«О-да, отлично, повеселись», подумал он. Потому что впредь он не собирался позволять себе заходить слишком далеко по стопам отца.
Звуки сирен доносились с востока, становясь все громче.
Очевидно, он был не единственным человеком, слышавшим их приближение. Мужчина выбежал из одного из номеров мотеля, и помчался к капоту десятилетней бетти с открытыми на четверть решетчатыми панелями. По всей видимости ему было тяжело доставать свои ключи, одновременно натягивая штаны.
Следующая в параде беглецов была вульгарно-выглядящая женщина, забравшаяся в старенькую хонду цивик, попутно опуская вниз задратую миниюбку.
Визг их колес означал, что стоянка уже была пуста, когда машина скорой помощи съехала с дороги, останавливаясь перед офисом.
Так как медик вышел со стороны пассажирского сидения, и тот кто должно быть был менеджером уже открывал стеклянную дверь, Век громко и четко просвистел. «Сюда!»
Очевидно, менеджер не имел никакого желания быть вовлеченным во все это и вернулся внутрь мотеля. Но санитар побежавший трусцой и тронувшаяся вслед за ним машина скорой помощи направлялись поперек автостоянки. И как только они достигли его, Век стал совершенно спокойным – как штиль. Столь же недоступный как холодная, отдаленная луна, следящая за черной как смоль ночью.
К черту его темную сторону. Он сделал это. И он собирался заставить себя заплатить за это.
Адские дела офицера Софии Райли скапливались как летучие мыши из ада, просачиваясь через тихие улочки Колдвелла. Огибая машину, она свернула на пустынную трассу 149, спеша на место преступления не обращая внимания на высокую скорость: Она всегда быстро ездила. Быстро ела. Ненавидела ждать в очередях, ждать людей и ждать получения информации.
Только бы не сбить оленя прежде, чем она успеет добраться до мотеля «Монро & Сьюит».
Когда зазвонил ее сотовый, она взяла трубку не дожидаясь второго гудка.
- Райли.
- Детектив де-ла-Круз.
- Хей. Угадайте куда я еду прямо сейчас?
- Кто позвонил вам?
- Поправка. Ваш напарник в главном списке моих дел, так что если он звонит по середине ночи в скорую помощь, и говорит, что не знает, что именно случилось с жертвой, то мне сразу же поступает звоночек динь-динь.
К сожалению, это было то, с чем она была слишком хорошо знакома. Томас ДелВечио-младший лишь в течении двух недель работал над убийством и уже успел привести все в беспорядок, хладнокровно накинувшись на журналиста пытавшегося сделать фото жертвы.
Хотя это и было всего лишь безрассудной детской игрой.
- Как вы узнали? – спросила она.
- Он разбудил меня.
- Как звучал его голос?
- Буду честным.
- Вы всегда честны, детектив.
- Он казался спокойным. Пожаловался на головную боль и потерю памяти. Рассказал, что повсюду было много крови, и он на сто процентов уверен, что жертвой был Дэвид Кронер.
Больной ублюдок, зарезавший несколько молодых девушек и хранивший части их тел в своей коллекции. Последняя «работа» ублюдка была в мотеле, пока она не была прервана неизвестным. В создавшемся хаосе, Кронер сбежал через окно туалета, оставив после себя окровавленный труп и грузовик, заполненный банками с образцами и другими вещами – каждая из которых была занесена в каталог полицейского участка и разбросаны по всей стране.
- Ты спрашивал его, он сделал это? – Как сотрудник отдела внутренних расследований, Райли занималась расследованиями проступков своих коллег, и она гордилась своей работой. Ей не нравилось то, что люди не выполняли свои должностные обязанности. Все, включая копов, должны подчиняться законам и играть по правилам.
- Он сказал, что не знает.
Отключение при совершении убийства? Не редкость. Особенно, если преступление совершается на почве страсти – как, например, убийство униженным детективом серийного убийцы. Век уже проявлял себя как сорвиголова или защитник жертв. Итак, сорвиголова. Парень был блестящим, очень сексуальным сорвиголовой.
Не то чтобы его сексуальность относилась каким-либо образом к делу.
Ни малейшем.
- Расчетное время прибытия, детектив? – спросила она.
- Около пятнадцати минут.
- Я в миле оттуда, увидимся на месте.
- Ясно.
Закончив разговор, она положила телефон во внутренний карман пальто и пристегнула ремень безопасности. Элемент силы правопорядка, как возможный подозреваемый в расследовании убийства – разряд по которому и проходил Век, учитывая ту маленькую вероятность того, что Кронер все-таки выживет. Большую часть времени, отдел внутренних дел занимался расследованием коррупции, процессуальных нарушений, и компетентности сотрудников. Но в этом случае, даже коллеги из отдела Века уже были в шаге от того чтобы признать, что один из них совершил преступление.
Черт, в зависимости от того как все пройдет, ей вероятно потребуется набрать номер и сделать звонок. Но для этого еще было слишком рано.
Однако, не слишком рано чтобы подумать об отце Века.
Все знали, кем был этот человек, и она вынуждена была признать, что если бы не их кровное родство, она бы не стала обращать внимания на это… опасаясь, что ДелВеччио вполне мог вернуться, как это бывало не раз в подобных случаях.
Сэр Томас был одним из самых печально известных серийных убийц двадцатого столетия. Официально, он был обвинен и осужден «только» за двадцать восемь убийств. Но он был замешан по меньшей мере еще в тридцати – и это были лишь те о которых было известно властям штата. Были еще десятки без вести пропавших женщин, которые возможно могли быть также его жертвами.
Так что да, если бы отец Века был бы юристом, бухгалтером или учителем, то она не была бы так заинтересована этим. Но, как правило, поговорка яблочко-падает-не-далеко-от-яблони всегда имело серьезные последствия, тем более, если речь шла о серийных убийцах и их сыновьях.
Проехав приземистый мост, на правой стороне показался Мотель «Монро & Суит», она проехала мимо офиса и ряда комнат до дальнего конца стоянки у леса. Выбравшись из машины с рюкзаком необходимых вещей, сладкий запах дизельного топлива скорой помощи заставил ее сильно чихнуть, после чего до нее донесся резкий аромат сучьев сосен… а также медный привкус свежей крови, который трудно было с чем-либо спутать.
В свете фар стоящей боком машины скорой помощи, ЭМТ-медики работали над окровавленным телом белого мужчины. Одежда жертвы была разрезана – или разорвана – и то, что было под ней, было множеством необработанных колотых ран, количество которых было невозможно сосчитать.