— Я тоже собираюсь это сделать, когда вы соизволите меня отпустить!

За ее вспышкой гнева последовала напряженная тишина. Напряженная от желания. Морган чувствовала, как воздух между ними наэлектризовался до предела. Золотистые глаза шейха метали молнии, и она снова пожалела о своих словах.

— У меня есть другая идея, — произнес Тагир низким голосом, который вызвал у нее дрожь желания.

Морган знала, что сейчас произойдет. У нее была всего секунда, чтобы это предотвратить.

И все же она, зачарованная его пьянящей близостью, ничего не сделала. В следующую секунду, Тагир слегка приподнял подбородок девушки и впился поцелуем в ее губы. Сопротивляться было слишком поздно. Морган убеждала себя, что следовало бы и возмутиться, но это ни к чему не привело. Она наслаждалась прикосновениями его жарких губ. От Тагира исходили сила и власть, и у нее подкашивались колени.

Послышался какой-то шум. Должно быть, это ее сумка упала на землю. Затем девушка почувствовала, как руки Тагира обхватили ее и прижали к его мускулистой груди. Теперь в поцелуе участвовали не только губы, но и тела. Морган едва могла дышать. Все ее мысли перепутались.

Но прежде чем она успела разобраться в своих ощущениях, все закончилось. Тагир убрал руки и отстранился, оставив ее дрожать, словно школьницу после первого поцелуя.

Вдруг до нее, наконец, дошло, для чего он ее поцеловал. Если он искал повод, чтобы не брать ее с собой, она только что преподнесла ему его на блюдечке с голубой каемочкой.

Морган отчаянно пыталась найти в себе остатки смелости. Она поспешно вытерла рот тыльной стороной ладони, жалея, что не может, с такой же легкостью, стереть этот поцелуй из памяти.

— Какого черта вы это сделали? — яростно бросила она.

Шейх пристально посмотрел на нее. Его глаза были темными от желания.

— Я уже говорил вам, что вы красивы, когда сердитесь, — произнес он хриплым голосом, от которого все ее нервные клеточки зазвенели. — Но вы гораздо красивее, когда возбуждены.

— Н-нет, — пролепетала она, растерянно качая головой. — Я не…

Но она не смогла заставить себя произнести слово «возбуждена». Сказать его означало признать правду.

— И вы всегда так целуетесь с мужчинами, когда не возбуждены?

— Я уже давно так не целовалась с мужчинами. Вы просто застали меня врасплох.

Его взгляд был полон триумфа. Но почему он не спешит увольнять ее? Ведь всего несколько минут назад он рассуждал о женской добродетели…

— Говорите, я застал вас врасплох? Нет, это вы с каждой минутой все больше меня удивляете. В приятном смысле.

— А вы с каждой минутой все больше меня раздражаете.

Шейх Тагир ответил не сразу. Он выглядел потрясенным. Не перегнула ли я палку? — спрашивала себя Морган. Этот человек привык, чтобы ему подчинялись. За такие слова он может не только ее уволить, но и наказать.

Вместо этого он неожиданно запрокинул голову и рассмеялся.

Это было слишком. Морган охватило негодование. Наклонившись, она схватила свою сумку, желая как можно скорее оказаться в своей комнате.

Нет, все гораздо проще. Ей хотелось оказаться подальше от него. Она потянулась к дверной ручке и повернула ее.

Смех у нее за спиной прекратился так же внезапно, как и начался.

— Мисс Филдинг?

В его тоне слышался приказ. Морган неохотно обернулась, пожалев о том, что она не такая смелая, как сестра. Словесные перепалки никогда не были ее сильной стороной.

Посмотрев мужчине в глаза, она была потрясена увиденным. Золотистые глаза шейха напоминали глаза хищного зверя, преследующего жертву. Девушка содрогнулась.

— Что? — еле слышно пролепетала она.

— Мы вылетаем в шесть. Будьте готовы.

Блестящий реактивный самолет с надписью «Эль Джамал» на хвосте ждал их на взлетной полосе. Нагретый от работающих моторов воздух, наполнял пространство мерцающей рябью. В мыслях Морган, мчащейся к самолету в лимузине, было не больше ясности.

Ей удалось заснуть только на рассвете, но и во сне ее продолжал преследовать образ смуглого мужчины с золотистыми глазами. Ей не надо было позволять шейху Тагиру ее целовать. Сейчас он развалился на сиденье напротив, и лениво наблюдал за ней. Когда его взгляд задержался на ее губах, их начало покалывать. Морган закусила нижнюю губу и отвернулась. В следующую секунду машина остановилась.

Нобила, сидящая рядом, ободряюще пожала руку девушки.

— Ее волнуйся. Наши пилоты лучшие в мире, — сказала она, с улыбкой посмотрев на своего сына. — Вечером мы будем на месте. Тебе понравится Джамалбад.

В этом Морган не сомневалась. Но для нее было бы лучше, если бы ей больше не пришлось иметь дело с шейхом Тагиром. Она натянуто улыбнулась в ответ.

— Непременно.

Шофер открыл дверцу и помог женщинам выбраться из салона.

— Прощай, Золотое Побережье, — пробормотала Морган, посмотрев с тоской на знакомые очертания горы Тамбурин. Она помедлила, прежде чем войти в самолет.

— Что-то не так? — спросил шейх, идущий сзади. — У вас аэрофобия?

Морган обернулась. Он был так хорош в светлых брюках и белой рубашке, что у нее захватило дух. Почему этот мужчина одновременно пугает и привлекает ее?

Она покачала головой.

— Я просто не очень хорошо переношу турбулентность, — честно призналась она.

После несчастного случая.

— В таком случае, — произнес он, когда их глаза оказались на одном уровне, — давайте надеяться, что полет пройдет спокойно.

Он говорит о полете? Сама Морган сейчас не могла ни о чем думать, кроме как об их вчерашней встрече, когда его глаза были так же близко, а губы… Ее взгляд упал на его губы, и сердце девушки учащенно забилось, когда она вспомнила их вкус.

Шейх улыбнулся.

— Я знаю, — спокойно произнес он. — Я тоже постоянно об этом думаю.

Неужели ее мысли столь очевидны? Морган на несколько секунд лишилась дара речи. Ее тело сотрясала дрожь.

— Не понимаю, о чем вы, — наконец произнесла она, затем решительно вошла в самолет. Причиной ее промедления была вовсе не аэрофобия. Просто ее пугало, что, оказавшись внутри, она потеряет путь к отступлению.

Покинет свой привычный мир и окажется в его мире.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Интерьер самолета приятно поразил Морган, девушка никогда раньше не видела ничего подобного. Она привыкла к самолетам коммерческих авиалиний с тесно прижатыми друг к другу сиденьями. Здесь же салон напоминал просторную гостиную с мягкими креслами и полированными столиками. Пол был устлан мягким ковром с причудливым узором. На обшитых ореховой древесиной стенах висели картины. Насколько Морган успела заметить, эта комната была не единственной.