Он закрыл дверь «шайбы» на замок и направился к своему дому — бандерша не отставала.
— Вам это не интересно?.. Почему ничего не спрашиваете? Вас это не волнует? Для вас привозят девушку… девственницу, а у вас не возникает вопросов!
— Я не заказывал!
Поджаров действительно не терял времени даром и поработал хорошо, довольно точно подобрал тип женщины, который нравился Ражному, кроме того, финансисту стало известно, что араке, достигший совершеннолетия, может жениться только на девственнице и от неё повести далее род свой. И если до сорокалетнего возраста он может сожительствовать с женщинами и разбрасывать семя, то потом за связи на стороне можно очень просто угодить в Сирое Урочище и до конца своих дней бродить по земле каликой перехожим.
Они с Надеждой Львовной продумали ход, как «завести» Ражного, то имитируя тепловой удар в парной, то утопление, то подсовывая Милю безразличному к девушкам Каймаку.
Древний и надёжный способ подобраться через женщину не сработал, и тогда Поджаров поднял забрало и пошёл в открытую.
С этой Милей что-то не предусмотрели, не рассчитали, что девица начнёт заниматься самодеятельностью и исчезнет.
Или побег девицы — продолжение их замыслов? Но не может быть, чтобы Поджаров посвящал в свои тайны какую-то бандершу. Скорее всего, уговорил её отыскать девственницу и провести интригу с этой Милей…
— Найдите её! — вдруг взмолилась она. — Я не могу вернуться одна!
— Почему одна? Полный микроавтобус девочек, — цинично заметил Ражный. — А Миля — естественные потери, как на войне. У вас очень опасный бизнес.
Ражный пошёл в свой дом, тем самым желая избавиться от неё, однако отбояриться от бандерши оказалось не так-то просто — потащилась за ним и чуть ли ногу в двери не вставила.
Положение спас Герой, внезапно вошедший без стука. Ружья при нем не было — или Трапезниковы отняли, или успел спрятать в каморке…
Бандерша кинулась к нему кошкой.
— Где Миля? Тебе поручили охранять!.. Где?
— Убежала… По старой дороге, — промямлил тот, озираясь.
По старой дороге ездили только зимой на снегоходах; через пять километров она упиралась в реку с давно разрушенным деревянным мостом…
— Как это — убежала? Почему не вернул?
— Пошли-ка выйдем, — Ражный потащил его на улицу, рассчитывая, что и бандерша пойдёт, но она осталась в доме.
На улице он припёр Героя к стене, и тот мгновенно почуял опасность.
— Не виноват! Ей-Богу! Ни в чем!..
— Ты куда ходил? — он несильно ударил поддых. — Ну? Слушаю!
— Не прикасайся ко мне, Сергеич! — вдруг сурово предупредил Витюля — Я девушку искал, Милю…
— С ружьём?! Я к тебе сейчас так прикоснусь — не встанешь.
Герой не скис и не ссутулился, как делал обычно, чтоб разжалобить, вскинул голову.
— Хотел убить этого кровопийцу!
— Какого? Что ты мелешь?
— Этого… Буржуя, шефа ихнего! Хотел совершить террористический акт.
— Перепил?
— Нет, Сергеич… Душа больше не терпит. Не могу я смотреть на них.
— Где ружьё?
— Трапезниковы ребята отобрали… Пусть вернут! Скажи им, Сергеич!
— Иди проспись, и поговорим…
— Я трезвый, чего мне спать? Пусть отдадут ружьё!
— Каймака не тронь, — запретил Ражный. — Не смей даже прикоснуться к нему. Это мой противник.
— А этого? Финансового директора?
— Поджаров тоже мой!
— Почему твой? Все твои противники! А где мои?.. Ты мне больше не приказывай, я вольный человек! Захочу и грохну! Хоть Каймака, хоть кого!
В нем проснулся ярый, бунтующий дух.
— Не уследил за девицей, террорист хренов! — попытался осадить его президент.
— А хочешь знать? Хочешь?.. Я сам отправил девушку в лес! Сам!.. Разве можно ей жить среди таких людей? Нет! Всем в леса! Всем нормальным людям надо уходить в леса от этой проклятой цивилизации! — глаза Героя непривычно засверкали. — Сергеич, ты-то должен понимать! Если такие ублюдки защищают права человека — человечеству пришёл конец! Нас превращают в скот, в зверей! Давно я хотел поглядеть на этого упыря вживую! По телевизору он такой гладкий, такой праведник!.. А сейчас видел?.. Я знал и все время говорил людям: там, где больше всего говорят о правах человека, люди самые бесправные. Сергеич, грядёт новое рабство, невиданное, небывалое, и потому все молчат, думая, что цивилизация — это благо. Ну, погляди! Ты же разумный и вольный! Полный контроль за человеком: у каждого берут отпечатки, каждому присваивают номер, как в концлагере, и всех поголовно — в компьютер! Думаешь, я не мог себе работы найти? От пьянства побираться пошёл?.. Да мне такую работу предлагали в совместной фирме! С такой зарплатой!.. Но там, Сергеич, кругом камеры слежения. Камеры слежения! Не человек ты — вошь на гребешке. Каждый твой шаг, каждую минуту фиксируют, где был, что делал… Да в гробу я видел ихние деньги! Так может жить мир рабов, но не мир людей! Они создают цивилизацию невольников, а мне там места нет. И потому я объявляю войну этому миру! Пусть отдадут мне ружьё! И верни мне волчонка!
— Сначала ты вернёшь девицу, — поставил условие Ражный. — И когда эта компания уберётся отсюда, побеседуем и насчёт рабства, и по поводу терроризма и войны. Может, и волчонка отдам.
— А где её теперь искать?..
— Куда отправил — там ищи! Мне не нужны посторонние люди на базе! И особенно эти люди. Они не уедут, пока не найдётся эта… девушка. У них есть причина здесь торчать! И ты им сейчас подыграл!
— Я же не знал. — Герой пожал плечами, вздохнул глубоко. — Извини, Сергеич. Ты их привёз сюда, теперь — не нужны. Что-то я не пойму…
— Ладно… Буди егерей. Пусть прочешут окрестности. Далеко не ушла… Я подниму сейчас эту банду, пусть тоже ищут…
«Горгона» дрыхла без задних ног, и разбудить удалось только начальника службы безопасности, который дрых в «Навигаторе», но тот без команды финансиста что-либо предпринимать отказался. А Раж-ному больше всего сейчас не хотелось с ним встречаться, поскольку ещё не готов был план противодействия «оглашённому» — так называли араксы всякого постороннего, кто пытался к ним приблизиться или подсмотреть за ходом поединка в Урочище.
Ражный выгнал «Ниву», посадил бандершу.
— Может, хоть на ваш голос отзовётся. Деньги-то ей нужны…
Старую дорогу в районный центр забросили лет тридцать назад, и сейчас через неё накрестило ветровала, так что без топора можно было не соваться, хотя разрубали её каждую осень, перед лосиной охотой. Президент часто останавливался возле песочных высыпок и грязных мест, искал следы, и выходило. Герой ничего не придумывал. Девица на самом деле километра три бежала в туфельках, после чего сломала каблук и пошла босой. Неподалёку от моста на траве след потерялся, а роса уже высохла. Ражный порыскал в прибрежной части, пытаясь найти хотя бы надломленную травинку, и неожиданно отыскал туфли, спрятанные под мох.