– За одним сказочным персонажем мы по всему небу гонялись – и он от нас удрал! – сухо сказала Кэтэри и в ответ на вопросительные взгляды остальных насмешливо фыркнула. – Литературу учить надо было! Серый конь с крыльями – это же Акбузат, конь великого Урал-батыра, что сложил окаймляющие наш мир горы Сумэру из тел великанов и змеев!
– Думаешь, это заговор южных горцев? – оживилась Королева.
– Я думаю, что если существует конь Акбузат, то и черный кузнец тоже вполне может оказаться реальностью, – отрезала Кэтэри, в отсутствие верховных растерявшая всю свою почтительность.
– А каких это спутников кузнеца наши верховные бабульки все время поминают? – поинтересовалась Солкокчон.
– Ты хоть что-то из школьного курса помнишь? – всплеснула руками Кэтэри. – Черный-то кузнец не один! С ним был еще – кто?
Солкокчон на мгновение призадумалась и выпалила:
– Великий Черный Шаман, Хозяин духов Донгар Кайгал?
– Вот молодец, старшая наставница! – издевательски похвалила Кэтэри. – А еще вместе с ними в Средней земле появляется… – она вдруг испуганно осеклась. – Спаси Огненноглазая! Вы помните, кто еще является в Среднюю землю вместе с черным кузнецом и черным шаманом?
И наставница шаманской литературы что-то прошептала своим сблизившим головы сообщницам – но что именно, Аякчан не расслышала. Зато ответ Королевы слышен был, наверное, на весь Сивир!
– Как будто нам четырех древних бабок мало! – рявкнула Ее Снежность. – Правда это или нет, но сейчас же северным ветром… – нет, вихрем! Разослать по всему Сивиру описание южного мальчишки – с приказом немедленно его схватить! При сопротивлении – убить на месте! – Королева вдруг замолчала. Подумала. На губах ее заиграла злая усмешка. – Нет. Не убивать. Есть у меня одна мыслишка… Эти Черные нам еще как могут пригодиться! Я пришлю вам весточку. – Она коротко кивнула остальным двум жрицам и взвилась в воздух.
Солкокчон и Кэтэри некоторое время смотрели ей вслед, переглянулись – и исчезли с края воронки.
Враз обессилев, будто из-под нее выдернули подпорку, Аякчан опустилась на утрамбованный пол убежища. Ничего себе – похоже, ей удалось узнать больше, чем она собиралась! Намного больше!
Впервые Аякчан смогла толком оглядеться, куда же она провалилась, – и поняла, что первый взгляд ее не обманул! Это был не просто провал в земле – похоже, она не единственная в их школе, кто обзавелся тайной комнатой! В толще мерзлой земли была вырублена целая зала. Вдоль стен тянулись грубо вырезанные из дерева стойки, в которых красовалось самое разнообразное оружие – тяжелое охотничье, на медведя, копье, легкое копьецо храмового стражника, высокий и малый луки в промасленных чехлах из тюленьей кожи, несколько наборов метательных ножей и пара мечей. Аякчан когда-то видела похожие: торговцы говорили, что они настоящие южные, но те были наверняка фальшивыми, а эти – нет. Усеянный гранеными железными шипами и подвешенный на цепь, чтоб можно было подтянуть обратно после броска, каменный мяч тоже не походил на спортивный снаряд! От оружия исходила неуловимая, не передаваемая словами общность, сразу говорящая, что весь арсенал принадлежит одному человеку.
Рядом с оружием стоял обычный берестяной сундук – открытый. Аякчан приподняла крышку – внутри лежали разные одежды: жреческая рубаха из белого Огненного шелка, потрепанная хант-манская малица, богато расшитая чукотская парка, платье родовитой сахи… Все женские. И все одного размера. Поверх валялась целая россыпь пузырьков с краской для волос: ультрамарин, черная, розовая…
Аякчан некоторое время тупо глазела на них – ей казалось, многоцветье флакончиков должно что-то подсказать… Может, волосы выкрасить прямо здесь, а не рисковать, пробираясь в свою секретную комнатку? Точно! Она схватила флакончик с черной краской и лежащую рядом кисточку.
Девочка вернула полупустой пузырек на место и потерла пальцами вновь почерневшие пряди – а эта краска явно получше, чем ее собственная, так быстро не сотрется! Аякчан потянула узкую дверцу в дальнем конце зала – за ней открылся низенький проход. Аякчан была уверена, что он ведет в школу – ну а куда ж еще? Пригибаясь, чтоб не стукнуться головой о нависающий потолок, она на полусогнутых двинулась по проходу. Впереди дохнуло паром, и послышалось журчание воды. Упираясь обеими руками, Аякчан подняла закрывающую выход плиту…
Сперва ей показалось, что она таки попала, куда собиралась – в школьную купальню! Но тут увидела выложенные южным гранитом бассейны, покрывала из тонкой шерсти… Она была в купальне, но только учительской!
Девочка торопливо выбралась и опустила за собой плиту. Ей этот лаз еще пригодится.
– Ты что здесь делаешь?
Аякчан испуганно обернулась.
В дверях купальни, уперев руки в бока, стояла злющая, как отморозившийся мамонт-Вэс, Синяптук.
– Так это… Ученическая купальня развалилась вся, – ляпнула Аякчан, молясь, чтоб она не ошиблась и правильно оценила школьные разрушения.
– Без тебя знаю! – завизжала Синяптук. – Что тебе вообще в купальне понадобилось?
– Да вот… Водички хотела набрать… – подхватывая заткнутое под рукомойку кожаное ведро, пробормотала Аякчан.
– Воды-ы? Ты думаешь, под растаявшей башней мало воды? А ну марш отсюда! – во всю глотку заорала Синяптук. – Ишь, чего выдумала, тварь ленивая! Пока остальные работают, она в учительской купальне прячется? Бе-егом вниз, пока я об тебя все школьные плетки не обломала!
– Слушаюсь, госпожа наставница! – вроде бы испуганно завопила Аякчан и, подхватив ведро, со всех ног ринулась через школу на двор.
Повезло, ох как ей повезло! Она узнала так много – и никто даже не догадался, что ее не было в школе! Теперь ей предстоит о многом подумать. Например, почему три верховные жрицы хотят убить Черного, а Айгыр его защищает, кто прячет целый арсенал под школьной игровой площадкой, какие такие собственные планы у Снежной Королевы и мальвин… Перед глазами Аякчан отчетливо предстал образ смуглого гибкого мальчишки верхом на крылатом коне. И конечно, она должна подумать о самом черном кузнеце! Интересно, какие девочки ему нравятся?
Она брела через лес, тяжело опираясь на скользкое от крови копье. Располосованный бок уже даже не болел – онемел полностью, но срывающиеся капли черной крови шаг за шагом отмечали ее путь по снегу. Беспорядочные искры Голубого огня бегали по рукам, с сухим треском вспыхивали на ладонях, и она никак не могла ни остановить их, ни втянуть в себя… Колени подогнулись, и она рухнула в снег, понимая, что все, конец, дальше идти она не сможет. Бессильные злые слезы покатились по щекам, заставляя весь мир расплываться, мерцая нереальным голубым светом… Она моргнула, стряхивая слезинки с ресниц.
Сквозь сплетение ветвей ровно светился Голубой огонек.
Она поползла, волоча копье за собой. Ветви поддались, и она вывалилась на крохотную полянку, посреди которой горел Синий храмовый костерок и сидела женщина в короткой белой рубашке. Она узнала эту женщину и застонала снова – на этот раз от облегчения. Женщина обернулась…