И это совсем не побег. Это естественное стремление матери — быть рядом с сыном, защитить от опасности… Если придется давать объяснения в суде, что ж, в жюри есть женщины. Даже если полиция будет утверждать, что вы ударились в бега, женщины украдкой утрут слезу и поймут вас.
Подумав, Айрин Аддис сказала:
— Я вас слушала и вдруг поняла: надо ехать. Неважно, по какой причине… Возможно, вы правы и ему угрожает опасность…
Я последовал к двери и, взявшись за ручку, произнес:
— Не забудьте, именно я предупредил вас, что мальчику угрожает опасность.
Она быстрыми шагами пересекла комнату, положила свою руку на мою, уже готовую распахнуть дверь, придвинулась ко мне:
— Зачем вы это сказали, Дональд?
— Чтоб не забыли: именно я вас предупредил.
— Зачем мне помнить об этом?
— В случае необходимости у вас будет объяснение, почему вы поспешили к сыну.
Она долго вникала в смысл моих слов и вдруг оказалась совсем близко, глядя мне прямо в глаза:
— Я не могу выразить свои чувства, Дональд, в нашем языке таких слов нет.
Затем она отступила назад, а я распахнул дверь и вышел.
Ночным самолетом я вылетел в Сан-Франциско.
В отеле оформился под своим именем, попросил разбудить меня в семь тридцать и лег спать. Утром я побрился, позавтракал и к девяти часам был в местном отделении Компании электронного сыскного оборудования.
Контора только что открылась. Я приобрел электронный комплект для слежки: одна часть — для машины преследователя, вторая, маленькое радиопередающее устройство, — для преследуемой машины.
Я взял такси и отправился в оклендский аэропорт.
Когда мы проезжали Бей Бридж, выбросил через окошко приемное устройство в залив, а себе оставил передатчик — приставку для бампера.
В оклендском аэропорту я ее малость обшарпал, испачкал, упрятал в свой кейс. И вылетел в Лос-Анджелес.
Там я направился на стоянку, получил нашу с Бертой служебную машину, уложил свое сан-францискское приобретение рядом с принимающим устройством, оставшимся у меня после погони за Даулингом, и отправился в агентство.
Ровно в час Элси отложила ножницы в Одну сторону, газеты в другую и подняла голову. В дверях стоял я.
— Дональд! — воскликнула она.
— Собственной персоной, — подтвердил я.
— Дональд, ты ничего не сообщал! Мы не знали, где ты… Неужели ты…
— Я работал по делу.
— Берта искала тебя целое утро. Она на грани нервного срыва, чуть не орет. У нее в кабинете ваш клиент.
— Карсон?
Элси кивнула и добавила:
— Она просила доложить, как только ты появишься.
— Ол-райт, я появился. Свяжи меня с ней… Или нет, я сам доложу о своем прибытии.
— Лучше все-таки позвонить ей и предупредить, что ты здесь.
— Что ж, действуй.
Элси подняла трубку, соединилась с Бертой и, выждав несколько мгновений, сказала:
— Мистер Лэм сию секунду вошел. Я предупредила, что его ждут.
Она отвела руку с трубкой на пару футов в сторону, чтобы уберечь свои барабанные перепонки от Бертиных громов и молний, затем добавила:
— Он уже идет, миссис Кул. — И повесила трубку.
— Не огорчайся, малышка, — сказал я, погладив ее по плечу, и направился в кабинет Берты.
Берта Кул сидела за столом в скрипучем вертящемся кресле. Губы негодующе поджаты, взгляд тверже алмаза.
Монтроуз Л.Карсон сидел в кресле для клиентов, и лишь знаменательный факт его присутствия удерживал Берту от взрыва.
— Где ты, черт побери… — начала она, но сдержалась и после глубокого вдоха продолжила уже спокойнее: — Я искала тебя все утро, Дональд.
— Работал по делу, — объявил я небрежно. — Как поживаете, мистер Карсон?
Карсон поклонился в ответ. Берта, видимо изумленная моими независимыми манерами, спросила:
— Боже мой, неужели ты не слышал, Дональд?
— О чем?
— О Даулинге.
— А что с ним?
— Его убили!
— Как?!
— Именно так! И вот еще что, тебя ищет сержант Фрэнк Селлерс. Он трижды звонил. Требует, чтоб его известили, едва ты появишься, в ту же минуту.
— Что ж, — откликнулся я. — В нашем распоряжении есть примерно десять секунд.
Берта зловеще зыркнула на меня, схватилась за телефон и сказала телефонистке:
— Соедините меня с сержантом Селлерсом.
Берта еще не успела положить трубку, как сержант Селлерс собственной персоной возник на пороге.
— Кажется, я просил вас…
Берта, отодвигая телефон, громыхнула:
— Я и звоню вам, черт побери! Как раз в этот момент!
— Как раз такие вещи, — сообщил Селлерс, — я называю совпадениями — поразительными совпадениями.
— Зажарьте меня как устрицу! — заявила Берта. — Я не вру, зарубите себе на носу. Сходите и узнайте на коммутаторе, по какому номеру я звонила. Я вам не вру, Фрэнк Селлерс. Мне это ни к чему.
Селлерс сдвинул форменную фуражку на затылок, перекинул наполовину изжеванную сигару из одного угла рта в другой.
— Мне надо с вами поговорить, — потребовал он.
— У нас клиент, — отрезала Берта.
— Ваш клиент может подождать в приемной, — настаивал Селлерс. — Полиция ждать не может.
— Я налогоплательщик, — встрял Карсон.
Селлерс задумчиво взглянул на него:
— Назовите свое имя.
Монтроуз Ливайнинг Карсон, — представился Карсон воинственным тоном. — Вручить вам визитную карточку?
Селлерс подошел к нему, протянул свою громадную лапу, взял карточку, посмотрел на нее и сунул в карман.
— Глубоко убежден, — сказал я, — что мистера Карсона не затруднит просьба переместиться в приемную, пока…
— Бред! — оборвала меня Берта. — Он клиент! Фрэнк Селлерс, если у вас есть что сказать, говорите прямо и убирайтесь.
Селлерс снова переместил сигару, задумчиво посмотрел на меня, потом снова на Берту: