— Если вы не вернете мне альбом, я вызову полицию.
— Дамочка, я верну вам его, — сказал он, усмехнувшись, — но только после того, как вы ответите на несколько вопросов.
Интервью.
— Послушайте, вы явно знаете, кто я такая. Тогда вы должны также знать, что у меня сейчас медовый месяц.
Ей хотелось отнять у него альбом, но она заставила себя стоять спокойно.
— Кстати, о медовом месяце. Я удивлен, что муж выпустил вас из поля зрения.
Она знала, что любые ее слова будут истолкованы неправильно. Если она объяснит, что Алекс работает, этот человек сделает вывод, что их брак уже дал трещину. Если она скажет, что Алекс прилег, газеты объявят его больным или — того хуже — напишут, что он находится при смерти.
— Он сейчас придет, — сказала она, надеясь выиграть время.
Мужчина фыркнул.
И тут — о чудо из чудес! — она увидела, что к ним торопливо идет Алекс. Грозное выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
— Вот видите, я же вам говорила, — сказала она репортеру и с удовлетворением отметила, что тот побледнел.
Отлично. Так ему и надо.
— Что здесь происходит? — строго спросил Алекс, подойдя ближе.
Теперь Оливия могла позволить себе немного расслабиться.
— Алекс, не стоит беспокоиться. Я уронила свой альбом, а этот… человек просто возвращал его мне.
С этими словами она протянула руку. Репортер посмотрел на Алекса, потом на нее и в конце концов вернул ей альбом.
— Возьмите, дамочка.
Оливия заставила себя спокойно взять альбом. Но если этот тип еще раз назовет ее «дамочкой», она за себя не ручается.
Алекс повернулся к Оливии.
— Хорошо. Обед уже готов, — сказал он. Взяв ее за локоть и бросив на мужчину тяжелый взгляд, он повел жену вверх по извилистой тропинке.
Когда они отошли на достаточное расстояние, Алекс прорычал:
— О чем, черт возьми, ты думала, когда пришла сюда одна?
Оливия пожала плечами. Она попыталась сбросить его руку, но Алекс крепко держал ее.
— Мне надо было поработать над моделями для новой коллекции, а лучшее место для этого — здесь, на пляже.
— Я же обещал, что приведу тебя сюда.
— Ты работал, и мне не хотелось отрывать тебя.
— Я не возражаю против того, чтобы иногда делать перерывы. — Он бросил на нее сердитый взгляд. — Видишь, что может случиться, когда ты не слушаешься?
Она нахмурилась.
— Тебе не кажется, что ты немного перегибаешь палку?
Алекс стиснул зубы.
— Нет. Не кажется.
— Но….
— Никаких «но». Это был репортер, который украл бы твои эскизы, если бы я не появился вовремя. И ты бы ничего не смогла с этим поделать.
— Я бы обвинила его в воровстве, — сказала она с напускной бравадой.
Алекс бросил на нее надменный взгляд.
— А ты знаешь его фамилию? Знаешь, где он живет? И у тебя были бы доказательства того, что он украл твой альбом?
Оливия поморщилась. Если разобраться…
— Ты вовремя появился, — сказала она, обрадовавшись, что они уже подходят к дому. Алекс буквально кипел от злости.
Внезапно он остановился, на его скулах ходили желваки.
— До тебя так и не доходит? Ты не понимаешь, что могло случиться. Ты не знаешь… — Он замолчал, выпустил ее локоть и шумно выдохнул. — Забудь о том, что я сказал.
Оливия удивленно посмотрела ему вслед. Не оборачиваясь, Алекс дошел до дома и исчез за углом. Да что с ним такое?
Тут она заметила Гарриет, которая стояла на террасе и с озабоченным видом поливала растения в цветочных горшках.
Оливия продолжила свой путь к дому и поднялась по ступенькам. Она не знала, что сказать Гарриет, и чувствовала неловкость оттого, что посторонний человек стал свидетелем их с Алексом словесной перепалки.
— Он вас все-таки нашел? — спросила Гарриет, ставя лейку на стол.
Оливия кивнула.
— Да.
Гарриет вздохнула.
— Он забеспокоился, не найдя вас, и понял, что вы пошли на пляж.
Оливия возмущенно пожала плечами. Ее обидело поведение Алекса.
— Я всего лишь решила сделать несколько зарисовок. Не понимаю, в чем проблема.
Взгляд женщины потеплел.
— Оливия, не сердитесь на него. У него были причины нервничать, уж поверьте.
Оливия недоуменно подняла брови.
— Что вы имеете в виду?
— На его мать, Изабель, напали на этом самом пляже двадцать лет назад, — сказала Гарриет. Оливия ахнула. — Это произошло вечером. Вся семья решила поплавать. По дороге к дому Изабель поняла, что оставила на пляже полотенце, и вернулась, чтобы забрать его. — Она замолчала. — Ничто не предвещало трагедии.
— И?
— По какой-то причине Алекс решил пойти за ней. Когда он пришел на берег, на пляже никого не было, кроме какого-то пьяного, который пытался повалить Изабель на песок. Алексу было всего пятнадцать лет, но ему удалось оттащить того мужчину. Тут появился Ник и вызвал полицию. Негодяю предъявили обвинение в нападении, но до суда дело так и не дошло. Семья опасалась огласки.
— О господи, — пробормотала Оливия. Ничего удивительного, что Алекс был непреклонен, не разрешая ей спускаться на пляж одной. Ведь он стал свидетелем нападения на свою мачеху.
— В семье не принято вспоминать об этом инциденте, — продолжала Гарриет. — Алекс, наверное, забеспокоился, что нечто подобное могло случиться с вами.
Несмотря на жаркий день, Оливию охватил озноб.
— Спасибо, что рассказали мне, Гарриет. Теперь я, по крайней мере, поняла.
— Вот и отлично. Полдела сделано, — сказала Гарриет, приветливо улыбнувшись.
Оливия слабо улыбнулась в ответ.
— Да.
Понять бы еще, в чем заключалась вторая половина дела.
До конца дня Оливия не видела Алекса. Теперь она мучилась оттого, что доставила ему такое беспокойство. Если бы он рассказал ей, что случилось с Изабель, она бы поняла его чувства и осталась дома.
Бедняжка Изабель. Должно быть, ужасно пережить такое.
Бедный Алекс. Он первый бросался на помощь любому, не говоря уже о любимых людях.
То, что она была его женой, не играло никакой роли. Он бы все равно защитил ее в случае необходимости.
Тогда почему она так расстроена тем, что ее связывает с Алексом лишь деловое соглашение?
Оливия отбросила эту мысль и решила в знак примирения устроить для них двоих ужин при свечах. Вместе с Гарриет они решили приготовить баранину, салат из жареной тыквы, а на десерт — фруктовое мороженое.