– Спасибо, – сказала она сдавленно.
Блейз важно кивнул:
– Всегда готов услужить. – Глаза его смеялись, и Френ не удержалась и улыбнулась. – Так лучше, – одобрил он. – Я было испугался, что ты потеряла чувство юмора.
– В последнее время у меня не было повода смеяться.
– Пожалуй, это так.
Неожиданно, сделав неловкое движение, она выронила чашку из рук и опрокинула горячий шоколад на платье и колени.
Френ вскрикнула от ужаса.
– Ты ошпарилась?
– Нет. Нет. Но платье…
Быстро встав с дивана, она поспешила в комнату Мелинды, сняла платье и поспешно вошла в ванную.
– Как ужасно быть такой неуклюжей! – бранила она себя, очищая, отмывая дорогую вещь, принадлежащую другой женщине…
Очистив платье, насколько это было возможно, Френ повесила его на вешалку и наконец оглядела себя.
Шоколад прошел сквозь материю и впитался в ее изящное нижнее белье. Подумав минуту, Френ решила, что в ее случае благоразумнее принять душ, почистить зубы, надеть ночную сорочку и улечься в постель.
Беглый взгляд в зеркало напомнил ей об ожерелье. Сняв его, она осторожно положила и ожерелье, и кольцо Блейза на туалетный столик, затем вернулась в ванную, освободилась от нижнего белья и встала под душ.
С еще влажными распущенными волосами Френ надела ночную сорочку цвета слоновой кости и халат, который машинально подвязала поясом. Затем убрала вещи в чемодан, взяла его в одну руку, в другую – ожерелье и кольцо и вернулась в гостиную. Блейз. стоял спиной к огню.
– Наконец-то. Тридцать секунд, и я бы вошел к тебе. – Заметив чемодан, он поинтересовался: – Собираешься куда-то?
Проигнорировав легкомысленность его тона, она протянула ему ожерелье и кольцо.
Он положил кольцо в карман, ожерелье – на бюро, взял чемодан из ее рук, поставил к стене, затем повел Френ к камину, но вместо кресла усадил ее на диване и сел рядом. Она заволновалась.
– Ты выглядела потрясающе сегодня. Я гордился тобой весь вечер. – Блейз говорил серьезно.
Достав кольцо из кармана, он надел его на ее палец и прикоснулся к нему губами. Подняв голову, он устремил на Френ нежный взгляд.
– Лунный камень подобен опалу, который нужно носить всегда, даже в постели. Видишь, как сверкает? Он становится тусклым, если его никто не видит или носит человек, не подходящий ему. – Продолжая глядеть ей в лицо, он сказал: – Пришло время спать. Вечер был утомительный, и выглядишь ты уставшей.
– Я очень плохо спала прошлой ночью, – призналась она.
– Так же, как и я. Но сегодня наверстаем упущенное. Согласна? – Блейз вопросительно вздернул бровь.
Френ занервничала от двусмысленности его предложения и беспомощно забормотала:
– Так много неразрешенного… о стольком нужно подумать, столько обсудить. Может, мы неверно подозреваем, что Мелинда и Керк сбежали вместе? Должно быть другое объяснение их…
– Сегодня мы ничего не сможем сделать, – решительно перебил ее Блейз. – Поэтому не вижу смысла продолжать бодрствовать и переживать.
– Ничего не могу с собой поделать, – призналась она.
Он наклонился к ней и, не отрывая взгляда от ее губ, произнес с мягкой настойчивостью:
– А я знаю, что с тобой делать.
– Нет! Пожалуйста, Блейз, не…
Но руки его уже притянули ее лицо к его губам.
Поцелуй был легким, ищущим ответа на растущее желание. Она сжала губы, чувствуя кончик его языка, который будто упрашивал разделить поцелуй.
Одна его рука ерошила ее волосы, приникая к теплу затылка, другая ласкала изгибы груди.
Проснувшееся жаждущее тело уже страстно желало его прикосновений, но… каким-то образом ей удалось оторваться от него.
– Ты говорил, что не любишь повторений.
– Я имел в виду, что предпочитаю экспромт.
– Но прошлой ночью случилось это же.
– Вспомни. Прошлой ночью мы спали врозь… или скорее не спали. Сегодня ночью я намереваюсь принять горячий душ и лечь спать со своей невестой.
– Нет! – Паника снова охватила Френ. – Я заняла место Мелинды на празднике. Но не собираюсь занимать ее место в постели. Я не хочу заменять…
– Кто говорит о замене? – хладнокровно перебил он.
– Не заставляй меня… – взмолилась было она.
– Успокойся, мне нет нужды применять силу. Прошлой ночью ты хотела любви. Сегодня что-то изменилось?
Да! Она поняла, что любит его и желает его любви. Меньше всего она хочет, чтобы ее использовали.
Но как ему это объяснить?
– Никогда не соглашусь на одну ночь или даже на краткий роман.
– Ты сделала это однажды, – зло напомнил он.
– И этой ошибки оказалось вполне достаточно.
Лицо его ожесточилось.
– Так это была ошибка?
– Что же еще?
Он встал и быстрым движением поднял ее на руки.
– Посмотрим, что ты скажешь чуть позже по поводу этой ошибки…
Его спальня в белых тонах с черным отполированным дубовым полом была обставлена просто, за исключением изумительной кровати с пологом и темно-красного с золотом балдахина.
Он положил ее на постель и вернулся запереть дверь на ключ.
– Что ты делаешь? – задохнулась она.
– Чтобы не убежала, пока я буду в душе. Ты же не дашь мне слово, что не скроешься в мое отсутствие.
Она закусила губу и промолчала.
– Так я и думал. – Взяв ключ, он опустил его в карман.
В полном смятении чувств Френ наблюдала, как закрывается за ним дверь в ванную. В ней боролись страх и желание, злость и ожидание… Рассудок и воля были против насилия, но пробудившееся возбуждение уже гнало адреналин по венам.
Френ не могла отрицать, что тоскует по Блейзу. Но она знала и то, что после сладкой ночи любви завтра придет разочарование. Ведь она послужит лишь заменой Мелинды. И это будет очень горько.
Дверь ванной открылась, и вышел Блейз. Она невольно загляделась на него.
Он выглядел великолепно. Крепко сбитый, широкоплечий, с узкими бедрами, длинными прямыми ногами и изящной линией спины. Гладкая, здоровая кожа блестела, подобно пропитанному маслом шелку.
И двигался Блейз легко, с кошачьей грацией. Френ затаила дыхание, наблюдая за его передвижениями по комнате.
Наконец Блейз присел на кровать. Волосы его были слегка взъерошены, одна прядь спадала на висок. Серые глаза стали темными.