И как бы она ни любила Мэтта, она не хотела его успеха в этом деле. Его стремление было рождено ненавистью и могло привести лишь к мучениям, даже если бы он достиг своей цели. Оно не принесло бы счастья — ни ему, ни его близким.
Катарина беспокойно нахмурила брови.
— Мэтт, ты уверен, что все делаешь правильно? А как насчет Ким? Ты обсуждал это с ней?
Лицо Мэтта стало каменным.
— Я все делаю правильно. А что касается Кимберли, то она сделала свой выбор, когда покинула нас в начале года.
— Это не совсем так, сын. Отец ее недавно умер. И ей пришлось уехать домой. — Катарина поднесла руку к горлу.
— Домой? Дом — это место, где находится твое сердце. Так ты всегда учила нас? Но ее сердце явно находится в Сиднее, возле бриллиантов Блэкстоуна, потому что именно туда она и направилась. — Он наклонился и обнял мать за плечи. — Мама, с нас достаточно. Настало время положить этому конец.
Сердце Рейчел сжалось от сострадания, когда она увидела борьбу чувств на лице Катарины.
— Но когда же это закончится, Мэтт? — спросила мать, и в ее голосе прозвучала мука.
— Когда все, что этот ублюдок забрал у нас, вернется в руки Хаммондов, не раньше.
— А Блейк? Как он вынесет все это? — настаивала Катарина.
Мэтт ощутимо напрягся.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что пишут в газетах о Говарде и Марисе. О Блейке…
— Он мой сын. И этим все сказано.
— Ты уверен? Можешь ли ты жить, не будучи полностью уверенным в этом?
Рейчел показалось, что она присутствует при греческой трагедии и скоро увидит ее развязку. Сердце ее сжалось, а глаза наполнились слезами, когда она увидела боль в глазах Мэтта.
Он был так сдержан, будто боялся, что прорыв этой боли может разрушить его. Мэтт взглянул на маленького мальчика, сидевшего за обеденным столом.
Его ответ был резким и окончательным.
— Он мой.
* * *
Когда они приехали домой, в особняк Хаммонда, Мэтт сказал Рейчел, что отпускает ее на выходные. В первый понедельник июня в Новой Зеландии отмечали день рождения королевы, поэтому он был готов провести с Блейком все три праздничных дня. Мэтт сказал, что ей надо отдохнуть, но Рейчел была уверена, что он хочет отдалиться от нее.
С горьким чувством она собрала вещи и отправилась на свою квартиру, говоря себе о том, что во время разлуки у нее появится возможность обдумать свои чувства.
Утром в субботу она позвонила матери, которая сказала, что тете немного лучше, но по-прежнему ей тяжело делать некоторые вещи, например, мыться, поэтому она останется с ней до конца месяца.
Рейчел с трудом переносила вынужденное одиночество. Днем она сходила на пляж, затем долго гуляла, а вечером стала смотреть телевизор. Она переключала с канала на канал и вдруг чуть не подпрыгнула на стуле.
Какого черта фото Блейка появилось на экране? Мэтт придет в ярость, если узнает, что она потеряла бдительность и позволила фотографам заснять Блейка. Как же она не заметила этих папарацци?
Рейчел сделала звук погромче. И вся превратилась в слух, внимая словам диктора.
«И в заключение нашей программы сообщаем о потрясающей истории Джеймса Блэкстоуна, известного более как Джеки Вэнс — маленького мальчика, который воскрес из мертвых».
Джеймс Блэкстоун? Возвращенный сын Блэкстоуна? Но почему он в младенчестве был так похож на Блейка? О нет, пожалуйста, нет! — молила она, опустившись на колени и лихорадочно отыскивая видеокассету, чтобы записать передачу. Подобное сходство может означать лишь одно, и это нанесет Мэтту сокрушительный удар.
Дрожавший рукой она включила видеомагнитофон, затем уселась, чтобы досмотреть передачу. Через двадцать минут голова у нее шла кругом.
Мать ее много лет работала у Хаммондов, но Рейчел почти ничего не знала о таинственной истории исчезновения первенца Говарда и Урсулы Блэкстоун, тем более, что это случилось задолго до ее рождения. Она не обратила внимания на шум, который поднялся в связи с его возвращением в семью в прошлом месяце. Слишком поздним для его матери, которая покончила с собой, и для отца, погибшего незадолго до этого события.
Но история, которую она сейчас выслушала, бросала мрачную тень на всю эту драму. Кто-то хотел нанести удар мужчине и ребенку, которых она любила больше всего на свете.
На следующее утро, во вторник, она влетела в дом Мэтта. Кассета, казалось, прожгла дыру в ее сумочке. Мэтт с сыном только что закончили завтракать, и Блейк, увидев Рейчел, вскочил со стула и радостно бросился к ней.
— Привет, милый! Как провел выходные?
— Я скучал по тебе. Почему ты не пришла? — требовательно воскликнул малыш, крепко обнимая ее.
— Ведь ты проводил время со своим отцом. Это особое время — только для вас двоих. Тебе было весело?
Радостное щебетание ребенка ласкало ее слух. Мэтт поднялся из-за стола и собрал посуду.
— Очень кстати, что ты пришла так рано. Мне скоро надо уезжать.
Он снова окунется с головой в свою работу? Ей стало больно при этой мысли. Неужели он ни разу за все эти выходные не вспомнил о ней?
— Прежде чем ты уйдешь, удели мне несколько минут. Мне кое-что надо тебе сказать. — Она достала из сумочки видеокассету.
— Думаю, это подождет до вечера, — произнес он холодно.
Рейчел схватила его за руку. Она почувствовала сквозь тонкую ткань рубашки, как напряглись его мускулы, словно он едва выносил ее прикосновение.
— Мэтт, люди будут говорить об этом. Я уже видела автобус телевизионщиков перед главными воротами. Пожалуйста, посмотри запись.
— В чем дело? — спросил он, нехотя взяв кассету.
— Вчера был репортаж о Джеки Вэнсе.
Мэтт фыркнул.
— Джеки Вэнсе? Джеймсе Блэкстоуне, ты имеешь в виду? — Он засунул кассету обратно в ее сумочку. — Спасибо, не надо. Я не испытываю ни малейшего желания слушать о его «возвращении».
— Здесь не только об этом, Мэтт! Посмотри!
Рейчел схватила кассету и вставила ее в маленький видеоплеер, подключенный к кухонному телевизору. Передача началась, и экран заполонили фото мальчика, который как две капли воды был похож на Блейка.
— Эй, да это я! — послышался голос Блейка, снова прибежавшего в кухню.
— Нет, милый, это твой… родственник. Его зовут Джеки.
— Джеки. Блейк. Джеки. Блейк. — Он начал скакать по комнате, нараспев повторяя эти имена.
Мэтт подхватил сына на руки и что-то прошептал ему на ухо — Рейчел ничего не услышала, — но Блейк замолчал и, когда Мэтт поставил его на ноги, быстро убежал из кухни. Она слышала, как малыш затопал вверх по лестнице.