Не было ли ошибкой во всеуслышание объявить пророчество, мимолетной искрой мелькнувшее в голове? Так ли все сложится, как ему привиделось? И не сможет ли жест отчаяния, призванный направить судьбы мира в нужное русло, вызвать лавину, которая погребет под собой последние ростки надежды?
Печально усмехнувшись, старик только покачал головой. Что толку гадать? Наверняка могли знать только боги. Но его боги давно мертвы…
Эльф, человек, гном и орк появились уже ближе к вечеру. Усталые и промокшие, они с трудом протащили через густые заросли орешника тяжеленный короб и, не останавливаясь на отдых, начали восхождение к вершине холма. Ноги скользили на раскисшем от дождя склоне, и несколько раз только гном, хватавший орка под локоть, удерживал того, да и всех остальных от падения.
Старик сложил на груди руки и вновь тяжело вздохнул: добрались. И пусть верст от ближайшего тракта требовалось пройти не так уж и много, вряд ли хоть кто-то поставил бы даже медяк на то, что представители издревле враждовавших меж собой рас смогут преодолеть это расстояние, не вцепившись друг другу в глотки. Да, хрупкое перемирие продолжалось третий год, и люди, оттеснившие орков в Закатные топи, остановили свое продвижение к морю, а зеленокожие, в свою очередь, не пытались выдавить эльфов из горловины между Зимними горами и Восточным кряжем. Но ненависть никуда не делась – слишком долго она копилась, чтобы ее можно было сбрасывать со счетов. Вот продлись это шаткое равновесие еще хоть полвека, и тогда, быть может, привычка к мирной жизни пересилит вековую вражду. А пока… Пока хватит одной искры, чтобы вновь вспыхнула война.
Впрочем, старый провидец почти не сомневался, что ничего страшного за время пути не произойдет. Дай разумным цель, и если они действительно разумны, тотчас забудут про былые разногласия. Главное – подыскать подходящую задачу. Сказки о всеобщем благоденствии и терпимости в этом деле не помогут: всегда найдутся те, для кого замшелые традиции или сиюминутная пожива окажутся важнее будущей выгоды. Тем более выгоды обоюдной. Другое дело спаять – не дружбу, нет – союз чужой кровью. Кровью того, кого ненавидят и боятся все без исключения разумные существа, даже безмозглые северные тролли.
Кровью драконов – первых богов этого мира.
Старик несколько раз кивнул, словно соглашаясь с собственными мыслями. Ни у одной расы, чьи представители упорно взбирались на крутой склон, не было причин для любви к былым повелителям этого мира. Бежавшие от владычества драконов эльфы долгие века скитались по чужим мирам, дожидаясь случая вернуться домой. Гномы отсиживались в своих подгорных пещерах, опасаясь лишний раз выбраться наружу. Орки прятались в лесных чащах, вздрагивая, когда на деревья набегала тень гигантских крыльев. А люди… Пока драконы правили миром, людям здесь не было места.
И так уж вышло, что, только объединившись, карабкавшиеся по склону холма могли рассчитывать уничтожить последнего из былых повелителей неба. Гном найдет уязвимое место в каменной чешуе. Эльф споет песнь, пробуждающую дракона от многовекового сна. Орк, прирожденный охотник, нанесет удар копьем точно в момент пробуждения, когда дух владыки уже покинет царство Старого Короля, но еще не успеет оживить занемевшее от долгого бездействия тело. И только чары человека способны навсегда отправить душу последнего дракона во тьму.
Людвиг Арк-Рангир – внучатый племянник самого императора и без пяти минут эрл Льежский – едва удержался на ногах, когда подошвы сапог в очередной раз проскользнули на мокрой траве, и недобрым словом помянул толкнувшего его на эту авантюру канцлера. Сам по себе последний дракон того интересовал мало, но…
«Нам нужен мир, нам нужен мир…»
Людвиг понимал это не хуже канцлера. Последняя военная кампания против орков особых успехов не принесла, да и стычки с эльфами на северном берегу Дубовой в последнее время становились все ожесточенней. Того и гляди, начнется полномасштабная война, чего допускать никак нельзя – из Степи приходили весьма тревожные известия. Так что хотя бы десяток лет передышки людям был необходим, как глоток воздуха утопающему. Тешить себя надеждой, будто удастся выстоять, сражаясь против нелюдей сразу на нескольких фронтах, могли только недалекие кретины.
