Аннабел вернулась в коттедж в начале первого ночи. По дороге она то и дело прикладывала ладони к щекам, все еще горевшим после просмотра фильма. Сарафан лип к горячему, важному… очень влажному телу. Заметив сияющий в окнах свет, она досадливо поморщилась. Даже без всяких грязных фильмов она едва могла держаться от него на расстоянии, но после того, что сейчас видела…
Аннабел бесшумно поднялась на крыльцо, сбросила босоножки, как можно осторожнее повернула ручку и открыла скрипучую сетчатую дверь.
— Привет.
Аннабел охнула и уронила босоножки.
— Не смейте так меня пугать!
— Простите.
Он лежал на диване с пачкой документов в руке. И почти раздетый: ни рубашки, ни брюк, только выцветшие спортивные шорты. Босые ноги закинуты на подлокотник дивана, и свет торшера превращал волоски на икрах в чистое золото. Взгляд Аннабел уперся в шорты. После того, что она видела на экране, на нем было преступно много одежды.
Пока она пыталась отдышаться, он чуть приподнялся, и, конечно, она снова потеряла голову от невыносимо эротического зрелища.
— Почему у вас лицо такое красное? — удивился он.
— Солнечный ожог.
Ну зачем она сразу пошла домой? Зная собственную уязвимость, следовало сначала поплавать в озере и как следует охладиться.
— Это не ожог.
Он спустил ноги на пол, и она заметила, что у него влажные волосы.
— Что это с вами стряслось?
— Ничего!
Она принялась отступать. Пусть дорога к спальне займет больше времени, но она ни за что не повернется к нему спиной.
— Вы снова принимали душ.
— И что?
— Но вы уже принимали душ после того, как купались в озере. Вы что, помешаны на чистоте?
— Мы с Роном побегали после ужина. А вам какое дело?
О Господи, эта грудь, этот рот… зеленые глаза, которые видели все! Только не ее обнаженную. Этого они не видели никогда. И будем надеяться, не увидят.
— Я… я иду спать.
— Я что-то не то сказал?
— Не острите, пожалуйста.
— Постараюсь, — криво усмехнулся он. — Но, учитывая, что я — это я…
— Прекратите!
Она не собиралась останавливаться, но, похоже, ее ноги объявили забастовку.
— Вам нужно теплое молоко или что-то в этом роде?
— Нет. Ни в чем горячем я определенно не нуждаюсь.
— Я сказал «теплое». О горячем речи не было. Он отложил бумаги.
— Я… знаю.
Пусть она стояла неподвижно, как столб, зато он шагнул вперед и, окинув взглядом ее влажное помятое платье, удивился еще больше.
— Так что же все-таки происходит?
Она не могла оторвать глаз от его губ, живо представляя все те губы, которые видела на экране всего с полчаса назад. Пропади пропадом Кристал и ее фильм!
— Я просто устала, — выдавила она.
— Что-то не похоже. Вы не кажетесь усталой. Губы вспухли, словно накусанные, и дышите тяжело. Честно говоря, вы выглядите возбужденной. Сексуально возбужденной. Или это во мне опять взыграло мое ограниченное мышление.
— Оставим эту тему.
На ребре у него маленький шрам, возможно, ножевая рана, полученная от брошенной подружки.
— Чем же вы, дамы, сегодня занимались, черт возьми?
— Это была не моя идея, — виновато выпалила она, краснее еще гуще.
— Я все равно узнаю. Кто-то из парней обязательно проговорится, так что лучше признавайтесь прямо сейчас.
— Не думаю, что мужчины станут об этом говорить. А может, и станут. Понятия не имею, о чем и много ли сплетничают мужчины.
— Да уж, поменьше вас, женщин, можете быть уверены, — смеялся Хит и кивнул в сторону кухни:
— Хотите выпить? В холодильнике стоит бутылка вина.
— Ну да, как же. Только вина мне сейчас и не хватало!
— Тайна так и ждет, чтобы ее раскрыли, — серьезно заметил Хит, которому происходящее явно нравилось.
— Я же просила оставить меня в покое!
— Именно это и сделал бы порядочный парень. Он нагнулся и поднял сотовый.
— Жанин сейчас во всем признается. Она дама откровенная.
— Она живет в пансионе, и в ее комнате нет телефона.
— Ладно. Тогда спрошу Кристал. Я говорил с Уолтером всего полчаса назад.
Но Аннабел, прекрасно представлявшая, чем сейчас занимаются Кристал с Уолтером, посчитала, что они вряд ли будут в восторге от такого вмешательства.
— Уже полночь, — запротестовала она.
— А ваша компания только что разошлась. Кристал еще не легла в постель.
«А вот на это я бы не рассчитывала». Хит потер пальцем клавиатуру телефона.
— Мне всегда нравилась Кристал. Женщина прямая: что на уме, то и на языке.
Он нажал первую кнопку. Аннабел с трудом сглотнула.
— Ладно, мы смотрели порно. Это все? Хит ухмыльнулся и отложил телефон.
— Вот теперь кое-что начинает проясняться.
— Поверьте, это была не моя идея. И ничего тут нет смешного. Кроме того, это не совсем порно. Скорее, эротика. Для женщин.
— А есть какая-то разница?
— Именно такого рода реплики я ожидала от мужчины. Считаете, что большинство из нас при виде толпы баб с коллагеновыми губами и грудными имплантатами размером с футбольный мяч начинает бросаться друг на друга?
— Судя по выражению вашего лица, думаю, что нет.
Ей срочно требовалось выпить чего-нибудь холодненького, поэтому она, не переставая трещать, помчалась на кухню. Высказаться было необходимо. Просто позарез.
— Возьмем хотя бы обольщение. Разве тот, кто ставит пусть самый средний порнофильм для мужчин, вспоминает о такой веши, как обольщение?
— Сказать по справедливости, особенной нужды нет. Женщины обычно и без того слишком агрессивны, — возразил Хит, проследовав за ней на кухню.
— Совершенно верно. В отличие от меня, — неожиданно для себя призналась Аннабел и тихо застонала, готовая откусить себе язык. Ну зачем ей понадобилось сводить разговор на личности? Идиотка несчастная!
Но коварный Питон не стал заострять внимание на ее обмолвке. Он любил поиграть с жертвой перед тем, как напасть.
— Так в фильме был сюжет?
— Сельский район Новой Англии, невинная художница, спортивный незнакомец, этого достаточно?
Она открыла дверцу холодильника и уставилась на полки, ничего перед собой не видя.