— Да, и я рада этому. Ты не увидел лицо своей бабушки, когда она поняла…
— Что я не безнадежный повеса, каковым она меня считала? Я бы предпочел, чтобы она разочаровалась во мне, только бы оставалась в живых. — Маркиз подобрал одну из ее туфелек и запустил в спальню. Туфля со стуком ударилась о стену. — Проклятие!
Она подняла с пола серое вечернее платье и покинула гардеробную, бросив на ходу:
— Тогда не спускайся вниз, вот и все.
Они уже доедали жаркое с картофелем, когда дверь в столовую распахнулась. Виктория подняла голову. Синклер, наконец-то! Он все еще был взволнован, но все-таки пришел, чтобы составить ей компанию. Она усмотрела в этом хороший знак; иначе у нее не было бы возможности помочь ему или заставить понять ее.
Она была намерена спасти Синклера Графтона от него самого и от стены, которую он воздвиг, чтобы защитить свою семью от неизвестного убийцы брата.
— Добрый вечер. — Маркиз подошел к бабушке и нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку.
Августа протянула руку и погладила его лицо.
— Тебя тоже поцеловать, Кит? — осведомился он. Его брат усмехнулся:
— Достаточно будет и рукопожатия.
Маркиз так и сделал, затем сел напротив Виктории. Она надеялась, что он поцелует ее, но, с другой стороны, предпочла бы, чтобы муж был сердит на нее, а не на свою семью.
— Вижу, ты сохранил большую часть слуг, — прокомментировала Августа, кивая в сторону Майло.
— Это имело смысл. Они знают дом лучше меня.
— Завтра состоятся лодочные гонки на Темзе, — произнес Кит, не переставая жевать запеченный окорок. — Я поставил двадцать фунтов на Дэша, потому что он пополнил свою команду тем греческим грубияном Стефано. Вы собираетесь туда?
— Это не входило в мои планы. — Взгляд Синклера, который он послал жене, ясно говорил, что один обед не в состоянии примирить его с семьей.
— Впрочем, я подумаю. У меня по крайней мере будет возможность услышать последние оксфордские сплетни.
Кит широко улыбнулся:
— Отлично. Только не ставь на Дэша, иначе спугнешь всех моих потенциальных жертв и разрушишь мои планы. — Кристофер повернулся в сторону Виктории: — Бабушка отказывается присутствовать, но вы согласитесь нас сопровождать, Лисичка? Это будет страшно забавно.
Синклер продолжал трапезу, не давая ей возможности решить, хочет ли он, чтобы она присоединилась к ним, или нет. Однако само его молчание содержало намек, который был ей нужен.
— Спасибо, Кристофер, но я завтракаю с друзьями.
Лицо Синклера осветилось.
— Случайно, эти друзья не женского пола?
Она засмеялась.
— Ты хочешь встретить кого-нибудь? Я уверена, что смогу организовать это.
— Прекрасная идея, дорогая, — сказала Августа.
— Правда? — недоверчиво спросил Кит.
— Да. Ваше вступление в нашу семью, Виктория, и возвращение Синклера в Лондон — эти два события заслуживают того, чтобы их отметить. Я хочу устроить бал в Друсбери-Хаусе.
— Бабушка, ты прелесть! — воскликнул Кристофер.
— Достичь подобного статуса было целью всей моей жизни, — насмешливо произнесла Августа, но ее глаза засветились.
Судя по лицу Синклера, он отнюдь не радовался этой идее. Планы Августы по объединению семьи оказались под угрозой. Тогда Виктория захлопала в ладоши и изобразила восторженную улыбку.
— Какая великолепная мысль, Августа! Могу я по крайней мере помочь вам со списком гостей?
— Конечно. Если мы хотим осчастливить Кристофера, то обязательно должны пригласить ваших друзей.
— И когда же состоится это выдающееся событие?
— Как насчет пятнадцатого? У нас будет четыре дня, чтобы разослать приглашения, и десять на подготовку.
Виктория встала и, обойдя стол, приблизилась к мужу.
— Тебя это устроит, Синклер? — тихо спросила она, взяв его руку и поднеся ее к своим губам.
Она поймала удивленные взгляды, которыми обменялись Августа и Кит, но не отреагировала на это, так как Син улыбнулся ей. Выражение его глаз не изменилось.
— Думаю, это блестящая идея, — сказал он с теплотой в голосе, — а заодно тебе будет чем заняться.
Ее приятное удивление тут же сменилось раздражением. Проклятие — она должна была догадаться. Пока она планировала славное воссоединение семьи, он строил козни, чтобы удержать ее от расследования убийства.
Виктория снова улыбнулась:
— Благодарю. — Она обернулась к Кристоферу. — Я приглашу всех моих незамужних подруг, и они постараются покорить вас.
Кит рассмеялся.
— Я наверняка упаду в обморок от счастья.
Син мрачно посмотрел на него.
— Да. И я тоже.
Несмотря на явное неудовольствие, маркиз был приветлив и очарователен со своей семьей, так что вечер явно не пропал даром. Син проводил Кита и Августу к их экипажу и затем вернулся в дом, где его ждала Виктория.
Майло стал не торопясь закрывать парадную дверь, и Синклер нетерпеливо взглянул на него.
— Спасибо, Майло, на сегодня ты свободен.
— Спокойной ночи, милорд. — Слуга поклонился.
— Спокойной ночи, Майло, — улыбнулась Виктория.
Майло колебался, но так как никто из хозяев не собирался покинуть холл, снова поклонился и спиной двинулся к помещению для слуг. Когда он исчез за углом, Синклер повернулся к ней.
— Пойдем со мной.
— Сначала скажи, ты сердишься или нет?
— Еще как сержусь. Ты причинила больше неприятностей, чем думаешь. Сейчас же пойдем со мной, иначе я понесу тебя наверх на руках.
Угроза была не очень устрашающей — ей нравилось, когда он поднимал ее и носил на руках, — однако занятие любовью только отвлечет их обоих, а ей необходимо узнать, чего он хочет.
— Я иду.
К ее удивлению, Син направился мимо библиотеки к двери своей спальни. Когда, распахнув дверь, он отступил в сторону, чтобы дать ей пройти, она заколебалась.
— Нервничаешь?
Виктория вздрогнула.
— Ничего подобного, — бодро ответила она и прошла мимо него в комнату.
Закрыв за ними дверь, маркиз схватил ее руку и, прежде чем она запротестовала, нагнулся, чтобы поцеловать. Виктория ощутила этот поцелуй всем телом: он был иным, чем прежде, еще более собственническим, уверенным и опьяняющим.
— Синклер, — выдохнула она, скользя руками по его плечам и приподнимаясь на цыпочки.