Хорошо сижу, далеко гляжу. Правда, не в ту сторону. Я вообще высоты боюсь, если кто не знает. Выругалась напоследок и опрометью рванула вон с крыши. Чуть с лестницы не свалилась.
Какая разница, откуда вести наблюдение? Остановилась на первом этаже. Из парадной двери давно повыбивали стекла, из экономии заколотив проемы фанерой. Запихав термос в рюкзачок, я заметалась в темноте тамбура в поисках окна в мир. Подглядывать получалось только в дырку от гвоздя. Дырка была маленькая и широкого обзора не давала. Приблизив глаз так, что нос нащупал опасные занозины на не ошкуренной фанере, я превратилась в статую ожидания. По идее, Карабас никак не может долго оставаться в гостях. Почему? Да потому! Нечего ему там сиять своими русалочьими глазами. Значит, вот как только он выйдет, я рвану за ним и прибью заразу.
Потом у меня затекла шея. Размялась немного. Головой туда-сюда помотала, восстанавливая кровообращение. Вроде помогло. Снова прильнула к дырке в фанере. Откуда на меня смотрел чей-то немигающий глаз.
Коловорот настиг меня почти у чердака. Отчаяние придало сил, и я со всего маху огрела преследователя рюкзаком. Но схваченное за лодыжку тело последовало законам инерции и грохнулось.
– Помогите. – Шепот не нарушил тишины подъезда.
– Чтоб тебя. Дура психованная. – Его шепот был не громче моего.
– Ногу отпусти!
– Размечталась. Я отпущу, а ты на крышу – шасть и башкой об асфальт. А там как раз маманя твоя под ручку с кавалером. Вот они обрадуются!
Кряхтя, Коловорот уселся на ступени, впрочем, не ослабляя хватки. Пришлось прикинуться шлангом и валяться кверху попой как ни в чем не бывало.
– Ты чего понеслась? – Коловорот одной рукой вышуршивал из пачки сигарету.
– Несутся куры, а я побежала.
– Ну, пошути еще… – Зажигалка серебряно звякнула крышкой, спертый воздух наполнился сочным запахом вишни.
Я поерзала, устраиваясь на цементном полу как можно удобнее. Снизу послышалось хлопанье дверей и чьи-то недовольные голоса. Пробуждающие всплески эха по колодцу парадной.
– К нам гости, – сообщил невозмутимо Коловорот и на секунду отпустил мою ногу.
В три прытких скачка я очутилась площадкой ниже. У окна меня схватили, облапили и начали настойчиво целовать. Поцелуй, отнявший дыхание, обильно пах вишней. Против моей воли глаза закрывались, мешая видеть проходящих мимо жильцов. Недовольно ворчащих про наглую озабоченную молодежь. Которой даже днем хочется, да негде. Хлопнула дверь квартиры. Спертый воздух моментально пропитался тяжелым ароматом жареной рыбы. Думается, камбалы.
– А чердак я запру. А то шастают тут всякие, – громко заорал дядька и действительно полез вешать новый замок.
– Ведро потом вынеси, – крикнула ему тетка.
Коловорот бдительно заглянул мне в глаза. Увидел в них бездну панического ужаса и решительно полез рукой под майку, словно пытаясь убедиться в отсутствии лифчика. Которым я в летний период не пользуюсь. Ужас сменился другими, более пронзительными эмоциями. Дыхание рот в рот, отягощенное эротическим массажем, не позволило мне заорать в голос.
Вниз спускался дядька с помойным ведром, без всякого энтузиазма поругивая не только нас, но и правительство. Пока Коловорот упражнялся в поисках жировых отложений на моей талии, ворчание стихло.
– Теперь можешь ругаться сколько влезет.
– Да пошел ты!
– Вместе пойдем. Сейчас тихо спустимся к моей машине. Ты отряхнешь мусор с одежды, а потом поговорим как цивилизованные люди.
– Кто люди, а кто и нелюди, – решительно парировала я, садясь в машину.
