- Он, наверное даже по деревьям не умеет лазать, - чуть не плакала она. - Любая собака может его догнать... Да и кошки в этой деревне такие огромные! Каждая, защищая свою территорию, покалечит Нюка в два счета.
- И не в два, и не в три, - уверял ее Ладошка. - И на дерево он сумеет забраться не хуже кошки. Нюк же зверек! Он как зашипит на кошку на своем зверином языке, та сразу поймет, что лучше не связываться. Незнакомый зверь всегда страшен!
- Искать надо этого незнакомого зверя, - сказала мама. - Быстренько завтракать - и сразу же искать.
Макар тяжело вздохнул. Вот так и бывает в жизни: планируешь одни поиски, а заниматься приходится другими. Но, кстати, а почему бы их не совместить? Тем более что Макар был абсолютно уверен: Нюк убежал в сторону усадьбы.
Какой там завтрак! Быстро выпили молоко, схватили бутерброды и побежали. Взглянув на изгородь, Макар усмехнулся: в последнее время они даже на деревенскую улицу не выходили. Один у них маршрут - за дом, вдоль изгороди, через луг к усадьбе. Вот и хонорик, скорее всего, выбрал тот же маршрут для своей одинокой прогулки.
И в самом начале - такая досадная плохая примета: Макар забыл рогульку. Пришлось вернуться. Уже выбегая второй раз из дому, он подумал, что надо было бы взять и другие необходимые предметы - баллончик, петарды, спички, ножик... Но хотелось поскорее обнаружить Нюка, и Макар только махнул рукой в сторону стола, в котором лежали все его вещи. Хоть и шевельнулось в груди нехорошее предчувствие...
Конечно, при таком волнении рогульку не почувствовать! Пока Нюк не будет найден, о других поисках не могло быть и речи. Поэтому ненужную пока рогульку Макар засунул в карман.
Ребята разошлись по лугу подальше друг от друга и широкой цепью двинулись к холму.
- Нюк, Нюк, кушать, кушать! - звали они по очереди.
Вот уже и луг прошли, и по холму поднялись - хонорика пока не обнаружили. Оставалась надежда на то самое место у ручья, где Нюка нашли в прошлый раз. Не сговариваясь, они подошли туда одновременно.
- Нету... - разочарованно протянул Ладошка. - Значит, он не за водичкой побежал. Может, за птицами? Птица перелетала с куста на куст, а Нюк за ней. И заблудился...
- Хонорик не человек, он не может заблудиться, - сказал Макар. - Он всегда чувствует обратное направление. А водичку ведь не обязательно в одном и том же месте пить. Может, Нюк прогуливается вдоль ручья, выбирает, где повкуснее...
Макар хотел пошутить, но ни он сам, ни Ладошка с Соней - никто даже не улыбнулся.
Они пошли вдоль ручья. Вглядывались под каждый кустик, даже на воду смотрели, будто Нюк мог затаиться где-нибудь под корягой. Ладошка охрип от частого повторения имени хонорика. Он уже почти беззвучно шептал и шептал, пока Соня не попросила его:
- Ладошка, ну прекрати, ты совсем голос потерял. И перестань плакать! Нюк увидит из-за кустов, что ты плачешь, и испугается. Вот тогда точно не выйдет нам навстречу!
Ладошка вздохнул и вытер слезы. Он понимал, что его просто успокаивают, но постарался больше не плакать. К тому же плакать во время поисков неудобно - слезы мешают смотреть. Все расплывается перед глазами, и не видно, что перед тобой на тропинке...
Дошли до места, где ручеек впадал в реку, и берег реки обследовали до самого мостика - пусто. Нюка не было нигде. Может, он и мостик этот перебежал, и успел удалиться на многие километры... Потому что кричал Макар настолько громко, что вряд ли хонорик мог его не слышать. Если, конечно, находился в пределах досягаемости голоса. А эти пределы охватывали и луг, и усадьбу, и еще с километр леса - во все стороны. Выходило, что Нюк или убежал действительно далеко, или... Вот этот второй вариант Макар даже не хотел допускать. Даже думать о нем не мог...
Он предложил вернуться на холм, к часовне. Все-таки там место повыше, с него и звать Нюка, и наблюдать за окрестностями проще. Для того чтобы отвлечь Ладошку от переживаний, Соня повела его смотреть часовню. Такая страшная ночью, днем она была похожа на обыкновенную старинную беседку. Или на грот - из-за выщербленных каменных стен. Ладошка занялся тем, что стал бросать мелкие камешки в купол. Сразу несколько камешков прошелестели по гулкому металлу, и Ладошка прислушался:
- Вот, точно как вчера... Все-таки надо эти ключи обратно повесить! Интересней будет.
"Кстати, а что это были за ключи? - вдруг подумал Макар. - Надо будет спросить у Григория Григорьевича".
Но эта мысль мелькнула и исчезла, сменившись мыслями о Нюке.
Соня улыбнулась.
- Интересней-то интересней, но и страшнее, - ответила она Ладошке. Вот скажи, смог бы ты сюда прийти один? Только в полночь, когда купол звенит?
Ясно было, что этими вопросами Соня старается отвлечь брата... Но он предпочитал не отвечать, потому что был занят бросанием камешков. Ну, и оглядывался по сторонам, конечно. Не мог же он забыть про Нюка!
Макар не удержался и двинулся в сторону развалин. И почему его потянуло на то место, где он вчера подслушивал разговор? Непонятно...
Там, где вчера сидела четверка "кладоискателей", в траве валялись два примятых окурка, и в каменной нише было накапано воском. Не показалось ничего Макару - слышал он вчера этот разговор. И даже сейчас отдельные слова словно повторялись в ушах.
Сбоку хрустнула ветка. Макар повернул голову и чуть не вскрикнул. Прямо на него жалким вопросительным взглядом своих глаз-бусинок смотрел... Нюк! Большая и сильная ладонь сжимала мордочку хонорика, чтобы он не мог даже и пикнуть. А лапки были связаны.
- Не волнуйся, ему не больно, - противно хмыкнул Сашок, державший Нюка в вытянутых руках. - Просто не хочется, чтобы он сбежал. Пока этот котяра нам нужен...
- Это... не кот... - почему-то прошептал Макар и удивился своим словам. Тоже, нашел, что первое сказать!
Он ошеломленно смотрел на Сашка. Почему тот позволяет себе такое?! Что происходит?
- Отпусти хонорика! - пересохшими губами прошептал Макар. - Ты что, с ума сошел?
- Никуда я не сошел, - захихикал Сашок. - И смотри - вот...
Он поднял Нюка за передние лапки, по-прежнему зажимая мордочку. Нюк отчаянно задрыгал задними лапками.
- Тихо! Ты понял меня? - строгим голосом спросил Сашок. - Если крикнешь, стукну твоего ханурика об стенку. Ну так как, понял?
- П-понял, - кивнул Макар. - Он не ханурик, он хонорик...
У него закружилась голова. Он нащупал сзади камень, сел на него... Что делать? На Сашка было страшно смотреть. Наверное, потому что человек так быстро, так мгновенно изменился. У Макара просто в голове не укладывалось, что сделать такое может вообще какой-нибудь человек - не то что знакомый, с которым совсем недавно беседовали. Пусть даже и не в самых дружеских тонах...
- Сейчас ты пойдешь и скажешь своей сеструхе, чтобы шла домой. И мальца чтоб захватила. Понял?