К тому времени как Синклер и Виктория покинули Графтон-Хаус, наступила полночь и улицы окутал густой туман. Идти было недалеко, и они решили не брать экипаж, чтобы не привлекать к себе внимание.
Мейфэр — фешенебельный район Лондона — был пустынным в этот вечер, но все же Синклер крепко сжимал свою трость черного дерева, внутри которой находилась острая, хорошо заточенная рапира.
Самый безопасный путь держать жену под контролем, подумал он, это посвятить в заговор — до известной степени. Виктория уже помогла ему, и даже в большей степени, чем его сыщики, и с этим нельзя было не считаться. Войдя в парк, они остановились возле ближайшей дубовой рощи.
— Леди Стэнтон, — позвал Синклер тихим голосом и, перехватив удивленный взгляд Виктории, к своему глубокому удовлетворению, увидел ревность в ее фиалковых глазах.
Перед ними плыла стена тумана. Когда немного прояснилось, он заметил Криспина, обходящего дерево и приближающегося к ним.
— Мы опоздали?
Огромный шотландец внимательно посмотрел на Викторию, однако прочитать выражение его лица было невозможно.
— Нет. Это я пришел раньше.
— Криспин, моя жена Виктория. Лисичка, это Криспин Хардинг.
— Вы леди Стэнтон?
— Иногда мне приходится перевоплощаться. — Криспин перевел взгляд на Синклера. — У тебя есть минута, чтобы поговорить наедине?
Маркиз отрицательно покачал головой. Он знал, о чем пойдет речь, и у него не было желания выслушивать лекцию относительно того, каким органом он ведет расследование — головой или тем, что расположен ниже пояса. Именно от Криспина обычно исходили подобные нотации.
— Что ты знаешь о леди Джейн Незерби? — спросил он вместо ответа.
— Незерби? Она дочь графа Брамли. — Криспин снова остановил взгляд на Виктории, очевидно, не совсем уверенный в том, до какой степени при ней можно быть откровенным.
— Томас встречался с этой дамой, — сообщил Син. — Она, кажется, опасается говорить о нем.
— Не опасается, — вставила Виктория тихим голосом, — но… она не захотела разговаривать, едва узнав, кто я. Не только о Томасе, но и обо всем остальном.
— Если Джейн рассчитывала стать следующей леди Олторп, встреча с вами не могла порадовать ее, — предположил Криспин.
— Послушайте, я буду…
— …будешь признателен, если я займусь ею, — закончил за нее шотландец. — В случае, если это интересно: трое из лондонской знати покинули Лондон на рассвете следующего после убийства дня. — Он вытащил из кармана записку и передал Синклеру.
— Кто? — Маркиз безуспешно пытался в темноте разобрать каракули Криспина.
— Герцог Хайберроу, лорд Клостер и… И еще один господин.
— Вы имеете в виду лорда Марли? — уточнила Виктория. Выражение лица Криспина немного смягчилось.
— Так точно, Марли. Ко мне есть вопросы?
Синклер колебался. Огромный шотландец ждал возможности дать выход своему гневу, но ему определенно не хотелось, чтобы Виктория слышала это. Однако вряд ли стоило оставлять ее одну надолго.
— Лисичка, подожди меня здесь минуту. Только никуда не уходи.
— А я никуда и не собираюсь.
Синклер молча сделал знак Криспину следовать за ним. Отойдя на несколько шагов от деревьев, они остановились.
— Не смотри на меня так, Хардинг, я не мог удержать эту женщину дома, но ее можно использовать в наших интересах.
— Ты хочешь, чтобы она ходила за нами хвостом? Что же, великолепная идея, однако если она сделает неверный шаг, мы все распрощаемся с жизнью.
— Я сообщаю Виктории лишь то, что ей нужно знать. Когда мы вернулись в Лондон, я думал действовать только в пределах района Мейфэр, но этого оказалось недостаточно. Теперь я вынужден находиться в самой середине, стать частью этого чертова общества и тайком вынюхивать и выслеживать виновного.
— Итак, жена — твое прикрытие для лобовой атаки. Она знает об этом?
— Возможно. Как насчет завтрашней ночи?
— Мы будем готовы. Можешь идти и развлекаться со своими новыми друзьями. — Хардинг круто повернулся и зашагал прочь.
— Криспин, будь осторожен.
Шотландец остановился.
— Это ты рискуешь своей головой, Син. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Я тоже надеюсь.
Когда он появился из тумана, Виктория с облегчением вздохнула:
— Боже, я уж думала, что здесь вот-вот объявится чудовище…
— Ты бы тогда его усыновила, — насмешливо заметил маркиз, за что был вознагражден приглушенным смехом.
— Похоже, твоей леди Стэнтон не понравилось мое присутствие здесь, — предположила она.
Синклер взял ее за руку.
— Давай вернемся в дом. Сегодня холодная ночь.
— Он считает, что я сделаю какую-нибудь глупость?
— Нет, он так не думает.
— Ты не разыгрываешь меня? — Виктория освободила руку и остановилась — Ты не притворяешься, будто ценишь мою помощь?
Внезапно он подумал, каково этой умной, красивой, молодой женщине проводить все свое время в компании мужчин, которые ценят ее совершенную грудь, а не ее глаза? Постоянно иметь кого-то рядом, кто ухаживает за ней ради ее бриллиантов, не замечая, что подлинный бриллиант она сама?
— Нет, — спокойно сказал он. — Я не притворяюсь. Ты просто должна дать всем нам время приспособиться к тебе. Мы… я… не привык доверять кому-либо.
Она кивнула:
— Знаю. Однако есть люди, которым ты можешь доверять. — Виктория прижалась к нему. — Хорошие, честные люди существуют.
Похоже, она была именно таким человеком, и он не собирался расставаться с ней.
Бал в доме Августы собрал весьма разношерстный круг гостей. Друзья леди Друсбери смешались с юными джентльменами из Оксфорда, которых пригласил Кит. Сюда добавились довольно необузданные приятели Виктории, по крайней мере те, кто не дрался с ее мужем. Синклер пригласил трех своих напарников, и они, смешавшись с гостями, болтали с подозреваемыми, с которыми Син хотел встретиться в контролируемой, но неформальной обстановке.
— Это… неожиданно, — заметил Лайонел Пэрриш, приблизившись к Виктории и Люси с бокалами мадеры. — Надеюсь, мы не закончим вечер гражданской войной. Представляю, как запомнилось бы столь кровавое событие.
— Это удивительно, — согласилась Люси. — Я никогда не думала, что увижу лорда Ливсрпула и лорда Халифакса вместе в одной комнате без того, чтобы они не начали бросаться разными предметами друг в друга.
Виктория тоже была удивлена тем, что никого до сих пор не вызвали на дуэль.