— Мой подарок тебе на Новый год.
Обычно маменька на все даты дарит мне одеколон, а я, не раскрывая упаковку, передариваю парфюм кому-нибудь из приятелей. Дело в том, что Николетта обожает тяжелые, душные, восточные, «роковые» ароматы, а мне нравятся свежие, чуть горьковатые запахи. Но на этот раз она не пошла по проторенной дорожке.
Я вытащил розовый листок.
— Извини, не понимаю…
— Дурачок! Я купила годовой абонемент в фитнес-клуб.
— Куда?! — выронил я от ужаса бумажку.
— В самое дорогое и престижное место во всей Москве, — затараторила маменька. — Знаешь, сколько стоит? Ах, не скажу! Это ведь подарок. Там такие условия! Бассейн, тренажерные залы, баня, сауна, джакузи, массаж — всего и не перечислить.
— Но я терпеть не могу заниматься спортом!
— Вава!!! Сейчас весь свет ходит в фитнес-клубы. Зять Коки каждый день там. Кстати, я и себе взяла абонемент, будем ездить вместе, очень удобно!
Перспектива отправляться рука об руку с маменькой в зал, набитый тренажерами, повергла меня в транс, но Николетта была настроена серьезно:
— Вот завтра…
Но ей не дал договорить звонок в дверь.
— Это кто? — изумилась Николетта.
— Понятия не имею, — пожал я плечами, — может, у соседей соль закончилась!
У Николетты исказилось лицо.
— У нас приличный дом, тут не ходят по квартирам, а посылают прислугу в магазин! Тася!!!
Раздалось шуршание, и в комнату вплыла целая корзина алых роз.
— Вот, — сообщила Тася, — курьер принес, тут еще и письмо лежит!
Маменька с хрустом разорвала конверт, потом швырнула прочитанную открытку на стол и зарылась лицом в цветы.
— Какой аромат!
— Дорогущие небось, — покачала головой Тася. — Кто же столько деньжищ на ветер выбросил?
Я взял послание. «Для самой красивой женщины на свете. Осмелился прислать цветы, число которых совпадает с прожитыми вами годами». Далее следовала неразборчивая подпись.
Я быстро пересчитал цветы, их оказалось двадцать девять. По-моему, это слишком. Неизвестному поклоннику следовало раскошелиться по крайней мере еще на три десятка розочек, чтобы слегка приблизиться к истине.
— Ты знаешь, кто прислал корзину? — поинтересовался я у Николетты.
Маменька повернула ко мне совершенно счастливое лицо.
— Нет, но это неважно. Ах, какие розы!
Потом она увидела, что я хочу выйти в коридор, и заявила:
— Ваня, у меня кончились деньги!
— Как? Только двадцать девятого декабря я тебе передал конверт, там было…
— Сама знаю, — отмахнулась маменька, — тебе не стыдно попрекать меня жалкими копейками?
— Извини, я вовсе не хотел тебя обидеть, просто удивился, как ты ухитрилась истратить все за пару дней.
— Это совсем не трудно, — ответила Николетта, — ты же не даешь мне миллион долларов!
Я только вздохнул. Маменька любой сумме в два счета приделает ноги.
Увидав мое озабоченное лицо, Николетта попыталась оправдаться:
— Я купила тебе подарок! Поверь, абонемент в фитнес-клуб — дорогое удовольствие. Можно было, конечно, обойтись в два раза меньшей суммой, взять фиксированные два дня в неделю, но я не хотела экономить на тебе, это гадко!
Ну что можно ответить на такое заявление?
Не успел я войти в квартиру, как на меня наехала Нора, в прямом смысле этого слова, толкнула коляской и гневно поинтересовалась:
— Где шлялся? Почему не брал трубку?
Поскольку я постоянно провожу время в обществе милых дам, то научился терпению и кротости.
— Извините, я вынужден был отправиться к Николетте, ей стало плохо с сердцем, а мобильный я оставил в спальне.
— Ладно, ступай в кабинет.
Я прошел к Элеоноре и сел в кресло.
— Значит, так, — заявила хозяйка, — слушай внимательно. Теперь я уверена на все сто, что Соня не виновата. Ее подставили. Осталось выяснить, кто и зачем.
— Что натолкнуло вас на эту мысль?
Нора довольно рассмеялась:
— Всего лишь простые размышления и одно случайное обстоятельство. Помнишь, эта девка, ну та, что торгует газетами, заявила, будто Соня оперлась на столик рукой с красными ногтями?
— Да.
— Так вот! Соня никогда не пользовалась лаком!
— Ерунда, может, в этот раз она изменила своим привычкам.
— Нет, невозможно.
— Почему?
— У Сони аллергия, она в молодости очень переживала, мы делали маникюр, а ей нельзя было даже посмотреть на пузырек с лаком, сразу руки покрывались пятнами и чесались.
Я призадумался:
— Может, она купила накануне накладные ногти, решила пофорсить перед будущей невесткой.
— Ваня, — возмутилась Нора, — ты издеваешься, да? Ну-ка, вспомни Соню.
Пришлось мне согласиться с хозяйкой. Госпожа Чуева была вовсе не похожа на модную даму. С одной стороны, ей, скорей всего, было просто наплевать на то, что весь мир влез в широкие брюки, с другой — у нее элементарно нет денег. Соня носит те вещи, которые висят в шкафу лет десять. Не рваные, и ладно. Нет, она очень аккуратна, вся ее старомодная, весьма ветхая одежда чисто выстирана и тщательно отглажена. Вы, наверное, не раз встречали на улицах таких женщин, не слишком полных или худых, одетых в безликие юбки и кофты, волосы этих дам уложены на бигуди и начесаны, а туфли они предпочитают на толстом, практичном каблуке. Под стать костюму и сумка: нечто среднее между чемоданом, портфелем и хозяйственной торбой. В такую при случае влезут все необходимые вещи: телефонная книжка, тетрадь с лекциями, батон хлеба, пакет молока, гроздь бананов и упаковка памперсов для внуков. Впрочем, с другой стороны, может быть, госпожа Чуева и хотела бы хорошо и модно одеться, я не верю, что на свете найдется хоть одна женщина, совсем лишенная этого желания, но у нее не было таких возможностей. Все деньги Соня тратила на Николашу, вот ее сынок — завсегдатай элитных магазинов, на рынок парень никогда не пойдет. Не царское это дело.