Патроны, патроны и еще раз патроны.
– Что-то конкретное ищете? – без особой надежды поинтересовался кинувший в кружку с кипятком пару ложек растворимого кофе продавец-консультант.
А может, и сам хозяин, кто его знает? Хотя владелец лавки, думаю, такую бурду употреблять бы не стал. Оружейники не бедствуют, а нормальный человек голимый суррогат исключительно от безденежья пить может.
– 7.62 на 54 есть? – не углядев сразу нужных патронов, уточнил я.
– Нет, – мотнул головой продавец. – На следующей неделе машина с Города придет только.
– Ясно, – кивнул я. – А триста пятьдесят седьмые почем?
– Три рубля штука.
– Однако! – крякнул Напалм.
Я только поморщился и отошел к витрине с пистолетами. Выходить на улицу не хотелось, и потратить время на разглядывание оружия показалось неплохой идеей. Особого выбора, впрочем, не было: на прилавке лежали сплошь потертые и побитые жизнью «макаровы», «стечкины», ТТ и наганы, среди которых выделялся лишь новенький компактный Glock 36. Выделялся он, впрочем, не только и не столько новизной, сколько цифрами на ценнике.
– Во, заряжают! – в очередной раз подивился аппетитам торговцев пиромант. – Шесть патронов в магазине, а просят, как за автомат, если не больше!
– Эксклюзивная модель, – с невозмутимым видом ответил продавец и пригубил разведенную в кружке бурду. – Сорок пятый калибр, интересные габариты.
– ПМ, наверное, поменьше даже будет, – вновь нашел к чему придраться Напалм.
– Ну и покупайте ПМ, – резонно возразил торговец.
– Без надобности, – хмыкнул Напалм и ухмыльнулся: – Да вы ж и не продадите!
– Почему не продам? Это ввозить оружие нельзя. А вывозить – почему нет?
– Не, пойду покурю лучше.
– А я в лавку с амулетами загляну, – тоже отправился я на выход. – Марин, ты со мной?
– Я пока здесь погреюсь.
– Напалм, ты дождись ее, – попросил я пироманта, когда мы вышли на крыльцо.
– Само собой. – Парень достал пачку сигарет и усмехнулся: – Не жалеешь еще, что трехлинейку взял? Автоматных-то патронов полно! СКС рулит!
– Что такое СКС? – поморщился я. – Не знаю такого! Наган, пулемет «максим», ППШ, «маузер», который пистолет, и винтовка Мосина – вот наше все! История родной страны, блин!
– А «калашников» и ТТ?
– «Калашников» уже в другом временном отрезке засветился, а «Тульский Токарева» лично у меня больше ассоциируется с бандитскими разборками начала 90-х.
– Эстет вы, батенька! – Пиромант выдохнул дым и стряхнул пепел. – Только учти – тебе не в музее на оружие смотреть, тебе из него стрелять.
– В топку! – отмахнулся я и зашагал к соседней лавке, окно которой затягивала изморозь, медленно меняя узоры, будто экранная заставка перешедшего в режим ожидания компьютера. – Марину не прокарауль.
– Яволь!
Я толкнул неожиданно плавно открывшуюся дверь и прошел в ярко освещенное развешанными по углам чародейскими светильниками помещение. На витринах ни пылинки, сами стекла сияют чистотой. Под ними – странные амулеты и талисманы, разобраться в назначении которых не помогло бы, пожалуй, и ясновидение. Слишком уж глаза разбегаются от разнообразия форм, материалов и отделки.
Резные завитки на дереве, отполированные поверхности благородных и не очень металлов, блеск полудрагоценных и поделочных камней, редкое сияние граней изумрудов и бриллиантов. Кольца, жезлы, подвески и прочая, прочая, прочая…
Оглядев все это великолепие, способное опустошить кошелек и куда более состоятельного человека, я вытащил из кармана трофейный амулет и показал отложившему в сторону увеличительное стекло седому дедку.
– «Щит веры»? – с первого взгляда определил тип моего талисмана тот, а заодно приметил и порванную цепочку. – Звенья запаивать будете?
– Проще заменить, – отказался я. Цепочка была стальной, и вся ее ценность заключалась исключительно в работе. – Есть что-нибудь подходящее?
– Найдем, – потер дед гладковыбритый подбородок и озвучил цену вопроса: – Двадцать рублей за все.
– Сколько? – опешил я. – Да новому «Щиту веры» красная цена сорок рублей! А тут половину за подзарядку!
– У нового амулета половина стоимости как раз в закачанной энергии и заключается, – кивнул дед. – Залить, если он полностью пустой, придется четыре карата, по пять рублей за карат. И так цепочка в подарок получается!
– Четыре карата? – задумался я. – А чего он жрет так много?
– Младшая модель, расход энергии только в «Сфере безветрия» немного оптимизирован. С заменой, кстати, могу уступить «Сферу» за полтора рубля серебром.
– Лучше этот зарядите. – Платить в три раза больше за новый амулет не хотелось. Непонятно еще, понадобится он мне или нет, а наличных в кошельке все меньше остается.
– Антон! – позвал колдун и достал из-под прилавка картонную коробку с какими-то побрякушками. – Иди сюда!
– Чего? – выглянул из соседнего помещения чем-то внешне похожий на старика паренек лет пятнадцати.
– Заряди амулет.
– Сейчас. – Антон вновь скрылся за дверью, но почти сразу вернулся с выточенным из цельного куска горного хрусталя универсальным накопителем. Сноровисто прицепил провод ко вбитому в камень медному штифту и указал на лежавший на прилавке амулет: – Этот?
– Угу, – кивнул я.
Паренек, зажав в руке припаянную к концу провода пластинку и «Щит веры», закрыл глаза, несколько секунд постоял так, а потом протянул амулет деду.
– Четыре ноль пять, – объявил он.
– Неважно, – отмахнулся дедок и вытащил из коробки серебристую цепочку. – Подойдет?
– Давайте. – И, уже отсчитав деньги, я достал из кармана сложенную вчетверо брошюрку с рекламой нашего с Марковым совместного предприятия. – Посмотрите, если заинтересует, координаты тут есть. Дилерам хорошие комиссионные полагаются.
– Посмотрю, отчего не посмотреть? – отодвинул дед рекламный проспект на край прилавка, скорее всего, просто не желая отправлять его при мне в мусорное ведро.
Но, чем черт не шутит, быть может, и почитает на досуге? Вдруг комиссионными заинтересуется? Народ-то из окрестных хуторов наверняка к нему частенько заглядывает. Вряд ли у кого собственные колдуны имеются.
– Вот и замечательно.
И, забрав амулет, я вышел на улицу.
К этому времени большинство торговцев успели покинуть село, и наш обоз стоял в протянувшейся к воротам очереди одним из первых. Дополнительно нанятые бойцы уже явились и толковали с хмурым, словно грозовая туча, Константином Крестовским. Представления не имею, о чем именно шла речь, но был начальник охраны даже мрачнее одетого во все черное монаха.