Подав женщине первое попавшееся платье, Пол скомандовал:
– Одевайтесь!
– Что вы задумали? – удивилась Василиса. – Я не собираюсь становиться любовницей мерзкого самодура-диктатора. Мне все равно, что станет со мной…
– Зато мне не все равно! – воскликнул журналист. – Неужели вы позволите бросить себя в тюрьму, расстрелять? Потому что с вашим прошлым вас, конечно же, не пощадят! О вашем муже можно забыть, ему не спастись. Ваш сын умер, что очень трагично, но вовсе не означает, что и вы должны умереть!
Василиса ничего не отвечала. Тогда Пол прибег к запретному приему.
– Вы ведь дочь короля! Что бы сказал ваш отец, узнай он, что вы сдаетесь на милость победителей? Разве это похоже на поступок настоящей принцессы?
Василиса изменилась в лице.
– Вы правы! Я – дочь короля. Прошу вас выйти из моей спальни…
Она была готова через пару минут. Пол помог ей надеть пальто и, выглянув из квартиры на лестничную клетку, сказал:
– Предполагаю, что через главный вход нам уже не выйти – наверняка вахтера предупредили. Ведь они опасаются, что вы можете сбежать. Однако имеется черный ход!
Василиса вздохнула:
– Но в столице не скрыться, меня будут искать. И рано или поздно найдут.
– Не найдут! – ответил Пол, у которого созрел в голове план. – Если мы поспешим, то они не успеют вас схватить, ваше королевское высочество!
– Почему вы помогаете мне? – вдруг остановилась, будто запнулась, Василиса.
Пол замялся. Не мог же он сказать ей, что она – самая большая удача его журналистской карьеры, залог его богатого будущего...
– Потому что сочту честью помочь дочери короля, оказавшейся в беде, – ответил Мэрфи и вышел из квартиры.
Снизу доносились громкие мужские голоса.
– Похоже, за вами пожаловали даже раньше, чем было объявлено, – прошептал Пол и потянул Василису по лестнице наверх.
Оставалась одна возможность – уйти через чердак. Они так и поступили. Пол поддерживал Василису, внимательно следя за тем, чтобы с ней было все в порядке. Он должен беречь ее как зеницу ока! На душе у репортера было паршиво, однако он знал, что поступает правильно. Бросить он женщину не может, а если и рискует ради нее своей жизнью, значит, имеет право получить позже компенсацию.
По крыше беглецы перебрались на соседний дом, с него – на следующий и так спустились вниз по улице, пока наконец не оказались на крыше углового здания, выходившего на большой проспект. Пол сбил куском трубы, найденным на крыше, висячий замок с двери, и они спустились на чердак, затем по лестнице и вышли из подъезда на улицу.
Мимо них пронеслось несколько черных автомобилей. Василиса, лицо которой было закрыто воротником из чернобурки, отвернулась.
– Ваше королевское высочество, думаю, вам понятно: если вы останетесь в стране, то умрете. Вас уничтожат как жену врага народа, или товарищ Хомучек велит вас расстрелять за то, что вы не желаете стать его любовницей, или же вас убьют, так как вы являетесь дочерью короля. Выход один – бежать. И я могу вам помочь.
Василиса, которую больше ничто не связывало с Герцословакией, кивнула:
– Вы готовы рисковать своей жизнью ради меня… Я не забуду этого!
Пол покраснел – принцессе не нужно пока знать, что он хочет на ней как следует заработать.
– Скрыться из страны можно только по воздуху, – заявил он. – Два раза в неделю в Экарест прилетает самолет из Лондона – услуга, оказываемая товарищу Хомучеку владельцем газеты, в которой я работаю. Лорд Бэрримор миллионер и симпатизирует диктаторам любого толка, благодаря чему журналисты его издания имеют возможность пребывать в их странах и писать репортажи. Товарищ Хомучек любит жить на широкую ногу, ему требуются сигары, виски, предметы роскоши. Все это он получает на загнивающем, как говорят коммунисты, Западе. А его жена, товарищ Марта, имеет возможность посещать модные лавки в Европе и выбирать себе туалеты и драгоценности.
Пол взял Василису под руку, потому что мимо них проехал полицейский автомобиль.
– Ваше королевское высочество, пусть думают, что мы – влюбленная парочка, – прошептал он на ухо Василисе. – Самолет прибывает завтра. И завтра же возвращается в Лондон. Только так мы можем покинуть страну.
Пол привел Василису в небольшую, скудно обставленную квартирку. Возможно, журналист использовал ее в качестве любовного гнездышка, но не исключено, что и для встречи с информаторами: он мог вполне работать на западные спецслужбы. Но принцесса не задавала лишних вопросов человеку, который почему-то взялся ей помочь.
Утром следующего дня (Василиса чувствовала себя намного лучше, однако не переставала думать о Яшеньке и о Якове) Пол Мэрфи оповестил ее:
– Самолет прибыл. Улетает обратно в семь вечера. Вас ищут по всей столице. Говорят, что товарищ Хомучек взбешен. И вот еще что… Я договорился с врачами и представителями похоронного бюро. Вашего сына, ваше королевское высочество, похоронят в отдельной могиле.
– Могу ли я увидеть его в последний раз? – спросила Василиса, но Пол только качнул головой:
– Я и так едва не попал им в лапы. Они ожидают, что вы захотите проститься с Яшенькой, поэтому устроили вам засаду. Мне очень жаль…
В аэропорт Пол Мэрфи прибыл с вместительным кофром. Пограничник лениво пролистнул паспорт – журналист, хоть и иностранец, был своим. Он часто летал в Лондон и назад, в Экарест, и начальство дало указание не трогать его. Тут были замешаны государственные интересы.
– Откройте кофр! – потребовал пограничник.
Пол едва сдержал вздох. Однако подчинился. Пограничник тщательно переворошил кучу грязного белья и обронил:
– Хорошо, закрывайте. Счастливого полета!
Василиса, облаченная в форму стюардессы, прошла контроль спокойно и уже ждала Мэрфи в самолете. Журналист намеренно отвлек внимание при помощи объемистого кофра, а помогла ему одна цыпа-стюардесса, с которой у Пола некогда был краткий, но очень пылкий роман.
Самолет стартовал, унося беглецов из Герцословакии. И только когда приземлился на частном аэродроме недалеко от Лондона, Пол произнес:
– Ваше королевское величество, рад приветствовать вас в Великобритании!
– Можете называть меня Василисой, – улыбнулась женщина.
* * *
Лорд Бэрримор, узнав, что Пол Мэрфи на его самолете вывез из Герцословакии жену арестованного заместителя наркома внутренних дел, схватился за свою лысую яйцевидную голову и простонал:
– Мэрфи, вы меня убиваете! Эта Валентина Гопак может вызвать войну между коммунистическим и социалистическим блоком!
– Валентина Гопак – не настоящее ее имя, – ответил репортер, зная, что лорд быстро успокоится. – Да и в Экаресте предпочтут забыть о ней. Не удивлюсь, если будет объявлено, что Валентину Гопак поймали и поместили в тюрьму. Потому что женщина, которой я помог бежать, дочь короля Георгия Любомировича!