А значит, придется сжимать зубы и терпеть этих выродков, тем более что в случае успеха Людвига ждет не только всеобщее уважение, но и вполне реальная награда. И кто знает, быть может, именно его роль в этом деле заставит некоторых задуматься, так ли важно это пресловутое первородство…
– Привал? – Заметив подходящую площадку, прикрытую от ветра крутым склоном холма, молодой рыцарь остановился и выжидательно посмотрел на своих спутников, едва сдерживаясь, чтобы не схватиться за меч. Было у Людвига предчувствие, что ничего хорошего от попутчиков ждать не приходится. Эльф хлипкий, пальцем ткни – переломится, зато гонору на десяток рыцарей хватит. Молодой рыцарь эльфов не любил. Точнее – ненавидел. Пусть не так сильно, как орков, но и на шее этой лесной твари он с удовольствием бы опробовал заточку меча. Неоднократно…
Эльф, не дожидаясь ответа остальных спутников, выпустил веревку, и короб с зачарованным копьем плюхнулся на землю. Ничуть не смутившись, длинноухий преспокойно уселся на землю под росшим на склоне холма кустом.
Людвиг тяжело посмотрел на упавший в грязь короб, но оттаскивать на траву не стал и лишь перевел взгляд на орка. Надежды, что этот задохлик, который и под тяжестью промокших шкур уже шатается, сумеет справиться с тяжеленным копьем, было немного. Единственный, на кого можно положиться, – приземистый коротышка гном с заплетенной в две косички длинной бородой, – положения в любом случае не спасал. Если что пойдет не так, он поможет выиграть лишь столько времени, сколько понадобится дракону на пережевывание двойного плетения кольчуги. А значит, до амулета, зачарованного лучшими тайнознатцами школы Тлена, дело может и не дойти. Что ж, выходит, опять все будет зависеть только от него самого. И его меча…
Скинув на траву дорожный мешок, гном – Орн Торигрон – уселся на него сверху, вытащил из-за голенища короткого полусапожка тряпку и принялся протирать клевец. Нельзя сказать, будто имелся хоть какой-то смысл заниматься оружием именно сейчас, но Орну казалось, что его правая ладонь горит огнем. Гном поморщился и украдкой вытер руку, испачканную прикосновением к орку.
Какая жалость, что приходится терпеть это животное! Насколько проще бы стало жить, просто размозжив голову этой грязной твари!
Вот только подземный мастер давно уже вышел из неразумного возраста и прекрасно осознавал, что не может ослушаться решения Совета родов и пройдет этот путь до конца. Хотя многие старейшины и не поверили в байки о последнем драконе, высказывать свои сомнения в пророчестве подгорный народ не стал – даже несколько лет мира и свободной торговли сулили неплохие барыши. И пусть это затишье перед бурей может оказаться слишком коротким, оно позволит переждать грядущую схватку варваров.
Варваров? Именно!
Орн убрал тряпицу и, взвесив в руке клевец, только усмехнулся себе в бороду, хотя иной подгорный мастер давно бы уже расхохотался в голос. И было отчего – те корявые железяки, которыми вооружились орк и эльф, ничего, кроме смеха, вызвать не могли. Ну, бронзовый ятаган орка еще ладно – в конце концов, что с них взять, животные, они животные и есть, – но длинноухие-то о чем думают? Слегка изогнутый широкий меч был способен только на одно – вызывать жалость к существу, сработавшему подобное непотребство. Вот люди, те в оружии и доспехах разбираются. Недаром человек бросал завистливые взгляды на кольчугу Орна. И у самого дылды меч весьма неплох. По меркам людей, разумеется.