— Ты… это… не обижайся. Насчет свиньи я погорячилась. Ты классная собака, честно. Жаль, не можешь сказать, как тебя зовут…
И едва не завалилась на спину от страха, когда пес встал и насмешливо заявил:
— Суслик.
— Что?!
— Суслик. Это имя.
— Чье?!
— Уж точно не мое. Собачье.
До Таисии медленно доходило, что говорит с ней не пес. Она завертела головой и с трудом разглядела у кустов смутный силуэт.
«Хозяин пса, — в панике подумала она. — Неужели он слышал все, что я тут несла? Господи, нет!!! Буду надеяться, что он только что подошел…»
Таисия попыталась встать и не смогла: ролики снова перестали подчиняться, как в детстве. Даже здесь, в траве, ноги разъезжались, что же будет на асфальте? Правда, можно подождать, пока этот тип с собакой уйдет, тогда у нее все получится — нет, ну почему она такая… зависимая?! Вот Элька или Ксюха…
Таисия сделала вид, что и не собиралась вставать, просто хотела сесть удобнее. В конце концов, в такой темноте этот тип мог и не заметить ее возни. Она нервно размазала по лицу выступившие слезы и буркнула:
— Странная кличка для такой крупной собаки…
— По паспорту другое имя, — охотно отозвался незнакомец. — Что‑то ужасно сложное и звучное, даже аристократичное, я бы сказал. Если честно, я забыл его.
— Но почему именно Суслик?
— Все просто. Этот паршивец с самого нежного щенячьего возраста так здорово попрошайничал — профессиональные нищие позавидуют. Сядет столбиком у стола, вылитый суслик — лапки передние эдак умилительно на груди сложит и каждый мой кусок провожает та‑аким взглядом… Вот и стал Сусликом. Да он и не возражал, правда, малыш?
Пес подтверждающе тявкнул. Незнакомец рассмеялся. Таисия растерянно молчала. Она не знала, что сказать, и встать не решалась: не хватало еще упасть перед этой парочкой на четвереньки!
— Кстати, я — Вячеслав. А вас как зовут, милая барышня?
— Я… не знакомлюсь на улице. — Глупее заявление трудно придумать, и Таисия покраснела.
— Неправда ваша, — хмыкнул незнакомец, то есть, как только что выяснилось, Вячеслав. — Инициатива исходила от вас.
— Как это? — Таисия наконец села нормально и вздохнула с облегчением. Она только сейчас почувствовала, насколько устали ноги.
— Вы же первая поинтересовались именем! Замечание показалось справедливым, и Таисия неуверенно пробормотала:
— Вообще‑то я спрашивала собаку… Пес подался вперед и демонстративно фыркнул ей в лицо. Таисия невольно поморщилась — что же он все‑таки слопал?
— Правильно, — не стал возражать Вячеслав, — и мы были настолько вежливы, что тут же представились. Теперь ваша очередь.
Таисия снова попыталась встать, уж очень глупым показалось знакомиться сидя на земле и не видя собеседника. Но не сумела, ролики окончательно вышли из подчинения.
Робкая надежда, что в темноте ее неуклюжее копошение останется незамеченным, растаяла, — Вячеслав уже стоял рядом и протягивал руку со словами:
— Позвольте помочь… Таисия хотела отказаться. Заявить, к примеру, что она здесь отдыхает — да‑да, прямо на траве и ночью, почему нет? — она имеет полное право любоваться звездами где угодно, да и вообще… но не успела. Пока подбирала слова, Вячеслав одним рывком поставил ее на ноги и не дал упасть, придержав за плечи.
— Извините, — пробормотал он, — чуть не уронил. Не рассчитал силы, вы такая легкая…
На Таисию так резко пахнуло крымской сосной, что закружилась голова. Она почему‑то не сомневалась, что хозяин пса — тот самый незнакомец, с которым она столкнулась днем, — неужели только сегодня?! От него пахло все так же горько и сладко — летом, солнцем и Крымом.
Таисия вдруг поняла, что прекрасно помнит эту встречу. И пожалела, что не видит его глаз, — может, их изменчивость ей почудилась? Не могут же радужки так мгновенно менять цвет! Кажется, из карих они за секунды стали желтыми, да еще в золотую крапинку. Раньше она такие глаза видела только у тигров, когда смотрела «Планету животных».
— Ничего, — заторможенно шепнула Таисия, — все в порядке, спасибо.
Ладони Вячеслава жгли кожу даже сквозь ткань рубашки. Девушка осторожным движением плеч сбросила его руки и тут же схватилась за ветку ближайшей черемухи, чтобы не упасть.
«Я не хочу называть свое имя, потому что элементарно трушу, — мелькнуло в голове. — Вдруг и он обзовет меня какой‑нибудь Тасенькой… Господи, какая разница?! Я ж его совершенно не знаю! Подумаешь, от него пахнет крымской сосной, наверняка это из‑за мужского одеколона или туалетной воды. Если бы Федор Федорович купил такую же…»
Мысль о Бекасове отрезвила мгновенно, на Таисию как ледяной воды плеснули. Она задрожала, только сейчас почувствовав ночную прохладу.
Вот где, где сейчас Федор Федорович?! Уже расстался с Элькой или они до сих пор вместе? Может, бродят в эти минуты по улицам, любуются ночным городом и ни до кого им нет дела? А о ней, Таисии, забыли сразу же, едва за ними захлопнулась входная дверь?
Острая обида на то, что Федор Федорович ни разу не приглашал ее просто прогуляться и великолепие ночных улиц открылось ей совершенно случайно, болезненно кольнула. Девушка внезапно разозлилась на него, на себя, на весь белый свет.
Стиснув зубы, Таисия твердо решила, что не будет больше думать о бессовестном Бекасове, который до сих пор считает ее девчонкой и не желает — или не может? — увидеть в ней девушку. И об Эльке она тоже не станет думать. С этой самой минуты она станет раскованной, свободной, смелой, она…
Таисия в сердцах топнула и вздрогнула испуганно, когда ее подхватили под локоть, в очередной раз не давая упасть. Надо же, из‑за Бекасова она совершенно забыла, где и с кем находится.
И еще — она на роликах!
— Вы не замерзли? — озабоченно поинтересовался Вячеслав. — Вся дрожите…
— Нет‑нет, это случайно. Со мной… бывает, просто кое‑что вспомнила. Так, глупости!
Таисия машинально погладила прильнувшего к ноге пса. Суслик довольно заурчал, она улыбнулась и спросила:
— Ты ротвейлер или дворняга?
— Я бультерьер, — привычно ответил за свою собаку Вячеслав. — С хорошей родословной.
Пес гавкнул, подтверждая. И усиленно замел хвостом.
Таисия растерянно сказала:
— А я слышала, что бультерьеры злы и даже опасны.
Суслик будто понял ее и обиженно заскулил. Таисия потрепала его по холке, шепнула:
— Я не тебя имела в виду.
— Все зависит от хозяина, — усмехнулся Вячеслав. — Поверьте, даже болонка может стать опасной, если вцепится в физиономию.
— С болонкой я смогу справиться!