Он посмотрел вниз, на свои собственные ноги. Его ботинки были уничтожены. Такую вещь вы выкинете в мешок для мусора, а не обратитесь к ним с щеткой и шлангом.
Трудно было не найти в этом какие-то параллели.
Райли взяла на себя инициативу, и он следовал за ней всю дорогу в город, даже не смотря на то что он выжимал все семьдесят на мотоцикле по ночам, как он делал еще в декабре. С ветровкой, не прикрывавшей его задницу. Он, возможно, иногда носил обтягивающую мышцы рубашку и больше ничего, лишь холод кусающий его.
Но это было не также, если бы его останавливала температура. По его мнению, тогда в душе, когда он вернулся после того кошмара в лесу с Кронером, темное присутствие обратно вернулось к нему, оборачиваясь вокруг него, говоря с ним, лаская его, возвращая его к самым большим его личным и близким страхам.
Это было чем-то не из этого мира. Никогда не было.
И тогда он услышал голос Райли: Это все равно, будто он просто упал с неба.
Боже, он сходит с ума. Должно быть так. Потому что он на самом деле подумывал что Джима Херона не существовало. Был ли он?
Минут через десять, они съехали с Нортвей и свернули в сторону окрестностей Райли, и это было облегчением, увидеть что все хорошо-и-нормально в виде домов с огнями и телевизорами внутри них, автомобилями собранными в медленном движении и угловые магазины с вывесками. Всеми теми вещами, которые могут быть легко и нормально объяснены. И кто бы мог подумать, что он жаждал такого?
Когда они подъехал к дому Райли, он остановился сзади нее и спешился, пока она открывала гараж, ее ярко красные огни тормоза зажглись, а затем исчезли, поскольку она выключила зажигание.
- Ты должен носить шлем, - сказала она, выходя, а затем обходя капот и зацепляя грязные сапоги.
Конечно же, она щелкнула выключатель, пошла к садовому шлангу на переднем углу гаража и смыла грязь. Когда она оглянулась на него, она немного покраснела. – Что ты улыбаешься?
- У меня было ощущение, что ты собираешься это сделать.
Она засмеялась и переключилась на уборку. – Я так предсказуема.
Поглядывая на ее изогнутые формы, он думал, «адская игра» охватывала и его. Боже, женщина могла превратить рутинную работу в то, но что стоит посмотреть. – Ты совершенство, - пробормотал он.
- Поверь мне, все не так. – Выключив воду, она встряхнула сапоги, высушивая их замшу и положила их обратно в багажник. Вместе они отправились на ее петушиную кухню и затем зажегся свет. Первая вещь на которую он посмотрел? На стол. Реакция его члена была мгновенной. Словно это было повторением вчерашнего вечера, когда он делал гораздо большее, чем целовал ее там. Но не задерживаемся.
Через дверь в кабинет, он увидел, что она переставила там мебель: кресла были втянуты в дальний угол и углами наружу, а маленький столик был рядом с ними. Представляя себя там, он подумал, что если бы вы там сидели, то могли бы наблюдать за обоими дверьми, передней и задней, находясь спиной к твердой стене.
- Ты хочешь снова попробовать пиццу? – спросила она набирая номер по телефону.
Отклоняя голову назад, он грубо сказал: - Почему ты не сказала мне?
- Что?
- Что за тобой тоже следят.
Джим не дожидался того, чтобы последовать за мертвой Сисси оставляющей карьер и направляющейся в город. Вместо этого, он оставил Века, оставляя с парнем Эдриана, и направился к дому ее семьи, вместе с невысоким мощного вида детективом, который бормотал про себя что-то по-испански. Он сказал: «Мадре де Диос» множество раз. И сделал знамение креста также много раз, так словно его руки начали заикаться.
То, что он не делал не трудно было заметить с пассажирского сидения в его патрульной машине: Джим ехал рядом с парнем по пути в Колдуэлл. Да, конечно, он мог бы перенестись на место, но это давало ему некоторое время, чтобы собрать все свое дерьмо вместе. Плюс еще пример испанского образования.
Через двадцать минут после того как они покинули место, детектив остановился перед домом Бартэнов, выключил двигатель и вышел из автомобиля. Он измучил свои брюки, его лицо было суровыми, но с каким еще видом он должен был преподнести новости? Вряд ли сейчас было время для мигания ваших зубов.
Шагая по дорожке, Джим оставался бок о бок с человеком, не желая вторгаться в дом матери Сисси даже на мгновения, хоть она никогда и не узнает, что он был там.
Парень поднял руку и положил ее под свой галстук на свою грудь. Крест. Должно быть, тем более, что человек перешел на испанский, будто молился…
Внезапно детектив посмотрел на него.
И хотя парень не мог его видеть, Джим встретился с этими усталыми, грустными темными глазами. – Ты можешь сделать это. Ты хороший человек, и ты можешь сделать это. Ты не один.
Де ла Круз оглянулся на двери и уверенно кивнул, как если бы он услышал эти слова. Затем он позвонил.
Госпожа Бартэн открыла мгновение спустя, словно она ожидала его.
- Детектив де-ла-Круз.
- Можно войти, мэм?
- Да, пожалуйста.
Прежде чем он вошел в дом, детектив скинул грязную обувь на пороге, а женщина посмотрела на него, ее рука подкралась к горлу. – Ты нашел ее?
- Да, мэм. Она у нас. У вас есть кто-нибудь еще, кого бы вы хотели видеть рядом с собой, пока мы говорим?
- Мой муж уехал, но он уже в дороге домой. Я позвоню ему сразу же после нашего с вами разговора.
- Давайте сделаем это внутри, мэм.
Она покачала себя, как если бы она забыла что стояла в дверях. – Конечно.
Джим вошел в дом с парнем, а потом они в очередной раз были в гостиной, с госпожой Бартэн присаживающейся на цветное кресло, в котором она сидела и в другой день. Де ла Круз присел на кушетку, а Джим ходил взад и вперед, его гнев на Девину не давал ему возможности сесть.
- Скажите мне, - грубо сказала миссис Бартэн.
Детектив наклонился вперед и не сводил своих глаз с ее напряженного бледного лица. – Мы нашли ее в карьере.
Веки матери Сисси сжались, закрылись и пребывали так же. Затем ее дыхание стало медленным, пока в ее легких не осталось ничего.
Это был исход надежды, подумал Джим. Она наверное, даже не знала, какой она была вялой, но затем она выдавила из своей груди: - Неужели она… она… страдала….
Де ла Круз тщательно подбирал слова. – Мы не уверены, что она является частью недавних убийств.
Глаза миссис Бартэн широко раскрылись, ее тело напряглось. – Что… Тогда кто и почему?
- У меня пока нет этих ответов. Но у вас есть мое слово, мэм, я не остановлюсь, пока я не узнаю все, и не получу этого ублюдка.