Джи-джи пожалела, что никак не может поменяться с ней местами, так чтобы она оказалась в серединке, рядом с отцом. Правда, они переглядывались и улыбались, хотя Джи-джи так и не поняла, делают они это искренне или просто из вежливости и ради ребенка. Ей ужасно хотелось, как в детстве, прислониться к материнскому плечу и закрыть глаза.
Сегодня она даже надела дурацкую юбку из «Блуминг-дейла» и блузку, чтобы порадовать мать. Все же она еще не решила, что наденет в понедельник в школу, но уже подумывала отказаться от черного цвета и тесных джинсов. Вчера Шугар Бет заявила, что для восьмиклассницы Джи-джи выглядит идеально, но, судя по тону, все же считала, что она просто копирует окружающих, вместо того чтобы искать свой стиль.
Вчера Джи-джи вместе с Гвен и Дженни ужинала в Испанском клубе, но родители все еще были настолько погружены в собственные проблемы, что даже не спросили об этом. Собственно говоря, она была счастлива, что они перестали совать нос в ее дела, но неплохо бы иногда проявлять хоть какой-то интерес, особенно матери!
Совсем недавно Джи-джи заподозрила, что, возможно, мать не так уж идеальна, как она раньше считала. И все, что она вынесла в школе, куда хуже того, что пришлось пережить Джи-джи.
После службы родители задержались, чтобы поговорить с друзьями, хотя между собой почти ни словом не обмолвились. А когда наконец направились к автостоянке, Джи-джи нарочно отстала.
— Спасибо за тюльпаны, — услышала она.
«Отец подарил матери цветы?!»
— Увидев их, я подумал о тебе, — признался он.
«Так держать, па!»
— Правда? Но почему?
«Ой, сейчас он ляпнет какую-нибудь чушь!»
— Они так же прекрасны, как ты. Сейчас ее вырвет. Прямо здесь, на стоянке.
Но мать, похоже, была не так разборчива и вроде бы даже покраснела. Отец немедленно закрепил свои позиции и продолжал наступать:
— Не хочешь поужинать сегодня в «Парриш инн»? Часов в семь? Если, конечно, у тебя нет других планов.
Джи-джи затаила дыхание. Мать ответила не сразу:
— Что же, там неплохо готовят. Да!
— Мы будем только вдвоем, хорошо? Джи-джи нужно сдавать работу.
Через две недели.
— Вот как? Да. Конечно.
— Если хочешь поужинать втроем… может, она согласится позаниматься днем…
Джи-джи наспех помолилась, чтобы мать не наделала глупостей.
— Нет, не стоит.
«Так держать, ма!»
Отец придержал дверцу «мерседеса», и мать уселась за руль. Джи-джи ужасно хотелось, чтобы она поехала с ними. Но отец не пытался уговорить ее. Только улыбнулся, захлопнул дверцу и помахал рукой.
По дороге домой Джи-джи думала о том, что случилось, и чем больше думала, тем сильнее тревожилась. Наконец она выключила радио.
— Спроси ее о магазине.
— Что?
— Когда заедешь за ней, спроси о магазине. Она любит о нем говорить. Не о том, сколько он приносит денег. Спроси, как она решает, что именно выставить на витрину, и откуда знает, что именно покупать. Что-то в этом роде. Покажи, что тебе это интересно.
— Хорошо, — медленно выговорил он.
— И что бы она ни надела, не спрашивай, новая ли это вещь. Ты всегда так делаешь. На ней платье, которое она носила целый год, а ты спрашиваешь, новое ли оно.
— Я никогда не спрашиваю.
— Постоянно твердишь одно и то же.
— Что-нибудь еще? — язвительно осведомился он.
— Ма любит говорить о книгах. И скажи ей еще раз, что она очень красивая. Ей наверняка понравится. Может, стоит добавить, что у нее хорошие зубы.
— Такой комплимент скорее годится для лошади, чем для женщины.
— Если бы какой-то мальчик сказал мне это, я бы возгордилась.
— Ладно, похвалю ее зубы. Ты все высказала?
— Не спрашивай ее о Шугар Бет. Они еще не помирились.
— О нет, ни за что, уж ты мне поверь.
Ему, конечно, не терпится услышать, что произошло вчера утром, и Джи-джи уже подумывала признаться, что знает о том случае в школе, но ей было слишком стыдно.
Они сворачивали на Мокингберд-лейн, когда навстречу промчался «лексус» Колина. Джи-джи помахала рукой.
— Смотри, Шугар Бет и Колин куда-то едут.
— Смилуйся над его душой, Господи!
« — Ричард, я готова вас ударить! — провозгласила она.
Улыбка становилась все шире, открывая превосходные белые зубы.
— Не думаю, что вы на такое способны, дорогая».
Джорджетт Хейер. «Коринфянин»
Шугар Бет выглядела как реклама диет-пепси в одном из тех телевизионных роликов, которые обычно снимаются на автозаправках посреди пустыни. Стоило лишь посмотреть, как она направлялась к машине в своих узких джинсах, обнажающем живот топе и соломенной ковбойской шляпе: некий генетический каприз в образе женщины, чересчур высокая, чересчур худая, чересчур длинноногая. Прямые светлые волосы медленно колышутся по ветру, руки описывают грациозные дуги, с пальцев свисает джинсовая куртка. Задолго до того, как они добрались до вокзала, Колин начал потеть.
— Что-то ты молчалив сегодня.
— О чем говорить?
Он остановил машину, вышел и, поскольку ключи были у нее, долго стоял, переминаясь с ноги на ногу, наблюдая, как вся процедура повторяется с самого начала. Беззаботная, какая-то волнообразная, чуть небрежная походка, едва заметное покачивание бедер… С каждой ступенькой топ задирался чуть выше, пояс джинсов съезжал, позволяя на миг увидеть ямку пупка. К тому времени когда она успела открыть замок, он уже корчился от вожделения.
— Давай я сделаю!
— Что это на тебя нашло?
И поскольку каждый приходивший в голову ответ казался крайне непристойным, он предпочел промолчать и, сунув ей в руки брезентовые рукавицы, показал в глубь здания:
— Тут самое главное — вести поиск систематически, начиная с дальнего конца.
— Как скажешь.
Приехав в Парриш, она выглядела измученной, но с тех пор все изменилось. Лицо сияло здоровьем, волосы блестели. Ему хотелось верить, что это его ласки оживили ее. Что это он наполнил ее волшебным эликсиром, вернувшим молодость и красоту. И почти услышал, как она презрительно фыркает при одной этой мысли.
До чего же эти мужчины обожают утешать себя ложью!
— Собираетесь так и простоять весь день, ваша светлость, или поможете передвинуть этот ящик?
— Черт побери, Шугар Бет, я пытаюсь сосредоточиться.
— На чем? Ты вот уже пять минут глазеешь на эту стену. Либо разорви того сукина сына, который так тебя обозлил, либо иди сюда и помоги мне.