В случае с Кеем все было совершено по-другому. Во-первых, в этой части планеты царствовал день, и романтически перемигивающиеся звезды можно было разглядеть только в мощный телескоп. Во-вторых, Кей совсем не походил на влюбленного заботливого парня — не обращая внимания на меня, он едва ли не до предела разогнал свою машину по скоростной федеральной трассе, на которой, слава Богу, почти не было другого транспорта, иначе мы бы точно куда-нибудь или во что-нибудь врезались. В-третьих, я не хихикала, прикрывая рот ладошкой, — а если и касалась губ, то только от тихого ужаса, а мои вопли о том, что «мне страшно!», веселили музыканта, как цирковое представление трехлетнего ребенка. В-четвертых, парень ну очень громко включил это самый хард-кор — и я сразу почти поняла, что этот стиль электронной музыки теперь буду ненавидеть — если он в тихом «виде» более-менее мною воспринимался, то в громком бил по ушам не хуже тяжелого рока. В-пятых, этот дурак пугал меня тем, что сейчас сделает трюк под названием «на цыпочках» — то есть поведет машину на двух колесах, — мы тогда бы точно перевернулись, я уверена. В-шестых, вместо нежных обращений типа «любимая» и «солнышко» Кей с милейшей улыбочкой назвал меня «трусихой» и велел мне не орать и не просить его остановить машину. Он наслаждался моей паникой, желая приучить к скорости (по его словам). Скорее всего — парень садист и в детстве мучил котят и щенков по полной программе. Избивал сверстников. Доставал сверстниц. А теперь взялся за меня… В-седьмых, Кей нажал на какую-то кнопочку и открыл все окна, чтобы «наслаждаться» порывистым ветром, бьющим с силой в лицо, и я боялась, что у меня не только уши просквозит, но и всю голову заодно. Если бы в машине не было крыши, я бы вообще в аналог весеннего снеговика превратилась бы, удивив матушку-природу.
— Наслаждайся, Катенька, — излишне ласково заявил милый водитель, перекрикивая мощный звук музыки. Вот уж и не знала, что крутые рок-певцы слушают электронные мелодии. Правда, очень жесткие мелодии… Нинка будет очень разочарована. — Чувствуешь скорость?
— Езжай медленнее! — закричала я в ответ. — Пожалуйста!!
— Нет, малышка, привыкай! — быстро обогнал какую-то красную иномарку Кей, едва не задев ее.
Водитель высунулся из окна и яростно потряс кулаком. Лицо молодого мужчины было злым. Я бы тоже на его месте рассердилась.
— Осторожнее! — испугалась я еще больше. Кто Кею вообще права в руки дал? Держал бы светловолосый свой микрофон, а не руль. Гонщиком себя возомнил, что ли, великим? А права-то наверняка купленные.
— Не бойся! Я хорошо вожу, — громко обратился ко мне горе-водитель. — Эй, закрой глаза и представь, что стоишь на высокой скале, над морем. И падаешь! Падаешь с этой высокой скалы.
— Зачем? Ну давай, веди машину медленнее, а? — жалобно попросила я, прикрывая уши ладонями — волосы развевались на ветру, не так красиво, конечно, как у девушек в фильмах, но тоже очень живописно: например, залепляли мне глаза и лезли в рот.
Кей не ответил. Он сосредоточенно глядел вперед: хотел обогнать еще один стремительно летящий ярко-красный спортивного вида автомобиль, которым наверняка управлял такой же дурак — любитель скоростей и адреналина.
— Ты! Я тебя сделаю! — пару раз просигналив, прокричал светловолосый музыкант, высовываясь в окно и указывая пальцем протянутой вправо прямой руки на хозяина второй машины.
При этом на губах этого смазливого паршивца заиграла самоуверенная улыбочка. В эти секунды наше авто почти что догнало красное, и сомневаюсь, что его водитель мог услышать фразы Кея. Но думаю, молодой парень со стильной бородкой, сидящий за рулем, отлично понял ход мыслей Кея, ненормального и обаятельного. Поэтому когда наши машины поровнялись, незнакомец показал большой палец (в его авто окна тоже был открыты), резко ткнул пару раз им себе в грудь, словно говоря Кею, что он лучше, а потом послал воздушный поцелуй, который, как я поняла, был адресован мне. Я зарделась — мне незнакомые молодые мужчины в дорогих машинах пока еще поцелуи не слали.
Мальчики решили посоперничать.
Кей широко улыбнулся, изловчился и, похлопав рукой меня по щеке, надавил на газ. Меня чуть-чуть вжало в сиденье. Он что, действительно думает, что стал гонщиком?! Зачем, зачем я согласилась на эти издевательства? Почему я вообще сразу не сбежала от этого настырного идиота с морской пеной вместо мозга? Его тараканы совсем рехнулись? Стритрейсер недоделанный. У меня тут дух захватывает, а он, сосредоточившись на дороге, заставляет машину едва ли не лететь вперед.
Чтобы не видеть возможного столкновения (в лидере Нинкиной любимой группы я все-таки сомневалась — не похож он на гонщика-профи), я закрыла глаза и представила, что правда стою на обрыве. Высоком, крутом, опасном. Он так ярко представился мне, как будто бы я действительно сейчас не еду в машине на большой скорости, а нахожусь там, под седыми облаками и под бешеным ветром, обволакивающим кожу своими резкими прикосновениями. Несмелый шаг вперед — и лечу вниз. Действительно, похоже на какой-то странный, затягивающий вниз полет! Кружится голова, чуть прерывается дыхание, сердце бьется сильнее, и такое необычное чувство, что меня касаются большими легкими крыльями летящие вместе со мной то ли птицы, то ли бабочки. И из-за этого холод в животе только усиливается. Как и скорость бесконечного падения.
Кажется, Кей увеличил скорость: меня ко всему прочему затошнило, и я злобно покосилась на руки парня, спокойно лежащие на руле. Странно, мне казалось, он должен сжимать руль — при такой-то скорости.
Ну и где тут романтика? Одни только неприятные чувства. Я резко открыла глаза и посмотрела в окно слева от себя — мы только что обогнали ту самую машину, в которой находился парень с бородкой. Кей обрадованно засмеялся и вновь высунул в открытое окно, из которого хлестал ветер, руку, показывая тому, кто остался сзади, очень неприличный жест. В некоторых местах (например, в нашем дворе), за такое морду бьют, но певцу было все равно. Он же у нас знаменитость, ему все можно!
Водитель красного автомобиля с досадой ударил кулаком по рулю и начал притормаживать. Вскоре он остался позади.
— И как тебе твой первый адреналиновый скачок? — прокричал мне в ухо солист «На краю».
— Ты идиот! — честно ответила я, а Кей не нашел ничего лучше, чем потрепать меня за щеку.
Лучше бы обнял… Тьфу ты, о чем я думаю! Вот ведь козел в человеческом обличии.
Положительным аспектом в этой глупой ситуации можно было назвать только наличие самого Кея. Его фанатки обзавидовались бы мне и наверняка захотели бы убить. А народную любовь девушек я уже успела прочувствовать в Нелькиной школе — до сих пор немного жутковато.
Эта странная поездка за город кончилась внезапно. Фронтмен группы «На краю» неожиданно сбавил скорость и, скользящим движением левой руки сместил руль влево, сворачивая с трассы на какую-то едва заметную дорожку из гравия. Он даже не поленился сделать тише музыку, и, слава Богу — потому что очередной электронный трек своей монотонностью и ярой долбежкой вперемежку с электронным басом начал меня нехило раздражать. А потом, внимательно взглянув на меня, Кей вытащил еще один диск, и я даже сначала испугалась, что это музычка будет еще хлеще предыдущей. Однако теперь в автомобиле неспешно играла довольно милая транс-мелодия, сопровождаемая хорошим женским вокалом.