Тед улыбнулся, и Мег затаила дыхание. Улыбка придала ему опасно мальчишеский вид, на который Мег, однако, не купилась. Ни на секунду.
— Люси — моя лучшая подруга. Сестра, которой мне всегда недоставало. Но знаете ли вы, сколько у нее неприятных привычек?
Люси нахмурилась, но не попыталась перевести беседу на другие рельсы, что говорило лучше всяких слов.
— Ее недостатки — ничто по сравнению с моими.
Его брови были темнее волос. Зато ресницы — совсем светлые с золотистыми, словно их окунули в звездный свет, кончиками.
— Интересно бы услышать про эти недостатки, — пробормотала Мег, придвигаясь ближе. Судя по всему, Люси была заинтересована в ответе не меньше ее.
— Я могу быть немного наивным. Вот, например, позволил уговорить себя занять должность мэра, хотя вовсе этого не желал.
— Значит, вы стремитесь всем угодить, — бросила Мег, даже не пытаясь смягчить обвинение улыбкой. Может, ей удастся вывести его из себя.
— Не совсем, — мягко возразил он. — Я растерялся, увидев свое имя в избирательных бюллетенях. Мне следовало бы догадаться раньше.
— Ты действительно кто-то вроде угодника, — нерешительно поддакнула Люси. — Не знаю ни одного человека, которому бы ты не угодил.
Он поцеловал ее в нос. Небрежно. Как ребенка.
— Главное, чтобы мной была довольна ты.
Мег смело оставила позади границы светской беседы:
— Значит, вы наивный всеобщий угодник. Что еще?
Тед и глазом не моргнул.
— Я пытаюсь не быть занудой, но иногда увлекаюсь разговорами, не представляющими интерес для всех.
— Тупица, — констатировала Мег.
— Именно, — кивнул он.
— Мне все равно. Ты сам по себе человек необыкновенный, — преданно заявила Люси.
— Рад, что ты так считаешь. — Он глотнул пива и, явно не воспринимая всерьез грубость Мег, добавил: — Я ужасно готовлю.
— Верно! — ахнула Люси с таким видом, словно наткнулась на золотую жилу.
Ее восторг позабавил его, и губы снова медленно раздвинулись в улыбке.
— И я не собираюсь брать уроки кулинарии, так что тебе придется с этим жить.
Люси продолжала зачарованно разглядывать его, и Мег, поняв, что перечисление Тедом собственных недостатков лишь прибавляет ему обаяния, повела атаку с другого фланга:
— Люси нуждается в мужчине, который позволит ей быть собой.
— Не думаю, что она нуждается в чьих-то позволениях, — спокойно запротестовал он. — Она очень самостоятельна.
Одно это показывало, как плохо он понимает женщину, на которой собирается жениться.
— Люси не имела права быть собой с четырнадцати лет, когда встретилась с будущими родителями, — парировала Мег. — Она мятежница. Рождена, чтобы взрывать окружающую обстановку, но боится раскачать лодку, потому что не хочет позорить людей, которые ей небезразличны. Вы готовы с этим мириться?
— Похоже, у вас некоторые сомнения относительно меня и Люси.
Люси подтвердила каждое из опасений Мег, начав теребить свой дурацкий жемчуг, вместо того чтобы броситься на защиту жениха и будущего замужества.
— Вы, очевидно, потрясный парень, — продолжала докапываться Мег. — Беда только, если слишком потрясный…
— Боюсь, что не совсем вас понимаю.
«Что же. Возможно, это новое озарение для того, кого считают поразительно умным…»
— Что, если… — пояснила Мег, — вы слишком для нее хороши?
Люси нацепила фирменную улыбку в стиле «Белый дом» и стала перебирать жемчужины, словно четки. Тед рассмеялся:
— Знай вы меня получше, сразу поняли бы, насколько все это абсурдно! А теперь, извините, я хочу познакомить Люси с моим бывшим вожатым бойскаутов.
Он обнял Люси за плечи и увел.
Мег нужно было время, чтобы собраться с мыслями, поэтому она совершила марш-бросок в дамскую комнату. Но ее перехватила низкая, полная, напоминавшая гидрант женщина с остриженными бритвой ярко-красными волосами и тоннами тщательно наложенного макияжа.
— Я Берди Киттл, — представилась она, хлопая тяжелыми от туши ресницами. — Вы, должно быть, подруга Люси. Совсем не похожи на мать.
Берди было лет тридцать пять, а значит, она была совсем ребенком в то время, на которое пришелся расцвет модельной карьеры Флер Савагар Коранды. Впрочем, ее реплика не удивила Мег. Кто не слышат о ее матери? Флер Коранда уже давно забросила карьеру модели, основала самое известное в стране актерское агентство. Но для публики она навсегда останется Блестящей девочкой.
Мег поспешно изобразила «белодомную» улыбку Люси:
— Все потому, что мама — одна из самых красивых в мире женщин. В отличие от меня.
Это была истинная правда. Мег унаследовала от матери лишь тоненькие брови, большие руки, ноги-ласты и почти такой же рост, разве что дюйма на два поменьше. Но оливковая кожа, каштановые волосы и неправильные черты ей достались от папочки. К несчастью, она не унаследовала от родителей таланта и амбиций.
— Но полагаю, вы по-своему привлекательны. — Берди провела ногтем по усыпанной стразами застежке черной вечерней сумочки. — Экзотический тип. В наше время стараются именовать супермоделью всякую, кто встанет перед камерой. Но Блестящая девочка была настоящей. Поглядите только, как быстро она сумела стать успешной бизнесвумен! И поскольку я сама бизнесвумен, то искренне ею восхищаюсь.
— Да, она необыкновенная.
Мег любила мать, но это не мешало ей желать, чтобы Флер Савагар Коранда хоть иногда спотыкалась: потеряла VIP-клиента, провалила важные переговоры, на худой конец сломала каблук…
— Полагаю, вы больше похожи на отца, — продолжала Берди. — Клянусь, я видела все его фильмы. Кроме тяжелых, разумеется.
— Вроде того, за который он получил «Оскара»?
— Нет, тот я смотрела.
Отец Мег был великим актером, драматургом, лауреатом Пулитцеровской премии и автором книг-бестселлеров. При таких мегауспешных родителях кто мог винить ее за неудачи? Ни один ребенок не способен оправдать возлагаемые на него безумные надежды.
Если не считать ее младших братьев…
Берди поправила бретельки немного тесноватого в талии черного платья с вырезом сердечком.
— Ваша подруга Люси — хорошенькая штучка.
Это не прозвучало комплиментом.
— Надеюсь, она ценит по достоинству все, что получила, став невестой Тедди.
Мег честно старалась держать себя в руках.
— Уверена, что она ценит его, как и он — ее. Люси необыкновенная девушка.
Берди мгновенно вцепилась в возможность оскорбиться: