Он однажды сказал Ольге, что всегда обращается именно к ним, потому что ему легче сосредоточиться, когда он встречает внимательные взгляды.
Ольга слушала его, смотрела на него. В его голосе, во всем его облике не появилось ничего нового, он был знаком ей до последней черточки. Но, вглядываясь в эти знакомые черты, она чувствовала такой восторг, как будто у нее на глазах совершалось сейчас что-то необыкновенное, захватывающее. Он поднимался у нее в груди высокой волной, этот восторг, стремительно летел вверх, к горлу, и горло перехватывало от самого настоящего счастья.
– Для здоровой личности, – продолжал Андрей, – характерен выход за пределы собственных нужд, ощущение своей ответственности за этот мир, своей способности и обязанности заботиться о других.
Ольга почувствовала, что сейчас заплачет. Все ненужное, чужое сползало, спадало; ей казалось, она слышит шум, треск, гул, с которым обваливаются с нее какие-то тяжелые наросты. И из-под этой корки, из этой скорлупы она вылупливается как птенец – живая, полная сил и счастья.
Прозвенел звонок. Ольга широко распахнула дверь аудитории.
– Спасибо, до встречи через неделю, – сказал студентам Андрей. И сразу же увидел ее. – Оля? Ты здесь?
В его голосе звучало недоумение, а на лице проступали удивление, испуг и сразу вслед за ними, сметая их, – сильное и радостное, конечно, радостное изумление.
– Оля! – воскликнул он. И спросил со смешной опаской: – Ты здорова?
– Да, – ответила она, глядя в его лицо, четко прорисованное солнечным светом, заливающим аудиторию. – Я здесь. И совершенно здорова.
Только теперь она наконец поняла это не умом даже, а всем своим существом: она здорова, дух ее здоров, и ничто не может помешать ей быть счастливой.
И вот сегодня она шла к мужу на работу, как и тогда, и ей казалось, что тот солнечный день все длится и длится. Сегодняшний апрельский день был похож на тот, февральский, не столько солнцем, сколько счастьем.
Ольга немного опоздала. Когда она подошла к факультету, занятия уже закончились, и из здания выбегали студенты, выходили преподаватели. Она села на лавочку под кленом и стала высматривать среди них Андрея. Поток людей постепенно иссяк, а его все не было. Это было странно: он просил ее не опаздывать, потому что у него были еще какие-то дела и он мог уделить походу в магазин ровно час, не больше.
А в магазин надо было пойти непременно: у Андрея закончились костюмы. Именно так он называл это явление – когда привычные костюмы начинали уже выглядеть просто неприлично, причем почему-то все разом, и, хочешь не хочешь, приходилось покупать новые. Процесс этот Андрей ненавидел. У него была нестандартная фигура – рост, довольно высокий, не совпадал с размером, – поэтому приходилось перемеривать целые шеренги костюмов, чтобы выбрать более-менее подходящий, а потом все равно вызывать портного для окончательной подгонки. Учитывая, что любым, самым распрекрасным костюмам он вообще-то предпочитал джинсы и свитер… нетрудно было догадаться, как его радовало это занятие. Ольга, разумеется, принимала в нем самое активное участие; неизвестно, состоялось бы оно без нее вообще.
Она постаралась прийти без опоздания, зная, что Андрей и так будет раздражен необходимостью потратить время на, как он говорил, глупость и условность. Она пришла, а он почему-то нет.
Ольга набрала Андреев номер – его телефон был выключен.
«Может, он у декана? – подумала она. – Ну да, конечно, у него какая-нибудь важная беседа, что же еще. А потом скажет, что на магазин уже времени нету!»
Ей нравились эти простые заботы и нравилось легонько досадовать на мужа.
Андрей появился через полчаса и почему-то не из здания – его машина подъехала к факультетскому дворику.
– Ты уже здесь? – сказал он, подходя к Ольге.
Его голос звучал рассеянно, и такой же рассеянный у него был вид.
– Я-то здесь, – сказала Ольга, поднимаясь с лавочки. – А вот ты где ходишь?
– На фирме. Срочно вызвали.
– Почему срочно? – удивилась Ольга.
Фирма, в которой подрабатывал Андрей, занималась психологическим консультированием политиков, в основном мелких и недавних, растерявшихся от непривычной для себя роли. Нельзя сказать, чтобы ему доставляла удовольствие эта работа, но все три года, что он ею занимался, доход она приносила неплохой. Правда, обычно Андрей ходил на эту фирму два раза в неделю, и сегодня он туда как будто бы не собирался.
– Вызвали, потому что появилась необходимость, – ответил он.
Теперь в его голосе прозвучало раздражение. В чем состояла необходимость его немедленного появления на фирме, объяснять он не стал.
«Костюм не хочет выбирать, потому и сердится», – догадалась Ольга.
– Ну, пойдем, – сказала она. – Час-то у нас есть, надеюсь?
– Полчаса. Потом я должен вернуться.
– Куда? – не поняла она.
– На фирму, я же сказал!
Раздражение в его голосе сделалось отчетливее.
«За полчаса никак не успеем, – подумала Ольга. – Это же только до ЦУМа доехать! Но попробовать все равно придется».
К ее удивлению, они не только уложились в полчаса с выбором целых двух костюмов, но успели даже отдать их в работу цумовскому портному.
– Ты сегодня просто как вихрь, – улыбнулась Ольга, когда они уже вышли из ЦУМа. – На костюмы и не взглянул даже, по-моему. Взял, что первое под руку попалось.
– Все? – нетерпеливо спросил Андрей.
– Ну да. – Она недоуменно пожала плечами. – Если ты считаешь, что двух костюмов тебе на ближайшее время достаточно, то все.
– Считаю, считаю. Я поехал.
Он разве что не подпрыгивал от нетерпения. Это было так странно для него, так на него не похоже!
– Я думала, мы куда-нибудь зайдем, – разочарованно сказала Ольга. – Пообедаем.
– Я спешу, – быстро ответил он. – Вечером дома пообедаем.
– Нет, вечером ты меня не жди, ешь сам. У меня же сегодня допоздна занятия.
– Да. А я забыл. – Он о чем-то задумался, но ненадолго – махнул Ольге рукой и сел в машину. – Ну ладно, пока.
«Что это с ним? – думала она, глядя, как его машина нервно лавирует по рядам. – Даже не рассказал, что у него на фирме вдруг случилось».
Но, несмотря на необычность такого его поведения, оно все-таки не должно было вызывать ни недоумения, ни тем более тревоги. Андрей был из тех людей, которые, увлекшись какой-нибудь задачей, погружаются в нее полностью. Видимо, такая задача сейчас у него по работе и возникла, вот он и торопился поскорее избавиться от бытовых дел.
Есть Ольге все-таки хотелось. К тому же по плечам зашелестели дождевые капли. Надо же, она и не заметила, как небо успело затянуть тучами. И настроение стало смутным тоже незаметно.