Появление Лорис-Меликова, грядущая реформа и княгиня Долго­рукая закончили дружбу. Адлерберг соединился с дворцовой камари­льей и открыто выступил против брака царя. И государь не простил ему этого.

Карьера Адлерберга заканчивалась...

И как впоследствии запишет в дневнике военный министр Милю­тин: «Граф Адлерберг рассказал мне... «Если б не было даже катаст­рофы 1-го марта, то я все-таки не был бы теперь министром дво­ра»... Покойный государь был совершенно в руках княгини Юрь­евской, которая довела бы государя до самых крайних безрассудств, до позора».

И с некоторых пор действия графа становятся весьма странными.

После покушения Соловьева генеральша Богданович со слов все того же историка Василия Бильбасова записывает в дневнике: «За 5 дней до покушения германское агентство прислало шифрованные телеграммы (о покушении. — Э.Р.)... они оказались на столе у Ад­лерберга, который никогда не брал на себя труд что-нибудь распе­чатать». И выстрелы состоялись.

Перед взрывом в Зимнем дворце генерал-губернатор Гурко, знав­ший о вольных нравах, царивших там, решил отобрать у Адлерберга надзор за дворцом. Но Адлерберг сообщил царю, что Гурко хочет установить воен­ный порядок во дворце. Отлично понимая, что царь тотчас подумает о «деликатном обстоятельстве» (о присутствии во дворце княгини Долгорукой) и не допустит генерала во дворец.

Так оно и было: дворец остался в ведении Адлерберга. И, несмотря на задержание террориста Квятковского с планом Зимнего дворца, никаких решительных мер не было предпринято. И взрыв состоялся.

А накануне 1 марта действия министра двора были вовсе удивительны.

Дмитриев-Мамонов (впоследствии Омский генерал-губернатор) воз­главлял тогда охрану царя и его семьи, подчинявшуюся не Министер­ству внутренних дел, но лично министру двора графу Адлербергу. Только ему и Дмитриеву-Мамонову были известны маршруты поездок царя.

И Дмитриев-Мамонов рассказывал впоследствии своему родствен­нику Спасскому-Одинцу: «В сообщениях о готовящемся покушении не было недостатка, но все они были анонимны. Однако утром рокового 1 марта было получе­но подписанное сообщение, в котором место и обстоятельства поку­шения были названы, как потом оказалось, совершенно правильно. Дмитриев-Мамонов, по его словам, отнес письмо Адлербергу и доло­жил о необходимости отменить обычный в этот день маршрут. Адлерберг на это ответил: «Не далее как вчера, после ужина и в присутствии наследника государь строгим голосом почти крикнул мне: "Слушай, Адлерберг! Я тебе уже не раз говорил и еще раз приказываю: не смей мне ничего докладывать о готовящихся на меня покушениях. Оставь­те меня в покое. Принимайте меры, ты и Дворжицкий, какие признаете необходимыми, но я хочу остаток жизни по воле Божьей прожить в покое!" Как я мог после такого, к тому же в такой резкой форме данного приказания, докладывать его Величеству и настаивать еще на отмене выезда».

Этот рассказ дошел до нас в записи Спасского-Одинца.

И потому можно отнестись к нему со скептицизмом. Но довести его до читателя мы обязаны.

ТАИНСТВЕННЫЙ ТАСЛ

Не вся камарилья была уверена в необходимости «убрать императо­ра», и внутри ее, очевидно, шла борьба.

В ГАРФе (Государственном архиве Российской Федерации) хранят­ся загадочные письма, которые в мае 1880 года начала получать княги­ня Юрьевская.

В первом письме автор сообщает княгине о том, что в Петербурге возникла некая тайная организация защитников монархии, решившая бороться с тайными организациями революционеров. Организация име­нует себя «Тайная Антисоциалистическая Лига» (ТАСЛ). Во главе ее сто­ит сам автор письма — Великий Лигер. Своего истинного имени и имен участников Лиги автор не сообщает: «Мы поклялись, что никто не узна­ет наших имен». Вместо этого Великий Лигер подробно описывает це­ремонии ТАСЛа, забавно похожие на масонские. После молебна члены Лиги собираются в зале, одетые в черные одежды, на груди серебряные знаки Лиги, лица у всех закрыты капюшонами...

Все это было бы похоже на мистификацию, если бы не поражаю­щая осведомленность автора о деятельности «Народной воли».

Один из главных пунктов Устава «Народной воли» гласил: «Коми­тет должен быть невидим и недосягаем»... Соблюдение этого пункта было главным залогом ее успешной деятельности. Между тем Великий Лигер сообщает о структуре партии «Народной воли», приводит до­вольно точно численность ее сверхсекретного Исполнительного Коми­тета и количество боевиков...

Данные известные только членам Распорядительной комиссии «На­родной воли»!

И далее совсем удивительное. Уже в мае 1880 года Великий Лигер просит княгиню Юрьевскую уговорить царя НЕ ездить в воскресе­нье на развод караулов в Михайловский манеж. И сообщает, что, «ве­роятно, по пути царя будет брошена бомба или путь будет заминиро­ван»...

Но именно тогда в мае Исполнительный Комитет «Народной воли», как пишет Вера Фигнер, «придумал проект — снять магазин или лавку в той части Петербурга, по которым наиболее часто совер­шает поездки царь и заложить там мину для взрыва».

Кто писал эти письма? И что эта была за организация, так таинственно появившаяся, чтобы впоследствии так же таинственно исчезнуть? (В декабре месяце княгиня Юрьевская получила последнее письмо.)

Скорее всего, никакой ТАСЛ не существовало — это была выдумка, всего лишь псевдоним пишущего. Писал, скорее всего, кто-то из Тре­тьего отделения.

Он был из тех, кто, по нашей версии, был вовлечен в этот заговор — убрать царя руками «Народной воли». Отсюда столь поражающее зна­ние подпольной России.

Но почему-то он решил изменить заговорщикам и спасти царя... Что с ним случилось потом? Почему он замолчал? Мы, к сожалению, можем только фантазировать...

Но сохранилась тетрадь начальника царского конвоя капитана К.Ф. Коха, где зафиксированы все маршруты Александра II. И путь царя не изменился после майского предупреждения Великого Лигера.

Видно, Александр II не поверил в серьезность этих писем.

Глава семнадцатая. ГИБЕЛЬ ИМПЕРАТОРА

НАКАНУНЕ МЕСЯЦА ГИБЕЛИ ЦЕЗАРЕЙ

Закачивался февраль месяц.

По традиции, установленной еще убиенным его прадедом Павлом I, каждое воскресенье император присутствовал на разводе караулов гвардии — в огромном Михайловском манеже, где могло разместиться несколько конных эскадронов. На разводе были также великие кня­зья, генерал-адъютанты свиты и послы (если они имели воинское зва­ние).

И в дни развода по всему маршруту движения императорской ка­реты теперь стояли полицейские, охранявшие его проезд, и... наблю­датели «Народной воли»!

Почти все участники грядущего убийства императора будут аресто­ваны и дадут показания.

Так что они сами расскажут об этом убийстве, которое до сих пор остается загадочным И мы увидим убийство глазами убийц.