— Я должен был сказать это раньше, — снова заговорил Джеррод. — Я сожалею о смерти твоей матери и сестры.
Ее горло, казалось, перехватила тугая петля. Его слова значили для нее очень много.
— Спасибо, — с трудом выдавила она. — А я жалею о происшедшем между Марис и Мэттом.
— Я не знал, что она ушла от него, — признался он. — Не знал до самой катастрофы.
— Но они с Ховардом мелькали в газетах еще задолго до катастрофы, — удивилась Брайана.
— Я был в Нью-Йорке. Работа отнимала у меня столько времени, что мне не хватало времени на сон. Какие уж тут газеты.
— И никто тебе не сказал?
Он приподнял бровь:
— Кто?
— Мэтт? — предположила она.
Джеррод сожалеюще покачал головой:
— Нет. Он хранил все в себе.
Брайана порадовалась, что нелегкий разговор протекает без враждебности. Это был новый шаг в их отношениях. Возможно, когда срок договора истечет, они смогут стать друзьями.
— Марис не была человеком, которого легко любить, — призналась она. — Но я любила ее.
— Она же твоя сестра, — его голос был полон сочувствия.
Брайана прерывисто вздохнула:
— Она не заслуживала смерти.
— Нет, конечно, нет.
Внезапно охватившее ее чувство потери было таким огромным, что она остановилась как вкопанная. Смерть Марис была ужасной. Брайана представила, как страшно было сестре, когда самолет начал падать, и ее заколотило с новой силой.
Джеррод тоже остановился. Заботливо убрав выбившиеся из прически пряди с ее лица, он произнес:
— А мы должны жить. Жить полной жизнью.
— Да, — ответила она.
Внезапно ей захотелось прижаться к нему. И дело было совсем не в сексе. Просто в его объятиях она чувствовала себя спокойно и уверенно, чувствовала себе укрытой от всех горестей мира. Брайана сделала шаг вперед и положила руки ему на плечи. В глазах Джеррода не мелькнуло ни капли удивления. Он готов был утешать и защищать ее.
Такое между ними произошло впервые.
Раздавшийся крик заставил их обоих подпрыгнуть, а потом резко обернуться. Достаточно далеко от берега барахтался маленький мальчик. Кричала его мать. Она стояла на берегу, держа в руках еще одного ребенка.
— Боже, — прошептала Брайана. Она уже бежала к воде. Ее порыв не был рассудочным, потому что, даже будучи хорошим пловцом, она вряд ли выплыла бы с дополнительным грузом. Тем более если мальчик начнет отбиваться. Но она не могла позволить ребенку утонуть. Позади слышались глухие удары шагов. К воде бежали и другие люди. Ее обогнал черноволосый мужчина без рубашки, но в джинсах. Подняв тучу брызг, он бросился в воду и быстро поплыл к тонущему мальчику.
— Джеррод! — узнала спасателя Брайана. Она замерла на берегу, прижав руки ко рту. Только бы Джеррод успел, только бы успел, твердила про себя Брайана. Внезапно ее словно окатило ледяной волной. Сможет ли он доплыть обратно с грузом в руках?
Она начала непроизвольно дрожать. Страх за него стал таким сильным, что для нее исчезло все вокруг. Исчез песок, на котором она стояла, исчезли голоса окружающих ее людей и соленые брызги. Ласковые прежде волны начали казаться ей полными угрозы.
Если что-нибудь случится с Джерродом… Если он утонет… Если океан заберет его, как Марис… Она не выдержит.
И тогда Брайана начала молиться.
Пожалуйста, Господи, не забирай у меня человека, которого я люблю.
Люблю? — мелькнуло на задворках сознания удивление. Удивление сменилось уверенностью. Она действительно любила его. Давно и прочно. Только почему-то не могла себе в этом признаться.
Джеррод как раз доплыл до мальчика. Вероятно, молитвы Брайаны были услышаны. Потому что от пристани к ним уже спешила небольшая лодка. Мальчика, а затем и Джеррода втянули на борт, и вот они уже на берегу. Мать ребенка, заливаясь слезами, схватила в охапку сына, одновременно пытаясь бессвязно благодарить его спасителя. Окружающая толпа радостно гомонила. Правда, кому-то все-таки пришла в голову разумная мысль накинуть Джерроду на плечи полотенце.
Брайана стояла в стороне от всеобщей суеты. Она не двигалась, ее глаза не отрывались от самого дорогого для нее существа.
Джеррод завертел головой и, увидев ее, шагнул ей навстречу.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Ты в порядке? — спросила она.
Джеррод кивнул:
— Да, промок только.
— Ты мог утонуть, — прошептала Брайана.
— Не надо делать из мухи слона, — не согласился он и отправился искать брошенные впопыхах рубашку и ботинки.
Его слова, словно жест гипнотизера, вывели ее из транса. И одновременно пришло понимание очень простой вещи. Да, она любит его, но никогда не расскажет ему о своей любви. Еще в самом начале Джеррод предупреждал ее, чтобы она не ожидала ничего более кратковременной связи.
К тому же нужно быть реалисткой. Между ними стоит слишком многое. Марис… Мэтт… ее отец. Особенно отец. Что, если Джеррод узнает об украденных им деньгах? Джеррод юрист, его прямой долг сообщить о преступлении в полицию. Она даже не может сообщить о том, что Патрик ее шантажирует. И тоже из страха, что преступление отца выплывет наружу.
Народ начал расходиться, и Брайана тоже предложила Джерроду уйти. Всю обратную дорогу она была задумчива.
И все еще молчала, когда они прибыли обратно в ее квартиру.
— Нет, не входи, — сказала она, когда он сделал шаг в холл. — Тебе нужно домой, принять душ и переодеться.
Джеррод нахмурился:
— В чем дело? Ты странно себя ведешь с того самого времени, как я помог мальчику.
— Ты не просто помог, Джеррод. Ты спас ему жизнь.
— Я не мог позволить ему утонуть.
Брайана испытала такой прилив любви, что закололо в сердце.
— Я знаю, что не мог, — прошептала она и добавила совсем уж тихо: — Ты хороший человек, Джеррод Хаммонд. — Она коснулась нежным поцелуем его губ и отступила в квартиру: — Мне просто нужно немного побыть одной.
Его взгляд потеплел, наполнился сочувствием.
— Ты из-за Марис, да? Увидела меня в воде и вспомнила о ее смерти?
Она кивнула, благодарная за предположение, которое в какой-то мере было правдивым.
— Я понимаю, — сказал он и спросил: — Но ты пойдешь на ужин сегодня вечером?
Казино! Брайана совсем забыла о приглашении. Конечно, ей будет трудно возвращаться туда, где они провели их первую ночь, но она пойдет. Джеррод нуждается в ее поддержке, даже если и не просит о ней. В конце концов, он мог сегодня утонуть.
— Да, — решительно ответила она.