- Ты что вздыхаешь? - спросил Макар. - Тоже боишься?
- Нет, я не от страха, - ответила Соня. - Хотя и страшно тоже. Как представила, что этот человек, который письмо писал, может быть, стоял где-нибудь на опушке леса в такой же темноте и смотрел, как сгорает, пылает его дом...
- Знаешь, - сказал Макар, - мне кажется, что мы ему обязательно должны помочь. И неважно, что этого человека уже давно нет на свете. Дело не в этом. Дело... в его источнике.
- Но он же его сам закрыл, - вздохнула Соня. - Даже не знаю, как это правильно назвать - закрыл, заглушил, перекрыл, уничтожил... Не помнишь, как в письме было написано?
- Какая разница? - пожал плечами Макар. - Закрыл, перекрыл? Этот князь Гагарин как увидел, что его источник загадили, не мог по-другому поступить.
- Тогда, может, пусть все так и остается? - робко предложила Соня. Почему-то мне страшно. Страшно представить, что эта история произошла в нашей усадьбе...
- Не волнуйся! - успокоил ее Макар. - Ведь сейчас-то мы не на поиски источника направляемся. Этим я днем буду заниматься, а сейчас у нас что-то вроде развлекаловки. Экскурсия по таинственным ночным местам.
Хоть болтай без умолку, хоть убеждайся каждую минуту, что ты не один все равно страшновато в темноте. Макару даже стыдно стало: если ему неуютно, то что же говорить о Ладошке? Вот же маленький разбойник - так хочет участвовать в этой ночной вылазке, что затих и даже голоса не подает! А боится, наверное, не меньше Макара, это уж точно.
Макар нащупал в темноте его ладонь. Ладошка схватился за руку брата как за спасительную соломинку. Макар улыбнулся и прошептал:
- Не бойся, нас же много.
- А я и не боюсь, - ответил Ладошка таким дрожащим шепотом, что Макару ничего не оставалось, как крепче сжать его руку и пойти быстрее, чтобы догнать папу.
Все-таки рядом с папой Ладошке будет не так страшно. Папа, наверное, и сам все понял - Ладошкина рука перекочевала в его большую ладонь.
И тут среди развалин еще раз мелькнул огонек. Это Макару уже не понравилось. Конечно, они вовсе не собираются подходить к руинам, но если так и будет продолжаться, если он еще раз заметит огонек, подтверждающий, что там кто-то есть, никто его не удержит! Обязательно придется подкрасться и посмотреть. Честно говоря, Макару не очень этого хотелось. Достаточно было и часовни - и так уже, кажется, шевелится на голове каждый волосок. А ведь еще ничего не началось!
Первым услышал гул Ладошка.
- Ой... Ой-ой! - тихонько вскрикнул он.
По склону холма, казалось, пробежала дрожь, пока еще беззвучная. Земля вблизи часовни вздрагивала!
Вся группа как по команде собралась в тесную кучку. Так, конечно, было спокойнее - каждому в отдельности и всем вместе. Папа продолжал тянуть всех вверх по склону, и Макар подумал о том, что немного на свете найдется пап, которые могли бы тащить своих детей... то ли к привидению в гости, то ли еще к кому-нибудь покруче. Но ведь где-то здесь должен быть и Григорий Григорьевич, не зря же он назначил встречу на полночь! Опаздывать на условленные встречи папа не любил. Значит, его подгоняет не только интерес, но и обычная привычка не опаздывать. В полночь так в полночь. Как обещал.
Силуэт часовни едва угадывался на фоне темного неба. Дрожь в земле становилась все ощутимее. Может, так начинается землетрясение? Но ведь во Владимирской области никаких землетрясений не бывает! И не может же землетрясение начинаться каждую ночь в одно и то же время... И в одном и том же месте. Макар вспомнил, как и в первый вечер он стоял здесь и точно такой же страх охватил его, когда сначала пронеслась в земле дрожь, а потом раздался скрежещущий звук.
И на этот раз все повторилось точь-в-точь! Как только дрожь в земле стала такой, что даже явственно чувствовались толчки, - сверху, казалось, с темного неба раздалось звяканье. В ночи такой звук был особенно страшен... Он доказывал чье-то присутствие под куполом часовни. А кто там мог находиться?
Макар схватил Ладошку за руку - вторую держал папа - и даже зажал ему рот ладонью. А если Ладошка закричит? А вдруг ситуация такая, что нельзя подавать голос? Кто знает, как надо общаться с привидениями и всякими непонятными явлениями?..
Но где же Григорий Григорьевич? Он же обещал встретить их здесь! Наверное, папа сейчас очень сильно жалеет о том, что взял с собой Ладошку...
- Не бойтесь, друзья! - раздался сверху, от купола, голос. - Сейчас я выключу этот мерзкий звук.
- Дядя Гриша! - воскликнул Ладошка. - Это он! Я же говорил, что не надо бояться!
Никто, конечно, не помнил, чтобы Ладошка такое говорил. Наверное, это ему так казалось.
И действительно, через секунду скрежет прекратился. Послышался шорох, издаваемый человеком, который слезает со стены, потом кто-то спрыгнул на землю.
- Ух, как я переволновался! - выдохнул Григорий Григорьевич, включив фонарик и освещая им себя. - Не бойтесь, это я. Ну и сглупили же мы с вами, Петр Петрович! Я только наверху, когда услышал, как вы подходите, понял свою ошибку. Ведь я мог бы испугать детей! Хотел как лучше, интересней, а получилось... Все - нет никаких звуков, нет ничего страшного!
- Да, действительно... - пробормотал папа. - Ладошка здесь, что и говорить, лишний.
- Ничего не лишний, - не согласился Ладошка. - Я меньше вас испугался!
- А как же... - не понял Макар. - Как же вы прекратили это звяканье? Земля-то до сих пор еще дрожит.
- И будет дрожать, - засмеялся Григорий Григорьевич. - Еще ровно минуту. Пока не проедет поезд.
- Поезд? - удивленно переспросил папа. - Какой еще поезд?
- Самый обыкновенный, - объяснил художник. - Дело в том, что неподалеку в лесу - железная дорога. И как раз в полночь проходит груженый товарный состав. Его собственный шум заглушается деревьями, а вот земля... Земля подрагивает.
- А скрежет? Почему звякает купол? - спросила Соня. - Ведь звук доносился сверху.
- Вот разгадка этой тайны. - Григорий Григорьевич посветил фонариком на свою руку. На ладони лежала связка больших старинных ключей. - Какой-то умник повесил эти ключи на купол - есть там такой крючочек... И когда купол дрожит, то ключи, естественно, позвякивают, а купол, как огромная металическая мембрана, усиливает этот звук. Видно, хорошо знаком с законами физики шутник, прицепивший эти ключики.
- Вот видишь, Ладошка, - засмеялся папа, - ничего страшного. Все так просто!
- Неинтересно, - поправил его Ладошка. - А я думал, привидение...
В его голосе было столько разочарования, что все засмеялись.
- Хотел привидение увидеть? - шутливо, как будто расстроившись, сказал Григорий Григорьевич. - Надо было мне в таком случае подольше посидеть на этой неудобной стене. Но, честно говоря, я испугался больше всех. Думаю, что же это такое: устроил, не подумав хорошенько, ночь ужасов для своих друзей!