Развернувшись, демон направился назад. Ему надо поспешить, пока люди Файра не очнулись и не прислали множество воинов со смертоносными летающими машинами. Ничего, к тому времени, когда они сюда поспеют, он со своей Дюжиной будет далеко.
Ведь у них есть КамАЗ.
Настоятельница тщательно осмотрела завал и убедилась, что ни одного просвета не осталось. Тяжелая авиабомба ушла глубоко в рыжеватую глину, на которой стоял Монастырь и, разорвавшись, вывернула ее во все стороны, намертво запечатав близлежащий коридор. Этот ход был старинным, облицованным клейменым кирпичом, без всякой арматуры, да и с нею вряд ли смог бы выдержать столь чудовищное давление. Нельма не сомневалась, что завал тянется на несколько метров, и с их возможностями преодолеть его не удастся.
Истолковав молчание настоятельницы по-своему, девочка осторожно поинтересовалась:
– Будем копать?
– А у тебя ложка есть?
– А зачем, у нас ведь нет еды? – удивилась воспитанница.
– Дура, а чем ты копать будешь, автоматом?
– Так лопатой удобнее, – возразила девочка.
Настоятельница закрыла глаза, мысленно досчитала до десяти и, вздохнув, констатировала:
– Ладно, Старкова, забудь. Это просто неудачная шутка. Я тоже не железная, вот и лезет разная ерунда в голову.
– Я понимаю, – печально ответила воспитанница.
– Вот и хорошо. Старкова, мы прошли около километра, пытаясь выбраться к неполному кольцу, опоясывающему полигон.
– К дуге?
– К дуге, к дуге… Так вот, если мы вернемся назад, то не факт, что там будет проход к центру. Большая часть бомб угодила как раз туда, в надземный комплекс, значит, и нижние уровни должны пострадать больше.
– Значит… мы засыпаны со всех сторон?
– Вряд ли. Мы прошли мимо нескольких технических ответвлений. Увы, я плохо ориентируюсь во всем, что не касается главных коридоров, но, думаю, мы сумеем выбраться.
– Вы не знаете все подземелье? – удивленно-разочарованно произнесла девочка.
– Старкова, – усмехнулась настоятельница, – я вовсе не бессмертное существо, выращенное в секретной лаборатории специально для издевательства над воспитанницами. Я просто немолодая женщина, с совершенно обычным мозгом. Никто точно не знает, на сколько километров тянутся монастырские подземелья, но уж никак не меньше сотни. Их прокладывали веками, даже планов многих участков не существует. Чтобы изучить все закоулки, потребуется не один месяц и великолепная память. То, что я знаю основные коридоры, уже замечательно.
– Понятно, – вздохнула воспитанница.
– А ты наверняка, как и все, думала, что я всеведущая? – уточнила Нельма.
– Да… то есть нет…
– Ладно-ладно, я и без тебя знаю, что обо мне говорят. Кроме того, я до последнего метра изучила участки, проведенные в последние годы, при моем руководстве. Там спокойно смогу пройти с завязанными глазами.
– Так что, будем возвращаться? – устало поинтересовалась девочка.
– Нет, мы потеряли много сил, надо попытаться отдохнуть. Здесь, по крайней мере, можно прилечь на рыхлую глину. Такая постель несколько уступает стандартной монастырской койке, но все же лучше, чем бетонированный пол.
– Холодно, да и запачкаемся, – неуверенно произнесла воспитанница.
– Старкова, если ты думаешь, что твоя одежда в идеально-чистом состоянии, то невероятно глубоко заблуждаешься. Поверь, твои тряпки сейчас постесняется нацепить самый опустившийся бродяга.
– Я понимаю.
– Вот и отлично, давай, нам надо подремать хотя бы несколько часов.
Настоятельница на ощупь выбрала относительно ровный участок, немного утрамбовала ладонями, набила валик глины под голову, прилегла. Ложе было жестким, да и комки впивались в тело, но Нельма не отличалась привередливостью, ей приходилось спать и в более неприспособленных условиях. При желании она могла обойтись и без отдыха, но неизвестно, что принесет следующий день. Сегодняшние события ее сильно подкосили – лучше уж потерять несколько часов, чтобы встретить новые испытания со свежими силами.
Женщина была уверена – испытаний на их долю выпадет немало.
Воспитанница повозилась рядом, притихла, мечтательно произнесла:
– Попить бы.
– Не раздражай мою засохшую душу, – попросила настоятельница, отгонявшая соблазнительные мечтания о воде во всех проявлениях.
Девочка притихла, но вскоре начала приглушенно всхлипывать. Нельма пару минут крепилась, но затем, не выдержав, привлекла воспитанницу к себе. Та доверчиво уткнулась лицом в женское плечо, заплакав еще сильнее.
– Ну Старкова, успокойся, – почти ласково проговорила настоятельница.
– Таня… Таня погибла.
– Ничего не поделаешь. Не плачь, она умерла быстро, без мучений.
– Мы тоже умрем, – с какой-то злой убежденностью сквозь заглушаемые рыдания произнесла воспитанница.
– Все может быть, – не стала ее разубеждать Нельма. – Но пока мы живы, а я не настолько слаба, чтобы умереть пойманной крысой. Держись, Галя, мы так просто не сдадимся.
– Спасибо, – выдохнула девочка.
– За что? – удивилась настоятельница.
– Вы первый раз назвали меня по имени.
Нельма устало усмехнулась:
– Если тебе это поможет, скажу еще раз: Галя, постарайся хоть немного поспать, завтра будет тяжелый день, мы должны сохранить свои силы. Спи: это приказ.
– Так точно, – всхлипывая и одновременно сдерживая смешок, отрапортовала девочка. – Я выполню ваш приказ. Но мне интересно, где вы найдете грязные унитазы, если у меня это не получится?
– Старкова, вот за это можешь не волноваться. Уж наказание для тебя я всегда придумаю.
Поглаживая девочку по голове, настоятельница мстительно сжала зубы. Она знала, кто виноват в том, что ее Монастырь уничтожен. Но враг допустил ошибку – хозяйка все еще жива, а с ней как минимум одна воспитанница. Войско невеликое, но им нечего терять, кроме своих жизней, а что есть жизнь в таких обстоятельствах?
Нельма точно знала, на кого обрушит свою месть при малейшей возможности.
Гостиница Лине понравилась – чем-то неуловимо похожа на казарму, но гораздо комфортабельнее. Единственное, что ее насторожило, – предъявление паспорта при регистрации. Данные с него переписали на специальный формуляр, что девушке очень не понравилось. Утешало то, что в компьютер их не вводили, а получить централизованный доступ к подобным бумажным носителям невозможно. Если ее действительно ищут, то регистрация вряд ли облегчит поиски.
Успокоившись, она поднялась на третий этаж – провожаемая недоверчивым взглядом дежурной, нашла свой номер. Лина понимала, что в своей полувоенной одежде, при полном отсутствии багажа выглядит подозрительно, и это надо исправить. Завтра, все завтра… Сейчас главное – добраться до койки.