трент с Джейсоном подхватили его с двух сторон. При свете фонарей Джейсон увидел, что одна штанина Гэйвена намокла внизу; темное пятно напоминало кровь.
— Ты ранен! Быстрее в дом!
— Нет-нет, ничего страшного, — запротестовал Гэйвен, запахивая плащ. — Это не сегодняшняя рана. Просто немного кровоточит.
— Если это называется «немного кровоточит», то что такое «истекать кровью»? — пробормотал Трент, смотря на лужу, расплывающуюся у ботинка Гэйвена. — Пойдем.
Вместе они провели старшего Мага на кухню. Джейсон усадил Гэйвена, положил его ногу на другой стул, а Трент высунулся в коридор и крикнул:
— Эй! Привет! Мы вернулись!
На плите дымились большие котелки с горячей водой, рядом лежала стопка полосок чистой материи.
— Наверное, они приготовились принять целую армию раненых, — заметил Джейсон.
— Или хотели кого-то забинтовать на манер мумии, — откликнулся Трент, присев на корточки и с удивлением рассматривая лодыжку Гэйвена. — Похоже на укус. Выглядит ужасно. Это не сегодняшний?
— Нет, точно. Я не приближался к противнику настолько близко.
Джейсон поставил на стол котелок с горячей водой:
— Хорошо бы Гэйвену сделать прививку от бешенства.
Трент усмехнулся на шутку друга.
— Абсолютно незачем! — сказал Гэйвен и, хмурясь, положил горячий компресс на багровую, рваную рану. — Вид у нее неважный. Она загноилась, но сейчас ее промыло кровью, и она быстро заживет.
Джейсон потер правую руку:
— Это не похоже на укус волкошакала.
— Нет. Это Левкатор, — признался Гэйвен.
Оба парня присвистнули.
— Когда это произошло? — спросил Трент.
— Это случилось, когда ты пытался найти Элеонору? — предположил Джейсон.
Гэйвен упрямо сжал губы и ничего не отвечал, лишь немного поморщился от боли в ране.
— Давайте пока не будем это обсуждать. Договорились? — сказал он наконец.
Трент кивнул и забарабанил пальцами по столу. Тут в кухню ворвались Бейли, Тинг и обе женщины.
— О чем договорились? — спросила Бейли, услышав последние слова.
— Томас уже вернулся? — не отвечая на ее вопрос, спросил Гэйвен.
— Нет. Но мы получили от него сообщение. Они переночуют в Нарии. — Бейли села рядом с Гэйвеном и охнула, увидев рану.
— Смотрится жутковато. Хорошо, что этого не видит ФайрЭнн, мне бы от нее досталось. — Гэйвен взял чистую тряпицу и плотно перетянул рану. — Теперь все в порядке. Хорошо бы чашку горячего чая. И можно начинать рассказы. Хотите знать, что сегодня произошло?
— Хотим! И у нас есть, чем поделиться! — за всех ответила Бейли.
— Отлично. А где Генри? — поинтересовался Гэйвен.
— Наверху, отдыхает. Про него тоже есть что рассказать, — заметила Тинг.
— Хм. Ладно. Рим создавался не за один день, и чтобы победить Черную Руку, тоже понадобится время, — попытался пошутить Гэйвен, но это прозвучало не очень убедительно.
— Понятно. Видимо, придется все начинать сначала, — отозвалась Бейли, обхватив руками колено и приготовившись слушать.
Джейсон очень устал и должен был бы сразу заснуть мертвецким сном, но ему это никак не удавалось. Он старался не думать о Риче и этом яде, но не мог. Чем больше стараешься о чем-то не думать, тем больше это лезет в голову. Джейсон ни в чем не был виноват. Не он создал Убежище и проклятых бандитов с их ядом, но эти логические выводы не успокаивали. Томас узнал от целителя Кектла, что такой яд производится из очень редкого растения, и мало кто умеет его готовить. Но все же кто-то его сделал, и теперь он будет в организме Рича всю оставшуюся жизнь, какой бы долгой она ни была.
Джейсон повернулся на другой бок и взбил подушку.
«Это не моя вина! Нужно успокоиться».
Он уткнулся носом в подушку, плотно закрыл глаза, и тут почувствовал это. Сон окончательно покинул его. Джейсон осторожно достал из-под подушки кристаллы — они слегка засветились от его прикосновения. Именно в этот момент он ощутил присутствие чего-то невидимого и неслышимого, что двигалось по Академии. Дрожь прошла по телу юного Мага, а оба кристалла потемнели. Они теряют остатки энергии, становятся холоднее!
Что бы это ни было, оно высасывало запасы энергии из его кристаллов, из него самого! Какого дьявола!..
Джейсон сердито приподнялся на постели, оглядел комнату, готовый увидеть что угодно — Джоннарда в черном плаще, Изабеллу в одном из ее экстравагантных платьев; хоть кого. Однако это нечто ускользнуло от него.
Трент что-то пробормотал во сне и высунул ногу из-под одеяла.
Джейсон, наклонив голову, прислушивался, напрягая все свои чувства, даже те, о которых и не подозревал, к чему-то магическому, что бродило по Академии. Нашел… Но оно вновь испарилось в самый последний момент.
Джейсон поежился. Это не Черная Рука, тогда что? Невидимое, проходящее сквозь стены; его невозможно поймать или остановить.
Бледно-лиловый кристалл в ладони Джейсона мигнул с последним усилием перед тем, как погаснуть. На какое-то мгновение юный Маг увидел лицо Серого Грегори, такое знакомое и чужое одновременно, потом тетушку Фрею. Она выглядела огорченной и явно нуждалась в помощи. Обычно такая независимая и своенравная, она протягивала к нему руки.