Мстительно отряхнув прах подъезда прямо в салоне, я вызывающе задрала нос. Пусть видит, с кем имеет дело.
– Засранка. Теперь салон пылесосить.
В пылу борьбы я напрочь запамятовала, что не далее как сегодня утром решила выискать Коловорота для серьезного разговора. Но теперь мои намерения не играли никакой роли. Поскольку инициатива ускользнула из рук. Позволяя Коловороту вытворять черт знает что.
– Маме пожалуюсь.
– Да ну? Давай, расскажи ей, как ты гарцуешь по крышам. Расскажи, как липнешь к взрослым мужикам. Кстати, а ты с ней по-человечески говорить не пробовала? Ну, как дети с родителями говорят.
– Пробовала, – буркнула я, рассматривая пролетающий мимо городской пейзаж. – Бесполезное занятие.
– Умница. Это не к тебе относится. У тебя, детка, мания величия. Тебе просто-напросто заняться нечем.
– А при чем здесь мания?
– При том. Кто тебе разрешил совать свое жало в чужие дела? Уж не я – точно. И не мама.
– Ага. Все брошу и разрешения у вас спрашивать начну, – обиделась я.
– Сейчас приедем в одно спокойное место, и ты мне популярно объяснишь, какие яйца ты там пыталась высидеть.
– Знаете, ничего я вам не скажу. Вы сами пообещали мне помочь, так что теперь не отвертитесь! Расскажите про ее дела, а я сама решу, как дальше себя вести.
Закуривая сигарету с пронзительным запахом вишен, Коловорот презрительно кривил тонкие губы. Которые еще хранили частицу моего тепла. Черт! Как бы заставить себя не вспоминать про этот ворованный поцелуй на лестнице. Я же теперь чувствую себя настоящей изменщицей по отношению к Игорю.
– Хорошо. Раз обещал, расскажу. Не больше необходимого. Предвосхищая твое неуемное любопытство, заранее предупреждаю – все сказанное останется между нами, и я не намерен отвечать ни на один вопрос. Я говорю. Ты слушаешь. Молча. Только так.
Мы на предельной скорости вылетели из города. Нашпигованное машинами шоссе. Вдоль которого на одинаковом расстоянии друг от друга шеренгой торчали одинаковые деревянные дома. Да, придорожный пригород не обязан восхищать туристов. Он утилитарен и неказист. Жить можно – и слава Богу. Некоторые из строений воинственно отличались цветом или цветником. Что только подчеркивало убожество деревенской идиллии.
Местами то справа, то слева в монотонные очертания одноэтажных избушек нахально врывались островки полудворцовых новостроек. В которых обитали люди иного сорта. Склонные к кучкованию из опасения оказаться в окружении нереспектабельной вороватой нищеты. Еще на шоссе оказалось удивительное количество заправочных станций. Зазывающих автолюбителей разными ценами на бензин. Забыв про злость на Коловорота, я поинтересовалась, почему такой разброс в ценах? Если вон на той заправке так дешево, то почему нет длинной очереди из желающих затариться под завязку?
– Вот купишь свою машину – попробуй. Если двигатель не жалко.
– Чего ему будет? Неужели он постыдится работать на дешевом бензине?
– Карбюратор засрется, – коротко рявкнул Коловорот, сворачивая с трассы.
Небольшой загородный дом напоминал простенькую крепость с бойницами. Никаких архитектурных излишеств, башенок, устремленных ввысь остроконечных крыш. Простая кубическая крепость с квадратными зубами поверху. Из украшений – прямоугольные окна без занавесок. Вокруг этого памятника минимализму расстилался ровный газон, подстриженный так же коротко, как и его владелец. На газоне в изобилии присутствовали неаппетитные кучки, доказывая, что где-то поблизости затаились четвероногие охранники. Выйдя из машины, я стала оглядываться по сторонам, пытаясь угадать, какую именно породу собак предпочитает Коловорот.