Совершенно естественным показалось сейчас наклониться и поцеловать Паоло в щеку. В последнюю минуту он шевельнулся, и ее губы коснулись вместо щеки рта, теплого, нежного и требовательного.

Повозка остановилась, они встрепенулись, оглядываясь по сторонам. Возница уже занял свое место в конце очереди. Спрыгнув вниз, он открыл дверцу, улыбаясь им обоим.

— Ну как, понравилось?

Скованно улыбнувшись в ответ, Элен положила пресс-папье обратно в коробку.

— Спасибо, это было чудесно. Мне давно хотелось покататься.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Машина только въехала под арку, как парадная дверь распахнулась, и на верхней ступеньке показалась элегантно одетая женщина.

Нащупывая на пальце непривычное кольцо, Элен сразу уловила сходство.

Это, несомненно, Кармелла Манчини. Мать Паоло. Совсем крохотная рядом с мощной фигурой сына, Кармелла смотрела на Элен теми же глубокими темными глазами, обрамленными густыми ресницами, что и у Паоло.

— Casa benvenuta, — произнесла она. — Добро пожаловать.

Паоло поцеловал ее в обе щеки.

— Мама, это Элен.

— Рада познакомиться, синьора Манчини.

Завладев руками Элен, Кармелла с энтузиазмом пожала их.

— Так вот она — женщина, сумевшая обратить моего сына в семейного человека. Теперь понятно, к чему была такая спешка. Хотя мне и не верилось, что мой беззаботный сынок может забыть пригласить свою бедную мать на бракосочетание.

— Мама! — взревел Паоло.

Элен понимала, что Кармелла шутит лишь наполовину. Наверняка невнимание ее задело. В обычных обстоятельствах свадьба стала бы празднеством для всего семейства, а тут жених с невестой скрываются, словно совершили нечто постыдное.

— Мне очень жаль, синьора Манчини, — искренне сказала Элен, — но все произошло так неожиданно.

— Понимаю. — Кармелла повторно сжала невестке руку, потом потащила к дому. — И я была молодой и порывистой. И конечно, я вас прощаю, тем более, что вы привезли мне такие чудесные новости. Как давно в доме не было bambino. Дети Марии растут слишком быстро. — И добавила для Паоло:

— Отец гордился бы тобой, я знаю. Но вы оба устали с дороги. Заходите и отдыхайте.

Элен казалось, что она проходит сейчас какой-то тест. Глаза Кармеллы не отрывались от ее лица, что-то в нем выискивая. Впрочем, в ее обращении не чувствовалось ни капли недоброжелательности.

В любом случае знакомство прошло лучше, чем Элен смела ожидать. Через голову Кармеллы она взглянула на Паоло — и застыла. Потому что увидела на его лице самый настоящий гнев.

Элен отвернулась. Что она теперь сделала не так?

Сил разбираться с покрывалами уже не было. Элен сняла жакет, скинула туфли и рухнула на подушки, мгновенно провалившись в сон. В предоставленных им комнатах она выбрала ту спальню, что поменьше.

Паоло, отправившийся спать на несколько часов позднее, сначала не нашел Элен. В главной спальне ее не оказалось. И вот, пожалуйста, где она обнаружилась — словно какая-то горничная или няня.

Не от него ли она прячется? Неужели думает, что окажется вне зоны его досягаемости, выбрав другую спальню?

Пусть и не мечтает.

Как она хороша! Тонкое спокойное лицо, чуть приоткрытые губы, волосы, рассыпавшиеся по подушке.

Паоло протянул руку, коснулся ее волос. Такие мягкие. Он вспоминал их запах — аромат фруктов и лета — и томился желанием снова погрузить в них свое лицо.

Не может она так спать — полностью одетая, поверх покрывала. Надо ее раздеть…

Кровь застучала у него в висках. Месяцами он думал об этом. Завтра она побывает у доктора. До того ему придется подождать. А пока все равно надо позаботиться о ее удобстве.

Возможно, снимая одежду, он побеспокоит Элен. Ну что ж. Жестоко будить ее лишь затем, чтобы попросить самой переодеться. А у него это не отнимет много времени.

Он откинул покрывало с одной стороны кровати, приготовив ей место. Встав на колени и вглядываясь в лицо Элен в поисках признаков пробуждения, взялся за застежку брюк. Затаив дыхание, потянул молнию вниз. Элен шевельнулась, отчего ткань разъехалась в стороны. Его взору открылся кусочек матовой кожи, пересеченный тоненькой полоской кружев. Он сглотнул, внезапно ощутив пересохшее горло.

Сон вернулся. Сон, повторяющийся снова и снова с той ночи в Париже, только на сей раз реальный, как никогда. Нельзя позволить ночному любовнику ускользнуть с зарей, но она так устала, все члены налились свинцовой тяжестью.

Элен ощущала, как Паоло снимает с нее одежду и поворачивает ее так, чтобы было удобнее. Воздух холодил ноги, но его ладони прошлись от талии до самых кончиков пальцев, согревая ее своим прикосновением.

Сначала один рукав кофточки, затем второй… Словно порывом ветра одежду перекинули через голову и отбросили в сторону. Пальцы двигались вдоль ее ребер, охватывали ягодицы, ласкали, расслабляли.

Ей хотелось поймать его, удержать в объятиях, притянуть к себе для поцелуя. Но Элен знала, что никого нет, и если она потянется к нему, то любовник из сна исчезнет, и она снова будет обманута.

Застежка ее бюстгальтера разошлась, лямки соскользнули с плеч. Груди налились, согретые жарким дыханием — его дыханием. Она выгнулась ему навстречу, она уже изнемогала. А его руки двинулись по ногам Элен, ниже и ниже, унося с собой последнюю часть се одежды.

Элен вздохнула. Он мог бы взять ее сейчас, и тогда сон был бы завершен. Но продолжения не последовало, и она зависла между сном и реальностью, мечтая, чтобы настоящая жизнь была столь же совершенной и чудесной.

В полудреме Элен почудилось, что ее куда-то несут, но сразу же ей стало так удобно, так тепло в его объятиях, что не осталось никаких причин для беспокойства.

Ее дыхание опять стало медленным и ровным, свидетельствуя о возвращении крепкого сна. Есть чему позавидовать. Самому ему вряд ли удастся заснуть. То, как ее тело уютно свернулось рядом, прижимаясь к нему в нужных местах, дивный запах волос у самого лица доводили его до отчаяния.

Но возможность наконец держать ее в объятиях того стоила.

В какой-то миг ему показалось, что он разбудил ее, так чутко она отзывалась на его прикосновения.

В следующий раз, пообещал себе Паоло, Элен будет в полном сознании. Он хочет, чтобы ее глаза были открыты. Хочет смотреть в их зеленые глубины, когда войдет в нее. Хочет видеть, как они полыхнут, когда она раскроется ему навстречу.

Вздохнув, Паоло взмолился, чтобы у доктора оказались хорошие вести для него. До той поры придется терпеть эту пульсирующую жажду. В предвкушении шести месяцев жарких ночей можно вынести несколько часов пытки.

Хватит ли шести месяцев?