Когда его пальцы коснулись отражающей поверхности, он отдернул свою руку. Аптечка была ледяной.
Вот дерьмо, Век знал, что здесь было что-то, кроме него. Почему еще оно было занавешено? Вопрос в том, как далеко в этом преуспел демон?
- Что ты делаешь с ним, сука?
Задергивая полотенце, Джим открыл ящики, гремя запасным дезодорантам, зубной пастой и дополнительными маникюрными ножницами – эй, может быть, они подойдут. За исключение того, что они едва ли имели эмоциональную связь с парнем – свет отразился перед домом, врываясь через окно, когда Джим стоял возле окна, напоминая ему о том, что ему следовало быть невидимым.
Заставляя себя исчезнуть, он выглянул в окно. Непосредственно перед подъездной дорожкой Век вышел из желтого такси.
Призрачный Джим направился прочь, спустился вниз по парадной лестнице, создав лишь дуновение воздуха. На кухне он обнаружил, что Эд и Эдди, сделали также как и он, и они ждали втроем, образуя не более, чем теплый сгусток в дальнем углу комнаты.
Она уже в нем, мысленно передал он своим парням.
Чую ее отсюда, вернулось от Эдди.
На дальней конце передней, открылась и закрылась дверь, и заблокирована. Затем тяжелые удары ног спустились туда, где стояли они. – Гребанный…. ад….
Продолжая проклятья, Век вошел в кухню, бросил ключи и сорвал с себя куртку. Следующим шагом было подойти к холодильнику и захватить бутылку пива. Вскрыв крышку и начав пить, было ясно, что на его голову свалилась длинная плохая ночь –
Внезапно, мужчина выровнял голову, поставил пиво и посмотрел прямо туда, где они все стояли. Он не должен был чувствовать их, а тем более видеть. Ни один из них не двигался. В том числе и Век.
Джим посмотрел на линолеум пола за детективом… и заметил, что парень отбрасывал две тени.
Одноместный источник света? Две противоположные части в футе от него?
Храня спокойствие, Джим показал парням на пол, и они закивали.
Век протянул свою длинную руку и перевернул выключатель так, чтобы свет зажегся ярче. Затем он огляделся вокруг. – Гребанный… ад.
Очевидно, это было любимой песней парня, и если бы не тот факт, что может пробудить в Эде вокальный рев, Джим подумывал напеть несколько тактов для себя. Покачав головой, Век вернулся к своему пиву, залпом осушая его. Оставив мертвого солдата на прилавке, он достал еще две и вышел из комнаты.
Назначение: диван в гостиной.
Джим и его парни последовали за ним, держась на расстоянии. У Века было либо чрезвычайная интуиция либо у него был на загрязненном экране радар на ангелов. Зная их удачу, он склонялся к последнему.
Садясь, детектив разоружился, вынимая заполненный магазин, а также выкладывая неприятный нож. Затем он вынул свой значок. Блестящий, золотой и серебряный полицейский значок.
Мужчина держал его в сложенной ладони в течении длительного времени глядя на него так, словно он был хрустальным шаром, который позволял видеть … или, может быть зеркало, в которым он пытался рассмотреть себя.
Запиши это, приятель, подумал Джим. Допивай пиво, откинься назад, и немного вздремни. Я обещаю, что верну, когда закончу.
Век следуя приказам, отложил значок с его именем и серийным номером поверх оружия, глотая пиво один за другим, и затем прислонился к подушке.
Его глаза закрылись мгновение спустя. Потребовалось некоторое время, прежде чем эти руки легли на его бедра и упали в сторону, но затем медленное, глубокое дыхание подтвердило, что они могли получить то, чего хотели и могли уйти.
Джим протянул руку на уровне талии и в духе Джедая нацелился на значок, левиатируя его над полом, перемещая его сквозь темноту к нему. Как только его ладонь вступила в контакт с объектом, он почувствовал тот же холод со второго этажа, зло Девины жило в пространстве между молекулами металла.
Предупреждение Эдди о уничтожение казалось до сих пор витало в воздухе. Учитывая сильный сигнал, отходящий от значка, вы не захотели бы положить его к себе в штаны, если вы собирались работать над ним. Джим кивнул в сторону окна, и затем словно туман, они исчезли оттуда.
На другом конце города, в гуще городского центра Колдуэлла, в больнице комплекса Св.Франциска проводилась операция, которая освещалась, словно полоса Вегаса. Под их ними около двадцати различными крышами, начиналась и заканчивалась жизнь тысячи раз каждый год, вместе с борьбой с Грим Рипер ведущейся всякого рода врачами, хирургами и медсестрами.
Девина была хорошо знакома с этим местом: Иногда этим люди в белых и зеленых халатах нужно немного помочь, чтобы убедиться, что они сделали работу должным образом.
И обычно это означало смерть, но не всегда.
Демон вошел в крыло скорой помощи, проходя через электронную дверь. От горячей кожи женской плоти, она получила все виды осмотра от множества отцов и братьев, сидящих в зале ожидания. Именно поэтому она не пошла коротким путем, каким могла бы. Призрачной через стекло, сталь или кирпич было бы более эффективным способом, но скучным: Она любила, когда на нее смотрели. Любила строить глазки. Поражать их. И горящие блики в глазах других женщин, все эти полные ненависти и зависти взгляды? И даже лучше.
Найдя Кронера в кроличьем лабиринте из отделений, этажей и устройств, был для нее чертовым кусочком пирога. Она была внутри него в течении многих лет, помогая оттачивать свои навыки, поддерживая его навязчивые идеи. Он родился уже с небольшим количеством больного дерьма, но ему не хватало мужества действовать по позыву своих импульсов – также как и его сморщенная импотенция, все работало в ее пользу. Ничто не делало его более жестоким по отношению привлекательных молодых женщин, чем его собственный спущенный карандашиком член.
Отделение интенсивной терапий, о котором шла речь, было на семь этажей выше, откуда она вошла, и все время в лифте она выбирала, прогуливаясь и приглядываясь к форме медсестер.
Повтор. Мешковато, слишком много хлопка, скрывающие все сверху и свисающие до колен снизу. Неужели они, черт возьми, думают, что в этом на них будет кто-нибудь смотреть?
Когда она, наконец, добралась до двойных металлических дверей, она поймала взгляд выезжавшего из здания нормального старичка на каталке. Дед был, словно светом, толкавшимся перед Девиной у входа, после чего она не просто закрывалась, а трижды закрывалась.
Без сомнения, он сделал бы это и в четвертый, и в пятый раз, если бы двери не открылись на его пути. Она бросила ему улыбку через плечо, войдя внутрь, самое время было для хихиканья.
А потом пришло время заняться делом. Она могла бы напустить на себя туман и закрутиться по полированному этажу, но это вызвало бы панику. Или же она могла бы пойти прямо наверх невидимой, но это было бы провалом оригинальности ее книги: она прожила многие века, взаимодействия с людьми, маскируя себя среди них, следуя за ними по пятам и приводя свой порядок в их жизнях или же заходя намного дальше, чем это.