— Как насчет врагов, которые угрожают всем? — осведомился он. — Такие у вас имеются?
Здоровяк отрицательно помотал головой:
— Может, и есть, но мы о них пока не знаем. Самая многочисленная у нас раса — Тролли. Раньше они называли себя Ящерицами, но это было очень давно. Вроде как им захотелось добиться большего к себе уважения. Их племена живут дальше на север. Каждое племя насчитывает не меньше тысячи особей; у них большие общины. После Великих Войн дела у них пошли лучше, чем у других рас, может, потому, что они были лучше защищены вследствие мутаций. А может быть, причина в том, что они находились дальше всех от эпицентра событий. Как бы то ни было, они вышли из передряг с наименьшими потерями, а потом стали размножаться быстрее всех. Мне доводилось бывать в тех краях, где они обитают, я встречался кое с кем из их вожаков и видел их города. Они сами изготавливают оружие и доспехи. Никто, пребывая в здравом уме и твердой памяти, не захочет с ними связываться. Разве что… — Он сосредоточенно нахмурил брови. — Ходят слухи… — Инч оборвал себя на полуслове. — Но слухи ходят всегда, не так ли? Я не сталкивался ни с чем таким, о чем ты спросил, как и никто из тех, с кем я разговаривал.
— Я просто пытаюсь понять, насколько велика для нас, живущих в долине, угроза со стороны тех, кто живет здесь. Если хагенали — худшее из зол, то, быть может, все не так уж и плохо, в конце концов.
Деладион долго молчал, не сводя глаз с Сидера.
— На твоем месте я бы не спешил делать выводы только на основании того, что ты узнал от меня, — сказал он наконец. — Спроси себя вот о чем: у живущих в долине есть оружие и доспехи? Они умеют ими пользоваться? Они знают, что есть такие битвы, когда проигравший просто исчезает с лица земли, а его поселение сравнивают с землей? Если твой ответ на эти вопросы — «нет», вас ждут большие неприятности.
Сидер Амент помолчал. Он думал о том, что его спутник только что сказал очень важную вещь. Он совсем не знал этот мир и его обитателей, так что строить какие-либо предположения о том, что они могут сделать с жителями долины, было не только бесполезно, но и опасно. Единственное, в чем он был уверен, так в этом в том, что если те, на кого намекал Инч, найдут дорогу в долину, то ее жителям придется плохо. Туманы рассеялись, защитная стена рухнула, а его заклинания нарушались уже неоднократно. Это было началом конца их прежней жизни и сигналом к тому, что все нужно менять.
Серый Страж гадал, удалось ли этому мальчику, Пантерре, и его напарнице убедить хоть кого-нибудь в Гленск-Вуде или других местах, где они могли побывать, в том, что все это происходит на самом деле.
— У меня теперь много пищи для размышлений, — проговорил он наконец, переводя взгляд на Инча. — Спасибо тебе за это.
Здоровяк улыбнулся.
— Не за что. Рад, что смог оказаться полезным. — Он наклонился к Сидеру Аменту и положил руку ему на плечо. — Послушай, я должен спросить тебя кое о чем. Когда ты поправишься настолько, что сможешь уйти отсюда, ты вернешься обратно в свою долину? Вернешься туда, откуда пришел?
Серый Страж кивнул.
— Полагаю, что да.
— У тебя там есть семья? Жена или дети? У меня никого нет, так что мне не к кому возвращаться, и я привык идти только вперед. У меня нет привязанностей или обязанностей перед кем-либо. А ты? Ты тоже свободен, или у тебя есть кто-нибудь, кто хоть что-то значит для тебя? Любимая, о которой ты думаешь, бродя в одиночестве в чужой стороне?
— У меня нет любимой. — Сидер заколебался. — Была когда-то, но теперь нет. И уже давно.
Деладион Инч пожал плечами.
— Это не имеет значения. Я все равно скажу тебе то, что собирался сказать. Ты говорил о том, что оберегаешь свой народ и свой дом, о тех обязательствах, которые ты принял на себя вместе с черным посохом. Человека с таким чувством долга можно встретить очень редко. Не помню, чтобы встречал такого раньше. И я подумал, что, быть может… — Он запнулся. — Окажи себе услугу. Когда ты вернешься в долину и расскажешь своим людям то, что сочтешь нужным, оставайся там. И сделай так, чтобы и все они остались. Не покидайте своего убежища, пока не подготовитесь как следует. Ты видел слишком мало из того, что творится здесь. Ты и понятия не имеешь о том, насколько опасен этот мир. А я имею. И я говорю тебе, что все вы, жители долины, не готовы к встрече с ним.
— Может быть, ты и прав. — Серый Страж кивнул. — Но может так случиться, что у меня просто не будет выбора.
Здоровяк негромко рассмеялся.
— Выбор есть всегда, Сидер. Сделай так, как я говорю. Оставайся в своей долине. Там ты будешь в безопасности.
После этого они не обменялись ни словом.
— Мне не нравится, что мы убегаем, — бурчал себе под нос Пантерра, когда они уже поднимались по склону, оставляя внизу деревню Гленск-Вуд, казавшуюся отсюда нагромождением темных пятен. — Такое впечатление, что мы в чем-то провинились.
Пру, шагавшая справа и чуточку впереди, бросила на него укоризненный взгляд.
— Какая разница, кто и что может подумать? Значение имеет только правда, которая заключается в том, что мы всего лишь пытаемся помочь.
— Об этом знаем только ты, я и Айслинн. И больше никто. Все будто уши заткнули, стоило мне заговорить о том, что защитная стена разрушается. Никто не желал слышать о том, что твари, убившие Бэйлин и Раушу, пришли извне и что они могут быть лишь первыми из целого сонма монстров, пытающихся прорваться к нам. Но разве можно винить людей за это? Одна только мысль о том, что такое возможно, приводит их в ужас. А тебе не страшно?
— Мне всего пятнадцать. Я боюсь даже собственной тени.
Помимо воли Пантерра рассмеялся.
Солнце как раз выглянуло из-за острых горных пиков, разгоняя ночную тьму золотистыми и серебристыми копьями. Облака, застилавшие небо ночью, рассеялись, оставив после себя лишь густой туман, медленно оседавший на склоны ущелий. Юноша и девушка размеренно шагали вперед. Они не останавливались с тех пор, как глухой ночью покинули свои дома и направились на северо-восток, к эльфийской столице — городу Арборлону. До него было два дня пути, и это в лучшем случае, но у них не было никаких оснований полагать, что впереди их ждут какие-либо препятствия или что хоть кто-то сможет отыскать их тщательно замаскированные следы.
— Как думаешь, они пошлют кого-нибудь за нами? — внезапно поинтересовалась Пру, словно прочитав мысли юноши.
Пантерра отрицательно помотал головой.
— Что касается Скила Эйла, полагаю, его вполне устраивает то, что мы ушли, — значит, мы не сможем повторить свой рассказ. Мы сами по себе Эйлу неинтересны — правда, лишь до тех пор, пока не начинаем будоражить умы. Хотя не исключено, что он предпочел бы, чтобы мы публично отреклись от своих порочных заблуждений. Но он не станет терять зря время, пытаясь выследить нас.
— Почему ты так думаешь? — Похоже, его слова вызвали у Пру раздражение. — Ведь он уже пытался убить нас. Почему ты решил, что он остановится на полпути?